Контракт с подонком
Шрифт:
– Он может быть в шоке от происходящего. Иди!
Выпихивает меня за дверь.
Сама высовывает голову.
– Иди, Макс!
Закатывая глаза, делаю шаг в сторону комнаты Алекса. Оттуда неожиданно выходит Зоя.
Смутившись, поправляет волосы, и быстро проскакивает мимо меня на лестницу.
Разворачиваюсь, провожая ее взглядом.
Стукнув, захожу в темную комнату Алекса.
– Привет, брат.
Сажусь в темноте в кресло, рядом с его кроватью.
– У тебя сейчас была гостья. Трогала тебя...
– подбираю слова.
–
Он ничего не скажет, к сожалению сам. Вообще, он может говорить, когда спокоен. Но сейчас, наверное, он взбудоражен. И будет молчать.
– Ты подумай... Завтра я приду и ты мне дашь знать. Спокойной ночи, брат.
Выхожу.
Лана стоит, по деловому скрестив руки на груди.
– Довольна?
– Он в порядке?
– Ну конечно он в порядке. Она же сосала, а не откусывала.
– Обязательно десять раз повторять свое "сосала"?!
– А что такое?
– стебусь, нажимая ей на нос.
– Тебя смущает?
– Что сказал Алекс?
– недовольно делает шаг назад.
Пока ничего. Завтра скажет.
И снова подхватываю ее, поднимая за бедра и заставляя повиснуть на плече.
Несу в берлогу.
– Так, что там смущает мою Белую моль?
– роняю на кровать, садясь сверху.
Подношу большую ягоду к ее губам. Глажу ягодкой...
Любуюсь на горящие щеки.
– Наверное, то же самое, что смущало тебя в первую ночь с Одинцовой?
– Это был день!
Скатываюсь с нее, падая рядом. Зло съедаю ягоду сам.
– Ты просто, блять, какой-то эксперт антисекса, Мелания! Что с тобой не так?!
– Не понравилось тебе, да, что твое смущение не оценили тогда? А сейчас сам делаешь так... Ожидаешь от меня реакций шлюхи на свои пошлые перлы? Что я буду скабрезно хихикать и подыгрывать? Не буду.
– Ешь торт, а?
– закрываю глаза.
– Вот, торт - это приятно. Спасибо, Максим...
– неожиданный поцелуй в щеку. Невинный и теплый.
Мои губы растягиваются в улыбке.
Чо, блять, происходит-то?...
Глава 27 - Брачная ночь
От шампанского пьяно, весело и кружится голова.
Макс показывает мне детские фотки с телефона.
– Боже, какой же ты сладкий зайка...
– вздыхаю я.
Он - пухляш, с большими впечатленными глазами, в клетчатом костюмчике. И сандалиях. Клетчатой кепочке. Трогательно сжимает в руках медвежонка.
Когда фотки становятся "старше", начинает надменно морщиться на каждое фото. Хотя... он очень мил.
Выключает.
– Достаточно.
– Дай, я досмотрю, пожалуйста.
– Нет. Я там себе не нравлюсь.
– Зато мне нравишься именно там.
"Там" он уже вытянулся, стал немного угловат и худощав. Везде почти в костюмах-тройках и похож на юного англичанина. А ещё немного похож на Алекса. Своим отстранённым, летающим в облаках взглядом. Задумчивый такой...
–
Нет! Всё.– Ладно...
Валяясь на животе, ем десертной вилочкой торт вприкуску с клубникой.
Это какой-то гастрономический восторг!
Торт цвета топлёного молока, украшен съедобным жемчугом, кружевом из белого шоколада, а сверху сделан прозрачный купол тончайшей карамели. Внутри желе со вкусом граната и суфле со вкусом чего?..
– Ммм... Это так вкусно... Что это?
Играет музыка. Максим лежит рядом на боку, разглядывает меня.
– Дай...
Засовываю ему кусочек в рот.
– Это же личи.
– Личи...
– удивлённо пробую я ещё.
Макс облизывает губы.
– Хочешь?
– смущаюсь.
– Хочу...
Набираю торт на вилку с большим количеством крема, подцепляю клубнику.
В голове у меня всё ещё тот трогательный пупсик с мишкой.
И я хочу чтобы ему достался кусочек повкуснее.
Скармливаю ему.
– Ну... Лучше бы шоколад вместо граната. Не нравится...
– морщится он.
– Выключай Аленушку. Шикарный торт! У тебя губы испачкались...
– Оближи.
– Нет.
– Ну неужели мы даже так не пошалим в нашу первую брачную ночь? Не пооблизываемся?...
– Иногда, ты очень хороший, - игнорирую его выпад.
– Да-да... Но влюбляетесь вы в плохих. Колись давай, любила бэд боя?
– Не больше этого вкусного торта. Очень нравится, но душу за него не продам.
– За что продашь?
– За другую душу.
– Ой, нет! Что там с бедбоями?
– Признаюсь, один нравился. Оказался дешёвым и пустым.
– Трогал тебя?..
– чуть наигранно гневно прищуривается.
– Ещё чего!
– Ух ты какая... гордячка-недотрога?
Чувствую через халат, как его пальцы скользят по моей спине.
– Макс, не надо так делать.
Убираю торт на тумбу.
– Мы, вообще-то, женаты. И можем делать всё, что захотим.
– Ну вот, я не хочу... Давай спать. "Выключи свет", пожалуйста, - обращаюсь к ИИ.
– Ты хочешь. Твоё тело хочет. Просто расслабься... "Включи музыку", - теперь обращается он.
– Я не хочу "после" чувствовать вот все то дерьмо, которое когда-то ранило тебя, ясно?
– Не будет дерьма.
– Будет-будет... Твой рот источник похабщины.
– Клянусь - ни одного комментария не будет! Мой рот будет только источником удовольствия...
– строит мне глазки.
– Нет. Вот, был со мной "тот" Макс, я бы подумала. Ты - нет.
– Тот - это ботаник-задрот-девственник?
– скептически.
– Да. Я в него, знаешь ли, немного влюблена.
– Пф... Его давно нет. И никогда больше не будет.
– Наверное. Но это не мешает мне очаровываться им. Ведь он был такой же хорошенький как ты, только искренний и глубокий.
На "хорошенький" на его щеках прорисовываются ямочки. Самодовольно щурится.
– Мной очаровывайся. Я лучше. Гарантирую! И я тебя точно не разочарую в сексе.