Конкурс песочных фигур

Карина прислушалась. Что ж, страхи – понятное дело, но если даже их отбросить, у нее-то ничего не изменится – с отъезда Плотникова приходится поститься. Не побежишь же на дискотеку. И потом, после десяти-, двенадцатичасового и так далее рабочего дня на постель смотришь как на вожделенное место для сна – желательно такого же долгого. Замужние дамы, вроде Ани, говорят то же самое – что супруг давно уже перестал бриться по вечерам и бреется только утром, перед работой.

Интересно, а как обстоят дела у Володи из Белогорска, который и работой не вымотан, и семейной скукой не обременен? Как-то он обмолвился насчет других женщин – поддразнивал, скорее всего, но почему бы им не быть? Если есть девушка для выхода в свет, вполне возможен вариант для пяти минут удовольствия, о чем еще его папаша вещал. Эта здравая мысль почему-то оказалась неприятной. Карина представила, как покидает дом-корабль – и тут же появляется «другая женщина» и надевает те же тапки! Садится в то же кресло у камина! Тоже гладит кота! Омерзительно просто!

Стоп, стоп. Опять разыгралась фантазия. Ей-то какая разница, что там происходит? Завидно, что ли? Ну, заведи себе любовника и не завидуй! Володя имеет все права подавать мерзавке тапочки! Карина затрясла головой, стараясь вытрясти свои выдумки. Она что, претендует на какое-то особенное место в его доме и в его жизни? Может, на кресло, где она сидит, красную ленточку натянуть, как в музее? А может, ее задевает, что стандартные знаки внимания не переходят в ухаживания? А кому-то из них это нужно? И потом, ее такая же стандартная привлекательность подходит, возможно, только для демонстрации окружающим, а на самом деле Володя без ума от маленьких толстых брюнеток с волосатыми ногами?

Карина фыркнула и немного подтянула лямочки бюстгальтера. Нормальный купальник, пойдет. Надо о втором, сменном позаботиться, если все-таки получится этим летом поплавать.

А ученый человек заявляет с экрана, что мужчины боятся импотенции больше, чем войны, и при этом у нас каждый третий после сорока лет – импотент. Тоже тема. Может, усатая-волосатая брюнетка вообще ни при чем?

Но тут вспомнился потоп в головинской даже не ванной, а прачечной – стиральная машина оказалась внизу, в подвале. Первого марта, когда они хотели отметить День котов и накормить Кошаню до отвала печенкой, Карина обнаружила входную дверь открытой, а снизу неслись вопли тети Зины. Машинка внезапно сломалась на полном ходу, Володя куда-то вышел, бедная тетушка металась, боясь и утонуть, и отлучиться к телефону, а вода прибывала. Карина, не раздеваясь и не разуваясь, сбросив на ходу шубу, кинулась на помощь. Нашла нужную трубу, нужный кран и остановила потоп.

Потом пришлось развесить одежду на просушку и надеть тетушкин халат. Они с тетей Зиной снимали стресс, поедая мягкие венские вафли, миникруассаны и зефир в шоколаде, когда вошел Володя и застыл в дверях. Ну да, сообразила Карина, кавалер привык постоянно видеть ее в зимней форме одежды, в свитерах и брюках. А тети Зинин халат, удобный, мягкий, персикового цвета, тетушке доходил до пяток, а ей – едва до колен, а на плечах вообще едва держался. Карину мужские взгляды обычно не смущали, ей всегда нравилось, когда на нее смотрят, но куда же это годится – еще и дар речи терять и совсем не реагировать на их бурный, в два голоса, рассказ об аварии! Ему надо было изображать любовника, а не мужчину, первый раз увидевшего не слишком одетую женщину! Как тетя Зина ни простодушна, но и она могла заподозрить неладное!

Тут же всплыла в памяти сцена падения, правда не состоявшегося, – это когда они еще приводили в порядок библиотеку. Карина решила добраться до верхних полок и пододвинула, недолго думая, стоящую в углу стремянку. И сразу ощутила, как опора под ногами опасно качнулась. Володя успел стремянку подхватить.

– Куда же ты полезла? Она сто лет как сломана! Центр тяжести, что ли, смещен. Все руки не доходят вынести, – оправдывался он и неожиданно улыбнулся: – А у тебя волосы летом пахнут – цветами, солнышком.

Карина вспомнила тогдашнее Володино лицо во всех подробностях – и отмела мысли и об импотенции, и о волосатых брюнетках. И тут же переключилась на сборы – зубная щетка, зубная паста, кроссовки, чтиво для электрички.

Старый причал содрогался от грохота. С обрыва хорошо было видно, как десятка два человечков меняют деревянный настил, монтируют стеклянные стены какого-то павильона, вколачивают тротуарные плитки. Бульдозеры расчищают площадки среди сосен, поднимая тучи пыли и песка. Подъехал грузовик, тоже с песком – только чистым, желтеньким.

– Оглохнуть можно! – Карина, зажав уши, оглядывала большую стройку. – А Аня говорила – тишина, красота, любимое место отдыха!

– Оно самое, – подтвердил Володя. – Еще любимее будет. Здесь же на лодках когда-то катались по озеру, молодежь гуляла по вечерам – пока не раздолбали все, не растащили и фонарные столбы не повыдергали. Скоро все как раньше будет! И еще лучше – вон Королев кафе строит, будем шашлыки и мороженое за столиками есть, не на бревнах. К Дню города должны успеть…

– Смотри, еще машина с песком!

– А это для конкурса песочных фигур. Триста тонн карьерного песка заказали, скульпторов пригласили с дипломами и просто умельцев. Видишь, вон там уже работают.

На дальней площадке громоздились деревянные ящики. Один из них разобрали, раскрыв песочный куб. А неподалеку красовалась почти готовая фигура вроде бы кошки, и вокруг нее копошились два человечка.

– Пойдем посмотрим! – загорелась Карина, забыв, что хотела спасаться бегством от грохота.

Внизу, на пляже, ящики оказались огромными, трехметровыми, а кошачье существо – сфинксом. Его лицо вот-вот должно было обрести глаза и увидеть прямо перед собой и голубое озеро, и голубое небо, и весь божий мир. Среди песка сфинкс смотрелся внушительно, как настоящий. Может, где-то и пирамиды сделают? Карина подбежала к скульптуре, опередив Володю.

– А если дождик? А сегодня грозу обещали! – обратилась она к загорелым, как египтяне, скульпторам, обходя их творение со всех сторон.

– И чудненько, – ответили ей, – дождик в самый раз – наведет глянец.

И растолковали, что песок в деревянной опалубке утрамбовывают специальными агрегатами до состояния мягкого камня – потом не страшны ни дождь, ни ветер. И работают с ним, как с камнем, – отсекая лишнее.

– А до праздника достоит? Не рановато начали?

– Достоит, – уверили ее, – два месяца точно, а повезет – так и все лето. А если дома под крышей поставить – вообще никогда не развалится. Наша киса на самом деле только людей боится, но тут милицию обещают приставить…

Они еще побалагурили с симпатичной девушкой, предложили сделать ее портрет, рассказали, что на изготовление сфинкса ушли почти три дня и одна машина материала, объяснили, как важны в их деле цвет, химический состав и просто чистота песка, а потом переглянулись:

– Начальство прохаживается, посматривает, проверяет…И хотя никакого начальства поблизости не было, Карина распрощалась с «египтянами», пожелав победы на конкурсе.

– Вот мы и пришли, – гостеприимно объявил Володя, вешая сумку на сучок.