Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)

Здесь ожидала нас Гагула. На ее сморщенном лице все еще играл зловещий оскал.

— Белые люди, спустившиеся со звезд, — прошипела она, — великие воины Инкубу, Бугван и мудрый Макумазан, готовы ли вы? Смотрите, я здесь, чтобы выполнить волю короля, моего господина, — показать вам сокровищницу блестящих камней.

— Мы готовы, — сказал я.

— Так! Так! Так! Укрепите же ваши сердца, чтобы вынести то, что вам предстоит увидеть. Идешь ли и ты с нами, Инфадус, предавший своего господина?

Инфадус, нахмурившись, ответил:

— Нет, не иду. Мне нельзя туда входить, но ты, Гагула, обуздай свой язык и берегись причинить зло моим повелителям. Ты мне ответишь за них, и если хоть единый волос упадет с их головы, то ты, Гагула, даже тысячу раз ведьма, умрешь. Слышишь мои слова?

— Я слышу, Инфадус. И знаю тебя хорошо — ты всегда любил хвастливые речи. Помню, что когда ты был ребенком, то угрожал собственной матери. А это было совсем недавно. Но не бойся, я живу лишь для того, чтобы повиноваться воле короля. Я выполняла веления многих королей, Инфадус, пока в конце концов они не выполняли мои. Ха! Ха! Я иду туда, чтобы еще раз взглянуть на их лица, а также на лицо Твалы! Идемте же! Вот лампа. Так! Так! Так! — И она извлекла из-под своего мехового плаща огромную выдолбленную тыкву, наполненную маслом, с фитилем из тростникового волокна.

— Пойдешь ли ты с нами, Фулата? — спросил Гуд на своем отвратительном ломаном кукуанском языке, в котором он упорно совершенствовался под руководством этой молодой леди.

— Я боюсь, мой господин, — робко произнесла девушка.

— Тогда дай мне корзину.

— Нет, мой господин. Куда идешь ты, туда пойду и я.

«И правда ведь пойдешь, черт тебя побери! — подумал я. — Это создаст изрядные осложнения, если мы когда-нибудь отсюда выберемся». Без дальнейших церемоний Гагула нырнула в совершенно темный проход, который был достаточно широк, чтобы вместить двух идущих рядом людей. Она бросила нам приказание следовать за ней, и мы в некотором смятении пошли на звук ее голоса. Внезапный шум крыльев каких-то вспугнутых существ несомненно не мог успокоить наше волнение.

— Эй! Что это такое? — воскликнул Гуд. — Кто-то ударил меня по лицу.

— Летучие мыши, — отозвался я. — Идите дальше!

Пройдя шагов пятьдесят, мы заметили, что проход стал немного светлее. Еще минута, и мы оказались в необычайном месте, какого, вероятно, не приходилось видеть ни одному человеку.

Пусть же читатель попытается представить себе внутренность величайшего собора, где ему когда-либо случилось бывать, и тогда он получит отдаленное представление о размерах гигантской пещеры, в которой мы очутились. Но этот храм, созданный великим архитектором — природой, был выше и шире любого построенного людьми. Окна отсутствовали, но откуда-то сверху лился слабый свет. Вероятно, в своде, вздымавшемся на сотню футов над нами, были проложены шахты для поступления воздуха извне. Однако огромные размеры пещеры были наименее значительными из всех чудес, представившихся нашим глазам. По всей длине пещеры рядами стояли гигантские колонны, казалось сделанные изо льда. В действительности же это были огромные сталактиты [53] . Невозможно передать потрясающую красоту и величие этих белых колонн. Некоторые из них были не менее двадцати футов в диаметре у основания, и их грандиозные и вместе с тем изящные контуры уходили вверх, прямо к далекому своду. Другие колонны были еще в процессе формирования и, по словам сэра Генри, напоминали обломки колонн в древнегреческом храме, а высоко вверху смутно вырисовывались острия огромных сосулек, свисавших со свода.

53

Сталактиты — известковые образования, свешивающиеся в виде сосулек с потолка пещеры.

Созерцая в молчаливом изумлении все это великолепие, мы в то же время слышали, как идет процесс формирования колонн, потому что время от времени с далекой сосульки, свисавшей со свода, с еле слышным всплеском вдруг падала капля воды, попадая прямо на колонну, стоявшую на каменном полу. На некоторые колонны капли падали по одной через каждые две-три минуты. Интересно было бы подсчитать, сколько времени при такой скорости просачивания понадобится, чтобы образовалась колонна примерно в восемьдесят футов высотой и десять футов в диаметре. Достаточно будет следующего примера, чтобы показать, каким неизмеримо медленным был этот процесс. Мы обнаружили, что на одной из колонн высечено грубое подобие мумии, у изголовья которой виднелось изображение сидящего божества. Это было явно одно из египетских божеств, созданное рукой человека, в глубокой древности работавшего в копях. Неизвестный художник высек «произведение искусства» на уровне нормального человеческого роста, то есть на высоте около пяти футов. Очевидно, во все времена находилось достаточно бездельников — от жившего в древности финикийского рабочего до современного английского мальчишки, — желающих во что бы то ни стало обессмертить себя за счет шедевра, созданного природой. Однако, когда мы рассматривали это изображение, то есть почти три тысячи лет спустя после того, как оно было сделано, колонна была только восемь футов вышиной и процесс формирования ее еще далеко не закончился, из чего следует, что скорость его равнялась одному футу за тысячу лет, или дюйму с небольшим за столетие. Мы высчитали это, стоя у колонны и прислушиваясь к мерному падению водяных капель.

В некоторых случаях сталагмиты [54] принимали причудливые формы, в особенности там, где капли воды, падая, не всегда попадали в одну и ту же точку. Так, одна огромная глыба, по всей вероятности весом не менее ста тонн, имела форму церковной кафедры и была снаружи украшена красивым резным узором, похожим на кружево. Другие напоминали фантастических чудовищ, а на стенах пещеры виднелся красивый веерообразный орнамент, как будто сделанный из слоновой кости, похожий на морозный узор на оконном стекле.

54

Сталагмиты — известковые образования, поднимающиеся вверх в виде больших сосулек со дна пещеры.

Из огромного главного зала открывались многочисленные выходы в пещеры меньшего размера, по словам сэра Генри, совсем как выходы, ведущие в маленькие часовни в больших соборах. Некоторые из них были обширны, но одна или две оказались совсем крошечными, и все они представляли собой изумительный пример того, как природа совершает свою работу, руководствуясь теми же неизменными законами, совершенно независимо от ее масштаба. Одна крошечная пещерка была, например, размером с большой кукольный дом, и тем не менее она могла бы сойти за архитектурную модель огромного зала: в ней так же падали капли воды, так же свисали крошечные сосульки и точно так же формировались белые колонны из шпата.

К сожалению, у нас было недостаточно времени для того, чтобы осмотреть это красивое место так внимательно, как хотелось бы, потому что Гагула проявляла полное отсутствие интереса к сталактитам и, очевидно, стремилась покончить с делом как можно скорее. Это ужасно меня раздражало, в особенности потому, что мне страшно хотелось узнать, если возможно, каким образом в пещеру проникал свет, была ли создана эта система руками человека или самой природой и использовалась ли она каким-нибудь образом в древности — что казалось вполне вероятным. Однако мы утешали себя мыслью, что на обратном пути осмотрим все как следует, и последовали за нашей зловещей проводницей.

Все вперед и вперед вела она нас, прямо к дальнему концу огромной молчаливой пещеры. Там мы увидели другую дверь. Она не образовывала наверху арку, как первая, а была квадратная и напоминала вход в египетский храм.

— Готовы ли вы вступить в Чертог Смерти? — спросила Гагула, очевидно, чтобы нам стало не по себе.

— Веди же нас, Макдуф [55] , — торжественно произнес капитан Гуд, пытаясь сделать вид, что ему совсем не страшно.

Мы все притворялись спокойными, за исключением Фулаты, которая схватила Гуда за руку, будто в поисках защиты.

55

Макдуф — шотландский феодал, один из вождей восстания против короля Макбета (XI век).

— Становится немного страшновато, — заметил сэр Генри, заглядывая в темный пролет двери. — Ступайте вперед, Квотермейн: seniores priores [56] . Не заставляйте ждать почтенную леди! — И он вежливо пропустил меня вперед, за что я в душе совершенно не был ему благодарен.

«Тук-тук!» — стучала по полу палка старой Гагулы. Она ковыляла вперед по темному проходу, зловеще посмеиваясь. Охваченный безотчетным предчувствием несчастья, я начал отставать.

56

Старшие входят первыми (лат.).

— Ну, идите же вперед, дружище, — поторопил капитан Гуд, — а не то мы потеряем из виду нашу прекрасную проводницу.

После этого замечания я пошел быстрее и шагов через двадцать оказался в мрачной пещере около сорока футов длиной, футов тридцать в ширину и высоту. Очевидно, в глубокой древности она была высечена человеческими руками. Это помещение освещалось гораздо хуже, чем огромная сталактитовая пещера, через которую мы только что прошли. Единственное, что я различил в полутьме с первого взгляда, — массивный каменный стол, простиравшийся по всей длине пещеры; во главе его сидела колоссальная белая фигура. Вокруг стола также находились белые фигуры нормальной величины. Затем мне удалось рассмотреть в центре стола какой-то коричневый предмет, а еще через мгновение мои глаза привыкли к полутьме, и я увидел, что представляли собой все эти фигуры, поэтому опрометью бросился бежать со всей скоростью, на которую были способны мои ноги. Вообще говоря, я не из нервных людей и к тому же человек почти совсем не суеверный, поскольку имел много случаев убедиться в нелепости суеверий, но должен сознаться: увиденное потрясло меня до такой степени, что если бы сэр Генри не удержал меня, ухватив за шиворот, то через пять минут меня не было бы уже в сталактитовой пещере. Даже если бы мне посулили все алмазы Кимберли, то и это не заставило бы меня туда вернуться. Но сэр Генри держал меня так крепко, что мне не оставалось ничего иного, как покориться своей участи. А через секунду, когда и его глаза привыкли к темноте, он отпустил меня и начал вытирать со лба покрывший его холодный пот. Что касается капитана Гуда — он тихо ругался, а Фулата с криком бросилась ему на шею.