Корабль мечты

Что ж, признал он неохотно, в сравнении с жизнью Делии его жизнь и в самом деле казалась скучной и однообразной.

Зазвучал, призывая на завтрак, корабельный колокол. Радуясь возможности действовать, Кентон поспешил в салон и у самых дверей столкнулся с Делией. На этот раз она была в бледно-лиловом платье попроще, но и оно тем не менее очень ей шло. Она выглядела удивительно нежной и женственной.

И невинной.

– Благодарю, что дали мне возможность побыть одной, – сказала она с улыбкой, убедившись, что поблизости нет посторонних (вокруг теперь было гораздо многолюднее, чем час назад).

– Полагаю, в данном случае мы можем не опасаться подозрений. Каждый просыпается в привычный ему час, так что скоро все привыкнут к моим ранним прогулкам. Это избавит нас от затруднений хотя бы по утрам… – Сообразив, что разговор принял щекотливое направление, Кентон поспешно сменил тему: – Какое милое платьице!

Зеленые глаза Делии слегка округлились, потом вспыхнули веселыми искрами.

– Что ж, спасибо. В самом деле, я рада, что вы его одобряете, потому что это мое второе и последнее платье. Боюсь, до конца плавания мне придется чередовать их, чтобы создать хоть какую-то иллюзию гардероба!

– Мы придумаем какое-нибудь объяснение его скудности, – предложил Кентон импульсивно. – Например, что ваш дорожный сундук безнадежно подмок на реке Сакраменто, когда пароход сел на мель. Кстати, это ведь и впрямь случилось – я имею в виду мель.

– Я дурно на вас влияю, – сокрушенно заметила Делия, глаза ее смеялись. – И как быстро вы поддаетесь! Еще вчера вас пугала сама идея лжи, а сегодня вы готовы лгать при первом удобном случае. Впрочем, может быть, вы всегда были потенциальным лгуном, просто не было случая раскрыться таланту.

– Возможно, – коротко ответил Кентон, чувствуя, как его веселость быстро испаряется. – Идемте завтракать.

Он понимал, что Делия не оставит без внимания внезапную перемену его настроения, но не хотел объяснений. Он даже не знал, способен ли объяснить, что с ним. А впрочем… поддразнивания Делии напомнили ему про Чарльза, а ему вовсе не улыбалось обнаружить в себе хоть какое-то сходство с братом.

– А вот и Брэдфорд! – воскликнул Нельсон Шарп, как только он под руку с «супругой» появился в дверях салона.

Хотя все иллюминаторы были открыты, помещение казалось темным после палубы, где вовсю хозяйничало солнце.

– Вчера вечером у меня так и не получилось поговорить с вами, Брэдфорд. Страшно об этом сожалею, хотя и лестно, что меня пригласили за капитанский стол вместе со всеми важными персонами, которые изволят плыть на этом пароходе. Отличный случай понаблюдать за ними. – Шарп подмигнул, как бы давая понять, что он не принимает сию честь всерьез.

– В самом деле, – поддакнул Кентон, подумав при этом: вот уж кто никогда не упустит случая! Нельсон Шарп был человек больших амбиций, и дружба, если он вообще признавал таковую, стояла для него явно не на первом месте.

– Не возражаете, если я составлю вам с женой компанию?

Кентон, разумеется, не возражал. Из остальных молодых пар к завтраку явились только Паттерсоны, но и они намеренно уселись в другом конце, как бы подчеркивая, что не нуждаются ни в чьем обществе. Они были совершенно поглощены друг другом. Шарп же после нескольких вежливых слов в адрес Делии попросту перестал обращать на нее внимание.

– Во время пребывания в Сакраменто вы наверняка заметили, что в Калифорнии так и кишит разный сброд. Этот край нередко дает приют изворотливым, но бесчестным умам. – Он сделал паузу только для того, чтобы откусить и торопливо прожевать тартинку, запив ее кофе. – Отсюда настороженность честных людей по отношению к вновь прибывшим.

– Да, мне это бросилось в глаза. Приходилось без устали работать языком, убеждая коммерсантов в своей благонадежности. И это при том, что я привез рекомендательные письма, недвусмысленно говорящие о стабильности фирмы, и попросил кое-кого из влиятельных людей Нью-Йорка замолвить за меня словечко телеграфом. Да и отцовское имя тоже кое-что значит.

– Вашего отца все вспоминают с уважением, чего не скажешь о вашем брате. Жаль, но дурные слухи распространяются быстрее, чем добрые.

Кентон искоса взглянул на Делию. Она казалась искренне увлеченной содержимым своей тарелки, но что-то подсказало ему, что она не упускает ни слова. Вот дьявольщина!

– Я семь лет не имел от Чарльза никаких известий, – произнес он так сухо, как только мог, надеясь отбить у собеседника охоту продолжать эту тему.

Увы, остановить Шарпа оказалось нелегко.

– Это радует, Брэдфорд, но должен вам сказать, что по мере истощения золотых залежей пайщики расстаются с золотом все менее охотно. Безупречная репутация сейчас, как никогда, играет громадную роль, и семейный скандал не так-то просто замять. Инвесторам нужны гарантии.

– Какого рода?

– Что их денежки окажутся там, где обещано, и станут приносить доход. Что это не просто очередной прожект.

– Я готов дать слово чести, если потребуется, – сказал Кентон, все еще не понимая, к чему клонит собеседник. – Что касается прибыли, для этого всегда нужно какое-то время. Уж и не знаю, какие еще могут быть гарантии? Что еще я должен сделать, чтобы их убедить?

– Дело не в том, что вы должны сделать, а в том, чего делать не следует, – заметил Шарп, поднимаясь из-за стола. – Один намек на что-нибудь подозрительное – и все попрячутся в щели, как тараканы. – Он медленно перевел взгляд с Кентона на Делию. – Одним словом, я просто предупреждаю.

Глава 6

Поговори хоть издали со мной!

Моей души чудесный голос твой

Коснется дуновеньем ветерка —

И встрепенется сердце моряка!

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Делия дождалась, пока Шарп покинет обеденный салон, и повернулась к Кентону, округлив глаза.

– Вот это да! Похоже, он что-то заподозрил, – чуть слышно произнесла она. – Уж не проговорились ли вы?

– Нет, что вы! – прошептал он в ответ с видом еще более изумленным. – Не думаю, чтобы он имел в виду нас с вами.

Это прозвучало не слишком уверенно. Делия с минуту размышляла.

– Знаете, по-моему, он недвусмысленно дал понять, что не лично вы, а мы оба что-то скрываем. Но у него должны быть какие-то основания для недоверия!

Она снова умолкла, прикидывая варианты. Неужели Шарп что-то слышал насчет нее? Уж не от того ли пассажира с тростью? Она решительно отбросила это предположение и, чтобы сменить тему, задала вопрос, мучивший ее со времени разговора с Шарпом:

– А что натворил ваш брат?