Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории (сборник)

Он закрыл дверь и поспешил в свою спальню. Ему просто необходим душ, он чувствует себя таким грязным. Боже мой, насколько же Флора омерзительна! Он понятия не имеет, как сумел прожить с ней целый месяц. Хвала небесам, он не из тех, кто легко впадает в ярость. А то уже раз двадцать удавил бы ее!

Приняв душ и надев золотистую пижаму, он побрызгал одеколоном на щеки и шею, забрался в постель, сунул сигарету в мундштук слоновой кости, закурил и принялся трудиться над куклой. Она почти закончена, все, что осталось, — пришить на место волосы и ногти Флоры.

Закончив дело, он улыбнулся и вздохнул. «Готово», — подумал он. Наконец-то он будет свободен от этого людоеда в женском обличье. Никогда больше он не услышит ее гнусный голос, не ощутит ее грубых сухих прикосновений, ее насыщенного парами виски дыхания, не унизит себя ее вульгарными стонами. Еще месяц такой жизни, и он превратится в пускающего слюни идиота!

Злобно усмехаясь, Мерл начал втыкать булавки в живот куклы, в спину и грудь. «Сдохни, старая карга, — думал он с восторгом. — Сдохни! Сдохни!»

Флора всхрапнула и внезапно проснулась. Вгляделась приоткрытыми глазами в темноту спальни. Спустя несколько мгновений пьяно зашарила руками, ощупывая кровать рядом с собой.

Улыбнулась. «Боже мой», — подумала она, включая лампу на столике. Откинув одеяло, она встала и, пошатываясь, дошла до двери в коридор, заперла ее негнущимися пальцами, после чего поковыляла в ванную.

Стоя перед зеркалом у туалетного столика, она отклеила ресницы и сняла макияж. Пьяно улыбнулась своему отражению. «Мерл, ах, Мерл», — подумала она. В какое восхищение приводят ее его знаки внимания. Раскрыв рот, она вынула верхнюю челюсть и бросила в стакан с водой. Мерл такой романтичный, так ее волнует. Флора подняла руку и стянула парик.

Она на миг надула губы при виде своей абсолютно лысой головы, затем передернула плечами и, захихикав, выключила свет и отправилась в постель. Неважно. Мерл никогда не узнает. Она провела накладными ногтями по простыне. Как она любит впиваться ими в его спину. «Ах, Мерл», — подумала она и громко икнула.

Она просто знала, что все это будет длиться вечно!

Скоропостижная кончина

Маленький человечек открыл дверь и вошел внутрь с яркого солнца. Ему было немного за сорок, тщедушный, невзрачный человек с редкими седеющими волосами. Он беззвучно прикрыл за собой дверь, потом постоял в затемненном фойе, дожидаясь, пока глаза привыкнут к другому освещению. На нем был черный костюм, белая рубашка и черный галстук. Лицо бледное, кожа, несмотря на жаркий день, сухая.

Когда глаза привыкли к полутьме, он снял панаму и двинулся по длинному коридору в сторону кабинета, черные ботинки ступали по ковру без звука.

Владелец похоронного бюро приветствовал его из-за стола.

— Добрый день.

— Добрый день, — Голос человечка звучал мягко.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Можете.

Гробовщик жестом предложил ему сесть в кресло напротив.

— Прошу вас.

Маленький человечек присел на краешек кресла и положит панаму на колено. Он наблюдал, как владелец бюро открывает ящик стола и достает чистый бланк.

— Итак. — Гробовщик вынул из ониксовой подставки черную ручку. — Кто усопший? — произнес он деликатно.

— Моя жена.

Гробовщик испустил сочувственный вздох.

— Примите мои соболезнования.

— Да. — Посетитель смотрел на него без всякого выражения.

— Могу я узнать ее имя?

— Мари, — тихо ответил человечек, — Мари Арнольд.

Гробовщик записал.

— Адрес? — спросил он.

Человечек назвал адрес.

— Она сейчас там?

— Да, она там.

Гробовщик кивнул.

— Я хочу, чтобы все было идеально, — сказал маленький человечек. — Я хочу все самое лучшее, что у вас есть.

— Ну разумеется, — заверил гробовщик. — Разумеется.

— Цена значения не имеет. — Горло у человечка дернулось, когда он попытался сглотнуть. — Все теперь не имеет значения. Кроме этого.

— Я вас понимаю.

— У нее всегда было все самое лучшее. Я лично следил за этим.

— Разумеется.

— Будет много народу, — продолжал посетитель. — Ее все любили. Она такая красивая. Такая молодая. У нее должно быть все самое лучшее. Вы меня понимаете?

— Кристально ясно, — вновь заверил гробовщик. — Все ваши пожелания будут полностью удовлетворены, я вам гарантирую.

— Она такая красивая, — повторил человечек, — такая молодая.

— Нисколько не сомневаюсь.

Маленький человечек сидел и отвечал на следующие вопросы, не производя ни единого движения. Интонации его голоса совершенно не изменялись. И даже моргая он так редко, что гробовщик ни разу не заметил, как он это делает.

Когда бланк был заполнен, человечек вздохнул и поднялся. Владелец бюро тоже встал и обошел вокруг стола.

— Гарантирую вам, что вы будете довольны, — сказал он, протягивая руку.

Маленький человечек взял его руку и на мгновение сжал. Ладонь у него была сухая и прохладная.

— Мы приедем к вам на дом через час, — сообщил гробовщик.

— Прекрасно, — отозвался посетитель.

Владелец бюро прошел вместе с ним по коридору.

— Я хочу, чтобы для нее было все самое лучшее, — повторил человечек. — Ничего, кроме самого лучшего.

— Все будет точно так, как вы пожелали.

— Она заслуживает всего самого лучшего, — Маленький человечек уставился прямо перед собой. — Она такая красивая. Все ее любили. Все. Она такая молодая и красивая.

— Могу ли я поинтересоваться о времени кончины? — спросил гробовщик.

Маленький человечек, казалось, не услышал вопроса. Он открыл дверь и вышел в солнечный свет, надевая панаму. Он был уже на полпути к машине, когда ответил, и слабая улыбка заиграла на его губах:

— Как только я приеду домой.

Скрытые таланты

На ярмарочной площади появился человек в измятом черном костюме. Он был высокий и худой, с лицом цвета дубленой кожи. Из-под пиджака выглядывала давно полинявшая спортивная майка в желто-белую полоску. Волосы черные и сальные, прямо по центру разделенные пробором и гладко зачесанные назад. Светло-голубые глаза. Черты лица, лишенные всякого выражения. На солнце было сорок градусов, однако он не потел.