Копоть

— Третий вариант, — Клинт слегка повысил голов, прерывая дружескую пикировку, — Работаешь с нами. Зачислим тебя в особый отдел… внештатным помощником. С одной стороны — будешь всегда под присмотром. С другой — поможешь приструнить Стюартов и иже с ними.

— А потом?

— Потом? — Клинт задумался. Кажется, он не планировал в столь больших промежутках времени, — Посмотрим по результатам. Покажешь себя с лучшей стороны — подумаем о продолжении сотрудничества. На более выгодных условиях. Ну а если не сойдемся… Перейдем к варианту два или один.

Джонсон задумался. А вернее — сделал вид, что размышляет. Как и сказал священник изначально — особого выбора не предполагалось.

— Так что ты решил, парень? — нетерпеливо наклонился маг.

— А ты отгадай, — буркнул Даг, уставившись на толстяка.

— Вот дьявол… — тот скуксился, как будто его змея укусила.

Остальные выглядели довольными.

— Ну и отлично, — бросил Клинт, отворачиваясь, — Ахмед, проследишь за мальцом! Раз уж вы с ним оба теперь по магической части…

— Нет! — толстяк аж подскочил на месте, — Нет, босс! Какого черта? Ты же сказал, что за новичком Стэн присмотрит!

— Стэн убедится, что парень вменяемый и ему крышу не сорвало. А ты — научишь его владеть своей силой. И проконтролируешь, как ты это сказал?.. «он будет падать в пропасть». Вот и отслеживай, гм, глубину падения. Держи в курсе, так сказать. Когда достигнет дна, сигнализируй.

Клинт вышел, не дожидаясь ответа. Римма последовала за ним, аппетитно покачивая бедрами. Стэн удалился вслед за женщиной, махнув рукой на прощанье.

В камере остался Даг и светящийся от злости Ахмед.

— Ну, что сморишь, помощничек? — ехидно рявкнул маг, — Пошли! Свалился подарок на мою седую голову…

***

Джонсон очнулся в теплой мягкой постели. Не в каземате, понятное дело. Но и не в своей квартире. Впрочем, учитывая то, что последние пару месяцев он ночевал исключительно на улице, гостевая комната в «сером доме» особого отдела показалась Дагу королевскими покоями.

Он плохо помнил остатки вечера. Его куда-то вели, что-то говорили. Вроде бы даже накормили. Толстый маг — Ахмед — долго втолковывал что-то очень умное. Но обратив внимание, что Даг едва держится на ногах, махнул рукой. Потом Джонсон оказался тут, в кровати. И сознание словно отключилось, так быстро он провалился в сон.

Вылезать из-под одеяла никак не хотелось. Он проспал, кажется, не только всю ночь, но и половину дня. Никто не будил, не тормошил, не торопил. Единственное, что всерьез тревожило — естественные позывы организма.

Даг кое-как выбрался из объятий кровати. Неизменный костыль нашелся тут же — на полу. Подхватив деревяшку, Джонсон отправился на поиски туалета.

Сделав все дела и умывшись, Даг прислушался к ощущениям. Спать уже не хотелось. Зато снова пробудился голод. Как будто и не ужинал. Организм требовал компенсации за дни и недели воздержания.

Джонсон вышел за дверь. Типовой коридор закончился не менее типовой лестницей. Здесь хотя бы было относительно светло и тепло. Копоть никуда не делась — запах витал в воздухе привычным спутником. Зато все вокруг блистало чистотой. Кажется, даже пылинки на полу не найдешь. В грязном оборванном наряде Даг казался самому себе неуместной насмешкой над окружающим порядком.

Лестница, конечно, не предусматривала никаких удобств для инвалидов. Но Джонсон уже привык. Хорошо хоть перила нашлись, и вполне монументальные, за которые не боязно ухватиться рукой. Даг именно так и сделал — вцепившись в поручень, неторопливо спустился вниз, в вестибюль.

Здесь его ждали. Ждал. Недовольный нахмуренный маг. То ли он все еще никак не мог смириться с новой головной болью в виде Джонсона. То ли не выспался. Или вовремя не позавтракал. А может, и вовсе всегда такой — со сморщенным лицом, откуда не уходит саркастичная усмешка.

— А ты силен спать, малец, — заметил Ахмед с неприкрытой насмешкой.

— Давно караулишь?

— Порядочно. Хотел уже будить силой. Нас ждут великие дела, а ты храпишь.

— Я не храплю, не ври.

Чернокнижник смерил подопечного оценивающим взглядом, с головы до ног. Даг вновь ощутил себя грязным и оборванным.

— Там душевая, — маг будто причитал мысли Джонсона, — Тут сверток с новой одеждой. Ступай, смой с себя все дерьмо. А то в приличным людям от тебя плохо станет. И переоденься!

Даг не заставил себя упрашивать — рванул со всей доступной скоростью.

Долго и остервенело терся мочалкой, мылом, шампунем, гелем. Снова и снова смывал очередной слой накопившейся за месяцы бродяжничества грязи. Потом еще какое-то время просто стоял под горячими струями воды, наслаждаясь этим нехитрым блаженством.

Когда облачился в новенькую одежду — и вовсе почувствовал себя другим человеком. Будто заново родился. Только почему-то без ноги.

— А ты даже смазливый, когда не измазан в дерьме, — констатировал Ахмед, увидев преображение Джонсона, — Пошли в столовую, остальные уже должны быть там.

Вместе они прошли через вестибюль, завернув в один из боковых коридоров. Других отвороток тут не было, а путь вывел их прямиком к вместительной столовой. С одной стороны — раздача подносов и блюд, с другой — ряд умывальников. Остальное пространство заставлено столиками, где сидели немногочисленные посетители.

— Завтрак уже кончился, все давно на работе, — буркнул маг, — Давай за подносом. Да не оступись, болван!

Джонсон не обратил внимания на ворчание чернокнижника. Он увидел знакомую тройку: Клинт, Римма и Стэн, занявших столик в дальнем углу. Те тоже заприметили вошедших, женщина приветливо махнула рукой.

Управляться с подносом и костылем одновременно оказалось не просто. Тем не менее, Даг набрал себе столько еды, словно решил отыграться за все время полуголодного существования. Ну а что, раз платить не нужно — все за счет конторы — то почему бы не шикануть? Впрочем, сколько бы блюд не выбрал Джонсон, толстый маг его все равно перещеголял. Его поднос буквально ломился от наставленных поверх тарелок.

Других посетителей почти не было, лишь пара столиков в центре оказались заняты одинокими едоками. Даг аккуратно пробрался через частокол стульев. Поздоровавшись, уселся за стол к оперативникам. Они явно уже откушали, и теперь просто дожидались отстающих.

Клинт выглядел так же, как и вчера — не изменился ни на миллиметр. Та же одежда, то же выражение лица. Изменение одно — в руках священник держал толстый блокнот с внушительным кожаным переплетом. Он что-то писал, быстро водя карандашом по листам.