Контрабандисты во времени

Но не все были уверены в этом.

На заболоченных берегах Сены, недалеко от Руана, в темных и непроходимых лесах жила старуха Бергдис. Все подозревали, что она ведьма, поклоняющаяся старым языческим богам. Ее боялись, но жители близлежащих деревень и городов иногда обращались к ней за помощью в разных делах, когда они считали, что им требовалась помощь колдовства и магия. Поговаривали что ей уже не одна сотня лет, что она появилась здесь вместе с первыми викингами. Местные предания гласили, что она пришла вместе с отважным Роллоном, будучи его первой возлюбленной. Но когда храбрый викинг принял христианство, чтобы получить от французского короля Карла III Простоватого обширный феод, она не смогла вслед за ним отречься от старых богов. Сам же Роллон всячески поощрял и даже принуждал переходить норманнов в христианство. Бергдис якобы пыталась колдовскими чарами помешать этому, но не смогла. А через некоторое время Роллон женился на дочери французского короля Гизеле, позабыв свою бывшую любовь. Несчастная Бергдис проклиная своего неверного возлюбленного, покинула его и ушла жить в темные леса и болота среди дикого зверья, где продала свою душу дьяволу и продолжала поклоняться старым богам.

Она очень редко появлялась среди людей. И когда ведьма медленно шла по деревне или по городу, все, замолкали и расходились в стороны, пропуская сгорбленную старуху в грязных лохмотьях. Даже самые отчаянные смельчаки опускали глаза, боясь столкнуться взглядом с ее большими, желтыми как у волка, глазами. А уж коснуться ее не смел никто.

Однажды она появилась в городе, когда в нем оказались славный рыцарь Илберт, его брат Жерар и юный Роберт. Они вышли со службы в церкви, раздали нищим немного мелких монет и сели в седла, чтобы отправиться в свой небольшой замок. Она шла им навстречу, опираясь на корявую черную клюку, не встречая на своем пути препятствий, но они преградили ей дорогу.

Старая колдунья стояла перед тремя всадниками, даже не думая уступать им путь.

– Ты никак причаститься решила перед смертью, старая ведьма? – засмеялся Илберт, завидев старуху.

Бергдис, поправила торчащие как старая пакля седые волосы, подняла крючковатый палец и скрипучим голосом спросила, указывая острым птичьим ногтем на Роберта.

– Это твой отпрыск, славный Илберт?

– Да, это мой сын Роберт!

– Славный, славный парнишка, – захихикала она, широко открыв один глаз и зажмурив другой.

– А тебе что за забота, что ты спрашиваешь? – спросил Илберт, теряя терпение и натягивая поводья.

– Мои старушечьи заботы не сравнить с твоими рыцарь, – ответила колдунья, – было бы тепло, чтобы не мерзли ноги и руки, чтобы брюхо было сытым и не урчало от голода… Не сравнить с твоими заботами.

– Так отойди в сторону, и я кину тебе монету, чтобы ты могла хорошенько поесть и в твоем жабьем животе не будет урчать.

Старуха, опираясь на клюку, отошла в сторону на обочину дороги, обойдя небольшую лужу. Рыцари и Роберт проехали мимо нее. Илберт потянул поводья и остановился.

– Перекрестись старая ведьма, – сказал он, – и скажи мне, что ты веришь в нашего христианского бога Иисуса.

– Я этого не сделаю, – ответила Бергдис.

– Тогда ты не получишь монету и останешься голодной! – воскликнул Илберт, – я подаю лишь людям с христианской душой. А не тем, кто ее продал сатане, врагу нашего Спасителя.

– Славный рыцарь Илберт, – засмеялась старуха, – тебя распирает тщеславие, и от этого ты становишься глупым. Ты даже не подумал, что я не просто так пришла сюда и спрашиваю тебя о твоем сыне.

– Меня мало волнуют бредни выжившей из ума старухи! – горячился Илберт.

Он потянул поводья, конь поднялся на задних ногах и резко опустившись, ударил передними ногами по луже. Грязные брызги окатили Бергдис. Роберт и дядя Жерар засмеялись.

– Что ж, – сказала она, вытирая костлявой рукой лицо, – обмануть, а потом обидеть и унизить беззащитную старуху много доблести не нужно. Но я скажу тебе то, что хотела сказать тебе, придя сюда.

Она повернулась к Роберту и, протянув руку сказала.

– За спиной у твоего мальчика ворон со сломанными крыльями, голова его опутана паутиной, и глаза его закрыты, не смотрит он на белый Свет.

– Что ты этим хочешь сказать старая карга? – задыхаясь от гнева, спросил Илберт.

– Только то, что уже сказала, – спокойно ответила она и, повернувшись, пошла своей дорогой.

– Когда же тебя сожгут на костре, проклятая ведьма?! – закричал ей в спину Илберт.

Старуха остановилась, повернулась и, усмехаясь, ответила.

– Смерть не так страшна, как бесчестье, славный рыцарь Илберт. С дымом костра, на котором меня сожгут, я вознесусь в чертоги мертвых Вальхаллы, там меня примет Один, а богиня Фрейя вернет мне молодость и красоту. Потом она отведет меня на поля и луга Фолькванга, где меня встретят души самых храбрых воинов. И поверь это намного лучше, чем сложить свою голову, воюя против своего короля! – громко засмеялась Бергдис.

– Проклятая колдунья! Клянусь честью, когда тебя будут сжигать, я принесу пару дубовых поленьев, чтобы твой костер пылал жарче! – не выдержал юный Роберт, поддерживая отца.

Но старуха лишь еще громче засмеялась.

– Когда это произойдет, у тебя чести уже не будет.

Вечером, стоя у горящего камина, Илберт стоял и задумчиво смотрел на треугольный геральдический щит своей семьи. На его поверхности в красную и желтую полоску, распростер крылья черный ворон, символ их семьи – Аркуров Амбле.

Через несколько месяцев умерла во время родов жена Илберта, что в те времена было обычным делом. Несчастный рыцарь долгое время горевал, оставшись без любимой супруги. А вслед за утратой пришли другие несчастья – денег отчаянно не хватало, и славный рыцарь впал в крайнюю нужду, так как торговля торфом шла из рук вон плохо. Замок сильно обветшал, часть его разрушилось, и развалины успели даже порасти кустарником и травой. А сами торфяные болота подступили едва ли не к самым стенам. Словно со смертью Элизы, из семьи славного рыцаря ушло не только счастье, но и достаток. Раньше ведением хозяйства занималась его жена, рожденная в семье торговца из Фландрии, имевшая от рождения острый ум и предпринимательскую жилку, сам же Илберт к этим делам не имел склонности, поэтому поместье быстро приходило в запустение.

С востока Франции пришли известия о новой войне между Бургундией и Швейцарским союзом. К швейцарцам присоединились Эльзас и Лотарингия и герцог Бургундии Карл, прозванный Смелым, очень нуждался в хороших рыцарях. Но главное он обещал очень щедро заплатить за службу. А что еще нужно рыцарю, впавшему в нужду? Деньги и Слава.

Илберт посоветовался со своим братом Жераром, собрал отряд с два десятка хорошо вооруженных человек, отчего мужчин способных вести хозяйство, в его землях сильно поубавилось. Но многие сами были не прочь отправиться в поход, все равно, под какими флагами лишь бы им щедро заплатили, и у них появилась возможность захватить добычу в богатых швейцарских и лотарингских землях. Как принято говорить у итальянских кондотьеров – скорее бы началась война, да пограбить мирное население.

Взяв с собой Роберта, он отправился в Бургундию. Жерар ввиду своего весьма преклонного возраста уже не мог крепко сидеть в седле, да и руки уже не удерживали меч, поэтому он остался управлять ветшающим замком и небольшим феодом, принадлежавшим семье де Аркур Амбле.

Карл Бургундский радушно принял рыцаря из Нормандии и его людей, так как знал его еще с тех времен, когда Илберт в составе его войска участвовал в походе во Фландрию.

– Илберт! Мой славный рыцарь!

Карл Бургундский подошёл к Илберту и обнял его.