Конт

– Мы с Нанни сегодня все посмотрим, – кивнула Райка. – Молчун идет.

Алан малодушно передвинулся в дальний темный угол и решительней заработал ложкой.

– Ругается? – сочувственно спросила стряпуха.

– Было бы из-за чего, – беззлобно буркнул конт.

– Он за вас волнуется. Мы все волнуемся, – мягко произнесла женщина.

Виктория это понимала и, что скрывать, ей было приятно. Но чрезмерная опека иногда доставала.

– Райка, собери покушать молодому киру и игушу, – пророкотал голос Рэя от порога. – Конта не видели?

– А что такое? – нейтрально поинтересовалась повариха, быстро выставляя на поднос полные тарелки.

– А там из весок невесты пришли на первую ночь, – злорадно сообщил капитан.

– Много? – звонко спросила одна из молодок.

– Четверо! Как раз нашему киру Алану на весь Маруанин день работы хватит.

Рэй остановился напротив Алана, сложив могучие руки на груди. Ехидства в его голосе хватило бы на десятерых. Наградой ему были выпученные глаза конта, не донесшего ложку до рта.

Глава 9

Много времени праздновали братья в чертогах Отца своего, а когда вернулись в мир, который создали, Вадий расхохотался, а Ирий ужаснулся.

Пока их не было, забыли люди истинных своих создателей и начали поклоняться низменным духам, пришедшим из мира, находящегося за Небом.

IX Песнь Жития

Одинокая тучка, зацепившись краем за скалы, остановилась над Кровью, повисела, словно раздумывая, но все же решилась и пролилась сильным, но быстрым дождем. Появившиеся на чистом небе первые маленькие и редкие звезды романтического настроения не создавали; на горизонте высились темные громады гор, а со стороны храма раздавалось тихое пение – вечернее взывание. Воздух заметно посвежел, спала дневная жара, на клумбе раскрылись ночные цветы – они тихонько качались под слабым ветерком, источая тонкое благоухание. На крыльце пристройки жались к стене весчанки. Чуть в стороне обменивались новостями старосты трех весок, принадлежащих конту Валлиду. Моложавый воин, охраняющий вход в донжон, бросал на них любопытные взгляды, усмехаясь в черную курчавую бородку. Рядом с крыльцом неторопливо махал прутяной метлой мальчишка-раб, обритый налысо, босой и по пояс раздетый, он делал вид, что разгоняет лужи, а на самом деле нагло подслушивал разговоры. Из кухни, нагруженные подносами с едой, вышли Светика и Эльса и, тщательно обходя лужи, направились в сторону донжона.

– Говорят, ты к игушу зачастила? – Светика округлила глаза. – Он же такой страшный!

– Страшный? – Эльса перешагнула ручеек, снисходительно поглядывая на глупую весчанку. – Он забавный. Все время молчит и улыбается.

– А бают, что у них там… – Светика склонилась к уху служанки и, покраснев, едва слышно зашептала. – …Такой страх!

Рыжая головка Эльсы затряслась от смеха.

– Вранье! Я помогала друиде его перевязывать. Все там в порядке, на зависть нашим мужикам. Только вот… – теперь уже она, хихикая, зашептала Светике в пылающее ушко. – Представляешь? Вот и хочу попробовать, как это с таким…

– А как же Берт? Ты же замуж за него собралась. А как Нанни узнает? – Светика пораженно застыла посреди двора. Нет, она знала, что в замке царит разврат и девичья честь не ценится, как в веске, но ведь жених есть! Как же можно?

– Неизвестно еще, вернется Берт или нет, – тоскливо произнесла Эльса.

– Кир Алан сказал, чтобы мы верили. И я ему верю, – решительно зашагала к донжону Светика. – Господин сильный, умный и красивый, он обязательно спасет Берта.

Эльса лишь тяжело вздохнула, она давно жила в замке и знала, что кир Алан никогда не будет рисковать из-за одного человека, пусть даже это его личный слуга. Вдруг ей в голову пришла мысль, от которой у нее сразу улучшилось настроение.

– Эй, а ты не влюбилась ли в нашего хозяина? Точно, влюбилась! Все крутишься вокруг него, надеешься в бабадень к нему в койку запрыгнуть. Видела я, как ты за него на ярмарке цеплялась. Глупая весчанка, да он в твою сторону даже не посмотрит, кому ты нужна со своими босыми ногами!

Светика вспыхнула и быстро зашагала к крыльцу, глотая злые слезы и придумывая месть для Эльсы. Ведь разнесет сплетню по замку и как тогда людям в глаза смотреть? А ноги она на ночь вымоет, ее мачеха с детства приучила ноги на ночь мыть. Не виновата она, что у нее одна пара лаптей, да и те девушка берегла для выхода, чтобы ноги по каменистым дорогам не сбивать. Вот заработает денежку и купит себе черевики, красные! И к конту в койку она прыгать не собирается! И не нравится он ей! Ну, может, только самую малость… И все равно неправильно это, без благословения Ирия спать с мужиком. Вот если бы приказал хозяин, тогда, наверное, можно было бы, а сама она никогда и ни за что! Вот!

– Хозяин, можно? – Ольт просунул голову в приоткрытую дверь, судя по хитрющей и довольной физиономии, его шпионская деятельность принесла результат.

– Подожди за дверью.

Конт с Нанни, Райкой и мастером по дереву обсуждали предстоящий прием, а заодно и ремонт в хозяйских покоях. Сегодня из всех спален второго этажа вынесли мебель и начали настилать деревянные полы, поэтому предстоящую ночь семья хозяина и его гости – Иверт и Дар – должны были провести в гостевых покоях на третьем этаже. Комнаты там маленькие, и ремонт в них предполагалось делать в следующую очередь, во всех по единому образцу. Нанни принесла ткани, которые она отобрала для штор и обивки мебели – голубые цвета для спальни господина, изумрудные для контессы. Голубой Виктория отбраковала сразу – слишком маркий. Один прыжок тау на диван, и обивку придется менять. На возражение Нанни, что это цвет родового герба, заявила, что голубой будет превалировать в зале приема, а ее устроит темно-синий. Она и ковер себе сегодня купила синий с красным орнаментом.

– Нанни, швеи успеют? – спросила у домоправительницы. Женщина кивнула. – На приеме я собираюсь официально усыновить Дарена. – Она бросила взгляд на Райку, глаза которой подозрительно заблестели. – Брат Взывающий получил приказ подготовить все для этой церемонии, я же попрошу вас обеих проследить, чтобы мальчик с сегодняшнего дня одевался подобающим образом и присутствовал на семейных завтраках. – Виктория сегодня ввела правило – завтракает семья всегда вместе в девять часов утра. Обед и ужин – как получится, но завтрак – святое. И пусть только супруга попробует опоздать! Литине придется научиться вставать рано, чтобы выполнять это распоряжение. Виктория в предвкушении ждала завтрашнего утра, ей не терпелось увидеть выражение лица контессы, которая раньше полудня из постели не выбиралась. – И еще. Я попросил Рэя начать с ним заниматься. С завтрашнего дня он приступит к тренировкам.

– Виконт будет жить там же, где и сейчас? – подал голос мастер. – И какие пожелания имеются по оформлению комнаты?

– Он еще не Валлид, – строго произнесла Нанни. – Не торопись, мастер Рыгор.

Конт усмехнулся. Вряд ли он изменит решение в ближайшие несколько дней.

– Полностью повторите мою комнату, только в зеркальном отражении. – Алан перебрал оставшиеся образцы ткани. – Как тебе? – он показал Нанни лоскут серого цвета. Домоправительница кивнула.

– Надо выделить мальчику слугу. – Кормилица поставила птичку в тетради, где делала пометки. – Я могу начать обучать его грамоте, пока вы не найдете настоящего учителя.

– Я попросил Литину заниматься с детьми. А к Дару приставил Ольта.

– Слишком шустрый, – покачала головой Нанни. – Кир Алан, я против этой кандидатуры. Считаю, что к Дарену нужно приставить взрослого человека из свободных.

Конт отрицательно покачал головой. Взрослый может манипулировать ребенком, а Виктории этого не хотелось бы.

– Дар мальчик тихий и стеснительный, ему как раз такой, как Ольт, и нужен, – стала вдруг на сторону конта Райка. – Да и сдружились они уже.

– Это меня и беспокоит, – поджала губы Нанни. – Ольт – раб! А ведет себя с будущим наследником Крови как ровня. Выпороть его надо, а не к Дарену подпускать! – Она хлопнула рукой по тетради.

– Ему просто надо объяснить. – Райка сложила руки на груди. – Ольт мальчик хороший, он не родился рабом, ему трудно принять нынешнее положение вещей.

– Какое это имеет значение, кем он родился? – вспылила Нанни. – Он раб и должен знать свое место!

– А если бы Кровь захватили игуши и тебя продали в рабство? Как бы ты себя чувствовала? – Райка вскочила и, уперев руки в стол, перегнулась к Нанни. – Твой сын сейчас в рабстве! Как ты можешь так рассуждать?

Виктория не вмешивалась, мастер, тихонько поклонившись, удалился, прихватив с собой образцы тканей и очередные эскизы для оформления зала приема. Ему еще, прежде чем приступать к работам, предстояло обсудить идеи конта с помощниками. Но Рыгор был как никогда счастлив – наконец-то достойная задача. Мастеру казалось, что Кровь просыпается после колдовского сна и стряхивает с себя паутину и вековую пыль. С молодым хозяином все забыли, что такое спокойствие, жизнь в замке стремительно набирала обороты, словно веселый жеребенок, впервые решившийся спуститься с пригорка на заливной луг, летел вниз, весело перебирая тонкими ножками и не желая останавливаться. Так и обыватели Крови, подгоняемые идеями кира, постепенно втягивались в его ритм жизни. Даже всегда степенный и спокойный ксен засуетился и выторговал у конта пристройку к храму, в которой собирался оборудовать школу для всех желающих, там будут изучать «Песни Жития» и грамоту. Сам придумал, услышав, как кир Алан рассказывает сыну о заморских странах, где все дети обучаются грамоте в специальных местах – школах. Надо же! Но господину эта идея понравилась, и уже начали возводить стены. Брат Турид сменил сутану на рабочую рубаху и таскал бревна вместе со всеми, грозя строителям карами Вадия и восхваляя Ирия. Проехал по вескам, набрал себе учеников. Удивительно! А ведь раньше только по большим праздникам из Крови выезжал.