Контракт на любовь

И эта женщина. Она тоже будет его преследовать.

Натали кое-что нужно – ее трастовый фонд. Он может помочь ей в этом.

Августу нравилась мысль о том, что он может помочь любой женщине, которая столкнулась с каким-то древним дерьмовым контрактом, принуждающим ее к браку. Но в глубине души он знал, что дело не только в контракте. Дело в Натали. Черт побери, что же в ней такого особенного? Всякий раз, когда они были вместе, в живот ему словно вонзалась игла. У него потели ладони. Член умолял его быть повежливее, чтобы в какой-то момент у него появился шанс увидеть дневной свет. Или, что еще лучше, полумрак ее спальни. Они ссорились так, словно ненавидели друг друга, но, боже, прошлой ночью он был готов упасть перед ней на колени прямо на тротуаре.

Мне лучше в другом месте. Здесь я – никто. Я могу быть кем-то, только когда я не здесь.

После того как шок от этого признания прошел, он просто разозлился.

Кто, черт возьми, заставил ее так себя чувствовать?

Как долго она чувствовала себя дерьмово, а он об этом не знал?

Кстати, это второе его возмущение казалось просто нелепым. Очевидно, он бесконечно многого не знал о Натали Вос. Их отношения не располагали к тихим разговорам по душам у камина. И все же он должен был знать о ее неуверенности в себе. Что ей хочется уехать. Он должен был заметить это. Ему следовало заткнуть свой глупый рот и быть повнимательнее.

Она совершенно ясно дала понять, что Августу уже слишком поздно заводить с ней какие-либо отношения. Возможно, между ними и возникло непреодолимое влечение, но она не прикоснется к нему и в резиновых перчатках, не говоря уже о том, чтобы сделать это голыми руками. Тем не менее он не сможет уйти от Натали, если он ей нужен. Не тогда, когда она смирилась и попросила о помощи, хотя было очевидно, что ей было очень трудно поступиться своей гордостью. Этого он никогда не забудет.

Итак, он перешел дурацкую улицу в своем жарком, стесняющем движения костюме, стиснув зубы, высматривая в толпе черноволосую богиню, с которой он никогда не переспит, но на которой, очевидно, женится, потому что он, черт возьми, сошел с ума. В шатре было так жарко, что он сразу же вспотел. Почему этим людям приспичило собраться вместе и отпраздновать праздник ферментированного виноградного сока? Неужели никто из них не слышал о бейсболе? Чем это не повод собраться на улице, на солнышке…

Натали. Впереди.

Как же она хороша. Черт. Как обычно, когда Август видел эту женщину, ему пришлось крепко сжать кулаки. У нее были невероятно умные глаза и нежный рот. Он никогда раньше не испытывал потребности классифицировать черты женщины, ограничивался лишь тем, что обращал внимание на цвет глаз и волос. Шатенки. Голубоглазые. Блондинки. Зеленоглазые.

Легко.

Но не было ничего легкого, когда он смотрел на Натали. На ее лице одновременно отражались все чувства, и по какой-то причине ему хотелось быть в курсе всего этого. Иногда она могла выглядеть скучающей, но при этом снова и снова поджимала губы, давая ему понять, что на самом деле встревожена и скрывает это. В других случаях между ее бровями пролегали две маленькие морщинки, как будто она была чем-то обеспокоена, но она гордо вздергивала подбородок, как будто ей наплевать на все на свете. В итоге Натали была не просто сочетанием цветов, она была постоянно меняющимся калейдоскопом, от которого, казалось, невозможно было оторвать взгляд.

Сегодня в центре внимания оказался фиолетовый цвет, потому что в море приглушенных тонов выделялось ее короткое сиреневое платье. Высокий вырез спереди под горло, глубокий вырез на спине и мягкая, развевающаяся юбка. От этих длинных, гибких ног его кадык так и подпрыгивал вверх-вниз над накрахмаленным воротничком рубашки. Он видел, как эти ноги путаются в простынях. Видел, как они сгибаются, смыкаются, как его руки прижимают их к матрасу.

Эти образы никогда не станут реальностью, и все же он был бы рад, если бы кто-нибудь попытался помешать ему фиктивно жениться на этой калейдоскопической женщине.

Проходя через шатер, он наконец заметил Натали, стоявшую рядом со своей матерью, братом Джулианом и блондинкой, которая, как предположил Август, была девушкой Джулиана. Они тихо разговаривали за бокалами вина и, казалось, не подозревали, что, будучи легендарной семьей Вос, вызывали интерес у каждого вошедшего в шатер гостя. Стильные, утонченные. Тихая династия, которая пусть и знавала лучшие времена, но все равно оставалась легендой.

Пожалуй, будет забавно на время подпортить этот образ.

Забавно или нет, но это произойдет.

Потому что если Натали настолько отчаялась, что попросила Августа на ней жениться, то в конце концов она найдет кого-нибудь другого – и от одной этой мысли у него чуть не взорвалась голова. Возможно, этот уродливый мыслящий шар на плечах и подтолкнул его к опрометчивым действиям. Она же предложила им цивилизованно обсудить их возможный брак на нейтральной территории, верно? К сожалению, в Августе не было ничего цивилизованного, и будет весело напомнить ей об этом. Застать ее врасплох.

Когда Август был примерно в десяти ярдах, Натали его заметила и замерла, не донеся до рта бокал с вином. Она удивленно моргнула, переступила с ноги на ногу на своих высоких белых каблуках и начала потягивать вино. Остановилась, пристально посмотрела на него. Он бы рассмеялся, если бы не собирался наконец-то снова поцеловать ее.

– Привет, детка. Прости, что опоздал, – мягко сказал Август, обхватив ладонями ее лицо и притягивая к себе, как будто поцелуи были его второй натурой. Как будто для него это было привычно, хотя на самом деле от ее цветочно-дымных духов у него чуть язык изо рта не вывалился. Он позволил себе испытать явное удовольствие, наблюдая, как ее золотистые глаза расширяются от потрясения, а потом он не почувствовал ничего, кроме облегчения. Да, облегчение. Вот, наконец, ее губы.

Идеальные, как всегда. Касаются его губ. Напряглись, затем смягчились. Слава богу.

Он собирался лишь немного застать ее врасплох, уколоть, может быть, даже наказать за сомнения в том, что он справится… но она сделала быстрый вдох, он увидел вблизи, как затрепетали ее ресницы, и ошеломляющий удар желания и удовлетворения пронзил его насквозь. Их глаза одновременно закрылись, и они погрузились, всего на секунду, в страстное соприкосновение губ и хриплый выдох, свидетельствующий о том, что этого далеко не достаточно. Но сейчас было не время для большего, поэтому он переплел с ней пальцы, незаметно подмигивая ей и изо всех сил стараясь помнить, что это все не по-настоящему. Просто один враг помогает другому.

Да.

– Я, э-э-э. – Натали встряхнулась и бросила быстрый взгляд на мать, брови которой почти добрались до линии роста волос. – Август. Я… я думала, ты сказал, что не сможешь прийти.

– Август? Так официально. – Он игриво толкнул ее в бедро. – А что случилось с «моим Адонисом»?

На лице Натали отразилось раздражение, но, по крайней мере, оно помогло ей сосредоточиться, чего он и добивался.

– Я называю тебя так, только когда мы одни, – сказала она, улыбнувшись во весь рот. – Знаешь, что-то вроде «дерьмо вместо мозгов». И «крысиный король».

Август рассмеялся.

– Мне нравится ее чувство юмора, – сообщил он всей компании, рассеянно прихватывая бокал вина с подноса и делая большой глоток. Тишина, как тяжелая портьера, опустилась не только на них пятерых, но и на весь шатер. До этого момента, до этой самой секунды Август точно не собирался ставить Натали в неловкое положение. Это был своего рода поворотный момент в его плане, возникший в последнюю минуту из-за сексуальной неудовлетворенности и того факта, что она действительно считала его простаком. Может, у него и не было фамилии, которую люди благоговейно шептали бы на улицах, но идиотом он не был. Похоже, участие в битве умов было для него единственным способом убедиться, что она это понимает.