Конструктор

Дмитрий Николаевич пристально посмотрел на Веру черными пронзительными глазами, тонкие губы растянулись в ехидной улыбке. Девушке показалось, что он собирается ответить на ее вопрос, но, тут же став серьезным, отпустил ее.

Теперь Вера допивала свой чай и тайком рассматривала Славу над монитором компьютера. В силу своей разборчивости, девушка никогда не стала бы встречаться с таким парнем. Но если бы по каким-либо невообразимым причинам у нее появился ребенок от него, то бросать вот так тоже не стала бы. Лазарев не был уродом в прямом смысле этого слова. Если бы не его запущенный вид, он вполне симпатичный парень, хоть и не отличающийся габаритами: щупленький, маленький, скромненький. «Может, и правда, гей?» – подумала Вера и даже представила, как он будет смотреться рядом с мужчиной.

– Может, он меня не примет сегодня? – промямлил Слава, отвлекая девушку от увлекательных размышлений.

– Ща, подожди, – кивнула секретарша и поднесла трубку переговорника к уху. – Дмитрий Николаевич, тут Лазарев ждет. Хорошо, – положила трубку и снова подняла глаза. – Надо идти.

Слава встал со своего насеста с несчастным видом. Пластиковая папка в руках скользила из-за потных ладоней, а колени ходили ходуном. Он даже думал перед посещением выпить коньяка, как сделал это перед защитой диплома, но передумал из-за запаха. Еще раз тяжело вздохнув, парень толкнул дверь и оказался в просторном кабинете директора.

Глава 1,6

Все помещение было выдержано в офисных серо-зеленых цветах. Стол директора стоял у окна, от него тянулся еще один на четыре посадочных места. У дальней стены расположился кожаный диван с журнальным столиком, а у противоположной – полки с книгами, папками и тумба с оргтехникой. Ничего из личных вещей видно не было. Из кабинета вела еще одна дверь в переговорный зал. Слава с трудом преодолел пространство до стола директора, даже не отрывая глаз от пола, и протянул папку с чертежами. Большая смуглая рука приняла ее, и Лазарев отступил на шаг.

– Присаживайтесь, – предложил директор низким голосом.

– Спасибо, – еле слышно ответил Слава, но садиться не стал.

Тем временем Авдеев начал пролистывать чертежи, которые теперь выглядели в соответствии со всеми требованиями и нормами. Парень уже было надеялся, что его отпустят с миром и прекратят экзекуцию, но Дмитрий велел пояснять начерченное. Иными словами – защищать. Лазарев набрал в грудь воздуха и принялся лопотать заготовленную речь.

Голос периодически срывался на хрип, по спине тонкой струйкой тек пот, колени тряслись, грозя не удержать владельца вертикально. Слава запнулся в своих разъяснениях и замолчал, уставившись в пространство. Нить доклада бесповоротно потерялась, а голос не хотел слушаться хозяина. Паника накатывала волнами, путая мысли, среди которых главной была одна – это конец его работы, его сегодня же уволят.

Внезапно директор поднялся со своего места и подошел к кулеру с водой, притаившемуся возле окна. Наполнив стакан, он вернулся, отодвинул стул от стола и поставил стакан напротив него. Авдеев находился на расстоянии вытянутой руки. Запах его туалетной воды щекотал ноздри.

– Присядьте, – велел голос слева.

Славе показалось, что прозвучал приказ, а не просьба. Потому он медленно опустился на стул, продолжая смотреть в пол. Авдеев вернулся на свое место и снова отдал приказ:

– Пейте.

Пришлось пить воду, стоящую на столе. Но после всех этих манипуляций дышать стало легче. Даже директор больше не казался монстром в дорогом костюме. Только глаза Слава так и не смог поднять.

– Лучше?

Слава покивал.

– А теперь объясните мне, чем же я вас так напугал? Или подобные приступы паники для вас частое явление?

– Еще со школы, – выдавил Слава.

– Не принимаете никакие препараты?

– Нет.

Авдеев замолчал на долгую минуту. Слава продолжал сидеть, не шевелясь, в ожидании окончания встречи. Он смотрел на свои руки и не видел, как пристально его рассматривает директор, как щурит глаза, пытаясь выхватить детали его образа, и как поджимает губы, словно решая сложную дилемму.

– Я вижу, чертежи пришли к достойному виду, но все равно хочу все еще раз перепроверить прежде, чем отдать на просчет сметчика. Если возникнут вопросы, я дам вам знать. А пока, можете быть свободны.

Лазарев медленно поднялся со стула и, пошатываясь, вышел в коридор. Там уже стояла Ксения и тоже со стаканом в руках.

– Ну, что? Живой? – подлетела к страдальцу подруга.

– Вроде да, – улыбнулся Слава и принял протянутый стакан.

Содержимым его оказалось вовсе не вода, и парень чуть не подавился. Ксения умудрилась шустро увести друга в комнату для приема пищи, пока тот не начал возмущаться по поводу употребления спиртного в рабочее время.

– Чего так долго? Вы почти час болтали, – пытала Ксения, усаживая Славу за стол.

– Как час?

– А вот так. Пытал он тебя там, что ли?

– У меня случился приступ панической атаки, – сообщил Слава и уронил голову на руки. – А Авдеев меня успокаивал.

– Печально, – уселась подруга напротив и тоже умостила голову на столе. – Но зато видишь, какой у нас директор хороший, понимающий.

– Да уж. Позорище. Иногда я думаю, как меня умудрились таким воспитать? Или вообще, зачем я появился на свет?

– Не говори глупостей. Тебе просто не хватает чего-то в жизни. Любви и ласки, например. Или наоборот крепкой руки.

Слава фыркнул, но спорить не стал. Главное, теперь его оставят в покое, возможно, даже больше не придется отбиваться от Спицыной.

Глава 2

Большой торгово-развлекательный комплекс, построенный относительно недавно в северной части города, соответствовал всем современным требованиям качества и удобства. Попасть на многоуровневую парковку было достаточно просто, на выходах из неё располагались лифты, а сам по себе центр не напоминал бесконечный лабиринт.

При желании, здесь можно было и жить, потому что гостиница прилагалась. Первый этаж заняла продуктовая и хозяйственная часть, три этажа следом – отданы под одежду, обувь и ювелирные украшения, остальные четыре вмещали в себя всевозможные развлекательные площадки. Среди них были: каток, бассейн, кинотеатр, два ночных клуба, пивной бар, два ресторана, боулинг и детский парк развлечений.

Больше всего Дима не любил именно последний и всегда старался быстрее преодолеть широченную площадку с различными автоматами, чтобы попасть на фудкорт. Дело было не в большом количестве детей вокруг, а в звуках автоматов и аттракционов. Он с трудом себе представлял, как здесь вообще можно работать?! К концу дня у несчастных сотрудников голова, должно быть, раскалывалась на части.

Каких-то особенных планов на проведение выходных у Димы не было. С тех пор, как он уехал из Питера, планов он не строил вообще. Жизнь его была заполнена изучением нового для себя дела – руководством целой группы инженеров разных отраслей. Пришлось углубляться в детали чертежей, чего он не делал с окончания университета. Помощник был с опытом – главный инженер Коваленко, но Дима хотел знать все сам. Времени на отдых он старался себе не оставлять, чтобы посторонние мысли не селились в голове.