Контроль

Именно поэтому ему сейчас было не по себе.

Очень здорово не по себе.

Он чувствовал себя безнадежным раковым больным, которому вдруг сообщили, что у него, оказывается, вовсе и не рак, а грыжа. Узнав, что умирать не придется, он чувствовал огромное облегчение, перерастающее в эйфорию. Но одновременно с этим и страх. Жуткий, холодный, щемящий страх. От того, что новость о том, что он здоров, ну, или почти здоров, тоже могла оказаться ошибкой. Или того хуже, чьей-то злой шуткой.

Но даже если это было правдой и он действительно был здоров, это означало, что ему предстояло начать жизнь заново.

Иначе вести себя.

Иначе строить отношения с родственниками и просто знакомыми.

Нужно будет снова начинать искать работу – а ему ведь уже почти тридцать…

Как-то все это было очень уж неожиданно.

Или, может быть, неправильно?..

Погруженный в глубокую задумчивость, Том вышел из дома, не глядя по сторонам, перешел улицу и открыл стеклянную дверь небольшого продуктового магазина.

На двери была нарисована физиономия довольно улыбающегося толстяка.

Может быть, это был владелец магазина?

Том много раз бывал на приемах у доктора Робертса, но никогда прежде не заходил в этот магазин. Поэтому он и не мог знать владельца в лицо.

Над дверью звякнул колокольчик.

Том переступил порог и, отпустив дверь, позволил ей закрыться.

Магазинчик был совсем маленький. Стеллажи с товарами располагались вдоль двух боковых и задней стенки. Еще один стеллаж, с полками, смотрящими в разные стороны, тянулся по центру торгового зала. У выхода, неподалеку от кассы, как водится, располагались холодильники с мороженым и напитками, а также неизменные стойки с сувенирами и открытками: с видами города, портретами Шекспира и принцессы Дианы – те, что непременно покупает всякий уважающий себя турист.

В магазине царил идеальный порядок. Верхнее освещение было включено. Все товары лежали на своих местах. И даже пол, выложенный плиткой в красно-белую шашечку, выглядел так, будто его только что вымыли.

Однако за кассой никого не было.

Торговый зал был пуст.

Если, конечно, никто не прятался в дальнем его конце.

– Эй! Здесь есть кто-нибудь? – поинтересовался на всякий случай Том.

Никто не ответил.

Что ж, видимо, доктор Робертс был прав – сегодня с него денег не спросят. А завтра, ну, или когда все придет в норму, мистер Робертс рассчитается с хозяином за виски.

Спиртное находилось в глубине магазина. Том быстро двинулся в нужном направлении по дальнему от кассы проходу.

Том чувствовал себя неуютно в пустом магазине, и ему хотелось поскорее взять что нужно и выбраться отсюда.

Но, пройдя примерно половину пути, отделявшего его от заветной бутылки виски, Том остановился.

У него возникло чувство, будто за ним кто-то наблюдает.

Том внимательно огляделся.

Фасад магазина был застеклен. За окнами никого не было видно.

Слева от кассы располагалась небольшая белая дверца, ведущая в подсобные помещения. Дверь была плотно закрыта. Так, может быть, это хозяин подсматривал за ним сквозь замочную скважину?

Том улыбнулся и помахал рукой.

– Эй! Послушайте! Я хочу купить бутылку виски!

Том решил, что не стоит вот так, прямо в лоб, заявлять хозяину, что он собирается взять бутылку бесплатно. Нужно для начала представиться, объяснить, что он гость живущего напротив мистера Робертса, который в самое ближайшее время заплатит по счету…

Если, конечно, хозяин в своем уме. И понимает, что он – владелец этого магазина. А не воображает себя Аль Капоне или Железным Человеком.

И это еще не самые плохие варианты. Хуже, если он возомнит себя Бэтменом или Человеком-Пауком. Подобные фантазии чреваты серьезными травмами. А доктор Робертс сейчас совсем не в том состоянии, чтобы оказывать кому-то медицинскую помощь.

Вновь не получив ответа, Том снова двинулся в сторону стеллажа с бутылками спиртного.

Однако теперь он делал это медленно, то и дело настороженно озираясь по сторонам. Ноги он старался ставить на пол так, чтобы не было слышно шагов. Его не оставляло чувство, что за ним следят.

В магазине по-прежнему было тихо. Но, вопреки очевидному, Том чувствовал все возрастающее беспокойство.

Какое-то непонятное напряжение висело в воздухе, натягиваясь, будто рояльные струны.

Все туже.

Туже.

Казалось, вот-вот – и зазвучат, поплывут по воздуху трагические, скорбные, полные боли и тоски аккорды.

Lacrimosa dies illa

Qua resurget ex favilla

Judicandus homo reus…

Том остановился.

Заглянул за край центрального стеллажа.

Никого.

И никакого намека на облегчение.

Том кожей чувствовал чей-то взгляд, наблюдающий за каждым его шагом, за каждым движением…

Надо брать бутылку и убираться отсюда поскорее.

Том сделал последний шаг, отделявший его от полок со спиртным.

Быстро посмотрел назад.

В проходах никого не было.

Ни в одном, ни в другом.

Дверь в подсобку, как и прежде, плотно закрыта.

Нужно было бы проверить, заперта ли она. Но уж поскольку сразу не додумался, так не возвращаться же.

Том повернулся к стеллажу.

На верхних полках стояли банки с пивом. На средних – бутылки с сухим вином. Водка и виски – в самом низу.

Том присел на корточки.

Он был не знаток виски. А доктор Робертс не сказал, что именно ему взять. Хотя, наверное, в данной ситуации имел значение не сорт виски, а содержание в нем алкоголя. Которое во всех сортах, продающихся в небольших магазинчиках, было одинаково. Так что, более не раздумывая, Том взял зеленую литровую бутылку с желтой этикеткой, на которой был изображен старинный парусник.

Он даже не прочитал названия. Сжал горлышко бутылки так, будто собирался ее удавить, рывком поднялся на ноги и повернулся к выходу.

И чуть не выронил бутылку из рук.

За спиной у него стоял человек в сером.

Человек без лица.

Вблизи он выглядел еще более странно. Его тело было будто закатано в исчезающе тонкий слой серого полимера. Сквозь него отчетливо проступала каждая мышца. А незнакомец, похоже, был в хорошей физической форме. Не с гипертрофированной, как у культуриста, но все же с очень хорошо развитой мускулатурой.