Конспирология

Принципиальное отрицание субъекта-изгнанника гностиками не исключает, однако, признания наличия этой фигуры, но без постулирования ее субъектности. Это логически приводит гностиков к антропологическому дуализму и утверждению неснимаемого неравенства. Все люди для носителей Полярного Субъекта делятся на две категории: на Человеко-Богов, Божественных Субъектов, Сверх-людей (элита, духовная аристократия, высшие люди, “Sonnenmenschen”, “Сыны Света” и т. д.) и на бессубъектных человеко-животных (плебс, низшие люди, недочеловеки, “Тiermenschen”, “Сыны Тьмы”). Отсюда кастовая, расовая или интеллектуальная дифференциация во всех сугубо эзотерических учениях. Естественно, что “изгнанный субъект” идеологии Творец-Творение относится гностиками к низшей категории людей. Подобный подход еще более подтверждает все подозрения экзотериков по отношению к гностикам.

Однако надо заметить, что сама христианская традиция изначально была по отношению к иудейскому клерикализму, в котором идеология Творец-Творение наиболее очевидно и ярко выражена, как раз полярно-райской, утвердившей “Нового Человека” апостолов, родившегося из признания факта воплощения Слова Христа-Иммануила (то есть “с нами Бог”). Спустя несколько веков христианский гнозис, настаивавший на полярно-райской доминанте, вошел в конфликт с нарождающейся уже не иудейской, а сугубо христианской ортодоксией, то есть с клерикальной версией Христианства, в которой вместо “вновь обретенного рая” на первый план стала все больше выступать тема Творец-Творение. Гностический же комплекс постепенно был вытеснен и перешел в сферу эзотерических, закрытых организаций, а подчас и гетеродоксальных сект. Альбигойцы и катары были последними массовыми носителями “полярного христианства” в Средневековье. Зтот самый полярно-райский комплекс, хотя на сей раз и значительно искаженный, проявился позднее в анабаптизме и Реформации.

Еще несколько сущностных аспектов идеологии Творец-Творение: для нее характерна соборность, вера и консервативная устойчивость. Соборность — “католичность” (от греческого “католикос” — “все вместе собранное”) — есть результат небожественности субъекта-изгнанника, который, потеряв центральную позицию в мире, более не самодостаточен и поэтому нуждается в социальной интеграции, то есть во вступлении в диалог с другими субъектами-изгнанниками. Соборность становится необходимой для носителя идеологии Творец-Творение, так как только через вовлечение предельно большого количества частных изгнанников из Рая в процесс поиска пути возврата клерикальное сознание видит возможность изменить статус небожественного субъекта. Соборность может и должна предполагать иерархичность, но эта иерархичность строится снизу — на ее вершине должны находиться наиболее “соборные” личности. В отличие от этого, иерархия полярно-райского сознания строится сверху, начиная с Божественного Субъекта, который вообще не является соборным, составным, но, напротив, абсолютно целостен, в то время, как степень нецелостности возрастает по мере удаления от него вниз по ступеням иерархии. Можно проследить эти различия на примере суннитского и шиитского решения вопроса о политической власти: сунниты (экзотерическая ветвь Ислама) стоят за выборную власть при доминации оценки большинством религиозных качеств данной персоны, шииты отстаивают право наследственной власти, которое должно обеспечиваться генетической преемственностью роду первого Священного Имама, Али.

Необходимость веры вытекает из скрытости Творца за Творением, что предполагает со стороны носителя чисто религиозного сознания некоторый волевой акт утверждения неочевидного. Вера — неотъемлемое качество субъекта-изгнанника. Позиция “Рай-Полюс” основана, напротив, на знании. Отсюда характерное название: “гнозис” (знание), “гностик” (знающий). Знание предполагает прямой и уже совершившийся контакт с Богом внутри, очевидность внутреннего Бога, которая делает веру излишней. Экзотерическое же сознание рассматривает претензию гностиков на “знание” как сатанизм и неправомочное самовозвышение.

И, наконец, консервативная устойчивость идеологии “Творец-Творение” покоится на ее нейтральном отношении к Бытию в целом — так как это отношение не предполагает никаких резких травматических и скачкообразных трансформаций. Эта нейтральность обеспечена принципиально двойственным отношением к Творению. И апофатический и катафатический подходы к нему предполагают неопределенную длительность реализации — такую же неопределенную, как границы самого Творения. Иными словами, можно сколь угодно долго рассматривать позитивную сторону космоса, отыскивая в ней следы Творца, равно и сколь угодно долго выяснять отличие от Него Творения — все это не может изменить сущностного статуса ни субъекта-изгнанника, ни Бога-Творца. Принцип соборности по определению не способен перерасти в принцип неделимости, а принцип Веры — в принцип Знания без выхода за рамки идеологии Творец-Творение. Так, собственно, и происходило в истории с теми представителями клерикализма, которые относились к концепции Творец-Творение как к чему-то переходному, призванному лишь осуществить истинное рождение Субъекта и истинное обретение Рая. Такие религиозные деятели, в том случае, если они хотели интеллектуально и доктринально оформить свои духовные чаяния, и не довольствовались тайной, “отшельнической” духовной реализацией, мгновенно “впадали в ересь”, то есть выпадали за рамки экзотерической религиозной идеологии, отлучались от нее.

Надо заметить также, что полярное-райское мировоззрение является далеко не консервативным, но скорее эсхатологическим, так как отсутствие райской полярности в Бытии ощущается в нем как абсолютное Зло, и поэтому против любых не-райских условий (а условие “Творец-Творение” является не-райским и в глазах самих консерваторов) ведется глубинная бескомпромиссная борьба. Стремление полярно-райского мировоззрения к концу не-райского Бытия, то есть собственно к Концу Света (а это и есть эсхатология — “наука о конце”), представляет собой постоянную дестабилизирующую тенденцию, направленную, в конце концов, против самого консервативного подхода, против сохранения религиозного статус кво. И этот эсхатологический пафос мы действительно обнаруживаем во всех типах полярно-райского мировоззрения — от христианских гностиков и предельных шиитов (исмаилитов) до Реформации Лютера и национал — социлистического восстания, объявившего о начале тысячелетнего Райха, Третьего Райха или Третьего Царства, Царства СвятогоДуха, согласно христианскому мистику Иоахиму де Флора (первое царство — Отца, второе царство — Сына, третье царство — Святого Духа).

Обе идеологические позиции “Творец-Творение” и “Рай-Полюс” часто сосуществуют в рамках одного и того же общества, в рамках одной и той же традиции, в рамках одной и той же политической системы. Однако это никоим образом не отменяет гигантской разницы, которая существует между ними. Эти идеологические типы непримиримы, как огонь и вода, как свет и тьма, и именно между ними происходят такие жестокие схватки (альбигойский крестовый поход, фатимидский халифат, войны гвельфов и гибеллинов, Французская революция и т. д.), которые немыслимы между представителями разных традиций, разных религий и разных политических систем.

Политическая форма идеологии “Творец-Творение” может выражаться как в экзотерической “теократии”, так и в государстве якобинского типа, в Etat-Nation. Как показал блистательный политолог Карл Шмидт, “теология государства” сохраняется независимо от того сохраняют ли свои центральные позиции в обществе сугубо религиозные организации или нет. Принцип “Творец-Творение” по форме равным образом предопределяет типологическую специфику ваххабитской экзотерической теократии Саудовской Аравии или фашистское “абсолютное государство” Джованни Джентиле, развившего гегельянские тезисы до последних логических последствий. И одной из самых характерных отличительных черт именно такой архетипической специфики идеологической позиции является ее обязательная и фундаментальная анти-эсхатологичность, в равной мере свойственная и светским, секуляризированным режимам, и идеологиям с подчеркнутой религиозной подоплекой. (Этот религиозный анти-эсхатологизм идеологии “Творец-Творение” имеет место даже в том случае, если сама религия является эксплицитно и однозначно эсхатологической, как это имеет место в случае Христианства, в котором доктринально утверждается, что Христос приходит в мир непосредственно перед Концом Света, и в случае Ислама, рассматриваемого самими мусульманами как последнее пред-эсхатологическое Откровение). Этим, в частности, объясняется заведомый “анти-нацизм” многих западных стран — Англии и США — с одной стороны, и современный анти-иранизм многих ближневосточных и северно-африканских исламских режимов. В обоих случаях фундаментальная претензия состоит в неприятии эсхатологического пафоса — арийского Сверхчеловека в одном случае, Мировой Исламской Революции, связанной с перспективой появления Имама Времени, в другом.

Идеология «волшебной материи»

Третьей фундаментальной позицией является “МИСТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ”, “идеология ВОЛШЕБНОЙ МАТЕРИИ” или “абсолютный пантеизм”. Этот тип идеологии отрицает и полярный рай и пару Творец-Творение. Можно отождествить его также с чистым атеизмом. Здесь субъект рассматривается не как полярный Господин, чьим внутренним “Я” является сам Бог, но и не как изгнанник из Рая, отделенный от внешнего Бога, Бога-Объекта, Творением. В данном случае субъект берется как одна из частиц космоса, в которой отражается этот космос и больше ничего. Иными словами, у такого субъекта нет ни внутреннего, ни внешнего Бога, и сам он есть не что иное, как зеркало внешнего мира и одновременно элемент этого мира. Таким образом, чистый атеист или “мистический материалист” фактически наделяет космос качеством божественности, коль скоро понятия Причины и Бога в сущности совпадают. Это и дает нам основание определить данную идеологию как “пантеизм” — “все-боговость”, отождествление всего (Космоса, Мира) с Богом. Одной из наиболее ярких разновидностей такой позиции является космизм, который можно рассматривать, в принципе, как синоним пантеизма.

От этого третьего типа идеологии неотъемлема концепция эволюции, то есть постепенного и однонаправленного улучшения качества космоса в сторону совершенства. Если носители идеи “Рай-Полюс” стремятся осуществить единовременный и окончательный скачок из не-рая и от не-субъекта в Рай и в Субъект; если носители идеи “Творец-Творение” заинтересованы в сохранении онтологического стату-кво (где апофатический подход уравновешивался бы катафатическим); то носители идеи “Волшебная Материя” более всего заинтересованы в непрерывном и постепенном улучшении космоса, чей естественный инерциальный ход и есть, в конечном счете, само это улучшение. Поэтому на уровне идеологии смысл эволюции и прогресса может быть сведен не к какой-то особой дополнительной созидательности, но к простому следованию естественному потоку событий, при устранении препятствий, которыми, в первую очередь, являются консерваторы-клерикалы и эсхатологи-империалисты. Собственно говоря, сам субъект идеологии “мистического материализмаа” —это “служитель эволюции”, то есть такое зеркало, в котором эволюционный процесс отражается с наибольшей отчетливостью и однозначностью.

Конфликт гностицизма и консерватизма, несмотря на свою непримиримость, всегда (или почти всегда) протекает внутри религиозных учений — не вызывает сомнения тот факт, что самые страшные еретики никогда не отвергают саму идею Бог. (На уровне “теологии государства” ни “гностики”, ни “экзотерики” не отрицают необходимость существования самого государства, хотя первые бескомпромиссно настаивают на Империи, тогда как вторые могут удовольствоваться и государством-нацией, Etat-Nation). “Мистический материализм”, со своей стороны, сущностно вне-религиозен, атеистичен, поскольку для него Причина (Бог) не только не скрыта (за космосом или внутри человеческого “Я”), но просто очевидна и всегда находится перед носителем идеи “Волшебной Материи”, вокруг него, под ним, коль скоро эта причина — космос, и у него нет оснований искать ее где-то в другом месте. То же самое касается и идеи государства, которая “мистическому материалисту” в корне чужда (тезис об отмирании государства при коммунизме Маркса и т. д.)