Корабли Мериора

Но пока что боевые трубы молчали, и наступавшее утро не было последним перед разлукой. За окном гасли звезды, теснимые зарей. Защебетали птицы; их первые, еще сонные трели перекликались с шагами часовых на парапетах. Талита повернулась на другой бок и, не открывая глаз, опустила под одеяло руку. Лизаэра рядом не было.

Его сильные руки ответили ей. Только почему он поднялся? Еще так рано, а в ней опять нарастает желание.

Утренний холодок проник под теплое одеяло. Талита поежилась. Лизаэр прикоснулся губами к ее затылку и прошептал:

— Любовь моя, это утро я не смогу провести с тобой. Талита повернулась к мужу, ощутив локтем замшевую поверхность его камзола. Он успел одеться!

— Солнце еще не вставало. Куда ты в такую рань? И почему на тебе этот камзол, а не шелковая рубашка?

Любовное томление сменилось тревогой.

— Куда ты собрался?

Вместо ответа Лизаэр стал ее целовать, наполняя вялое, обмякшее тело новым огнем. Наконец Талита не выдержала и порывисто скинула простыни. Желание захлестывало ее, и она ожидала привычного завершения. Однако Лизаэр словно растворился в глубине спальни.

Скрип кожи и позвякивание шпор подсказывали, что принц решил в это утро обойтись без помощи слуги. Предваряя тревожный вопрос жены, он заговорил сам:

— Там, откуда я родом, есть давний обычай. Чтобы показать свою силу и ловкость, король по весне отправляется в лес и убивает дикого кабана. Любовь моя, я решил не нарушать этого обычая, и сегодня я поеду на охоту.

— Ты с ума сошел! — Талита выпрямилась и села, завернувшись в простыню. — К чему лишать жизни какого-то несчастного кабана?

Итарранские привычки и здесь заставили ее уколоть Лизаэра побольнее.

— Разве тебе недостаточно затеваемой охоты на Повелителя Теней? Как-никак эта дичь крупнее и смышленее, чем кабан.

Лизаэр молчал, что не предвещало ничего хорошего. Потом громко вздохнул.

— Неужели ты сомневаешься в моей любви к тебе? Талита даже вскрикнула.

— Эт милосердный, как ты мог такое подумать? — Не удержавшись, она разрыдалась. — И неужели ты не понимаешь, что дело тут не в твоей охоте? Я с ужасом жду дня, когда тебе придется уехать от меня на войну.

Сапог с глухим стуком упал на ковер. Лизаэр, не снимая одежды, наклонился над Талитой. Его холодные пальцы обвили ее подбородок. Он повернул жену лицом к себе и слизал соленые потеки на ее щеках.

— В случае удачной охоты к вечеру я вернусь. Я только удивляюсь, дорогая жена, что тебе моя грядущая битва с Аритоном представляется чем-то вроде забавы. Ошибаешься. Мне будет противостоять воплощенное зло. Ты забыла еще об одном, немаловажном обстоятельстве. Я — принц, но я еще и человек из крови и плоти. Если ты, постоянно находясь рядом со мною, считаешь, что я отправляюсь на войну с легким сердцем… что ж, мне остается радоваться своей победе над чувствами. Война с Повелителем Теней — мой долг. И никто из солдат, готовых следовать за мной на поле битвы, даже представить себе не может, насколько этот долг ранит мне душу. Неужели ты не понимаешь?

Каждое его слово сковывало Талиту холодным железным панцирем.

— Злодей, которого я должен уничтожить, — незаконный сын моей матери. Поэтому я прошу тебя: будь храброй и стойкой. Убийство единоутробного брата — и так слишком тяжкая ноша для моей совести.

Никакие ласки Талиты не смогли бы сейчас унять внутренних мучений Лизаэра. Не было слов, способных его удержать. Тихо открыв дверь, Лизаэр покинул спальню.

К тому времени, когда Талита, вдоволь наплакавшись, поняла, как он нуждался в ее улыбке и словах ободрения, восточное окно башни стало бронзовым от утреннего солнца. А Лизаэр вместе со свитой был уже далеко.

Поиски дикого кабана завели Лизаэра в рощицы и перелески, зеленевшие кружевами новых листьев. Холмы остались позади, и их склоны больше не загораживали пока еще нежаркое утреннее солнце. Помимо егеря принца сопровождали двое вооруженных офицеров и конюший. На седельной сумке Лизаэра поблескивала звезда и корона — единственные знаки, говорившие о том, кто он и откуда. Рядом бежали гончие псы. Упряжь его лошади была без всяких украшений. Простым было и копье, которым Лизаэр намеревался сразить кабана: блестящее древко из ясеня (обычно подобное оружие украшали инкрустацией), железное острие. За время пути острие покрылось желтоватым налетом пыльцы.

Всадники подъехали к болотцу, по берегам которого густо разросся плющ. Здесь егерь приметил следы кабана. Их было много на черном пятачке влажной земли. Похоже, кабан рылся в поисках прошлогодних желудей, а может — мерялся силой с сородичем. Егерь подвел гончих к этому месту, чтобы взяли след. Собаки встрепенулись и начали рваться с поводков, дрожа от нетерпения. Вскоре псы уже неслись к сплошной стене папоротников.

Лизаэр слегка коснулся шпорами лошадиных боков. Руки в перчатках сжали поводья. Чистопородной лошади этого было достаточно. Пробираясь между молоденькими деревцами, она скрылась в кустарнике, унося на себе всадника.

— Десять тысяч ийятов! — проворчал неразговорчивый капитан из охраны принца. — Лезь теперь за ним в этот частокол. Ведь изорвем одежду, жены замучаются ее штопать.

Гончие вернулись, явно потеряв след, ибо от досады они виновато скулили. Егерь, облаченный в узкие кожаные штаны и такую же куртку, подул в рожок, ободряя собак и вновь посылая их в поиск. Трое его спутников, пригибаясь к седлам, чтобы ветви не хлестали по лицу, устремились вглубь.

Близость болота ощущалась по всем. Всадники то и дело были вынуждены объезжать лужицы, в которых отражалось голубое небо. Пахло сыростью и гнилью. Коварные ветки так и норовили ударить, поэтому ехали чуть ли не зажмурившись. Кончилось тем, что свита принца полностью потеряла его из виду.

Собак снова взяли на поводок и вместо кабана стали искать человека. Авенорский егерь оказался опытным следопытом. Где-то через час он отыскал лошадь Лизаэра, которая мирно паслась на лужке среди цветов и кустиков алтея. В крылья седла набились сорванные по пути листья и мелкие веточки; стремена были целы, как и завязанные в узел поводья. Исчезло только копье. И, разумеется, сам принц.

Собаки крутились на одном месте, принюхиваясь и печально поскуливая. Потом они замолчали и высунули языки. Худощавый егерь стоял, выпятив губы и поигрывая ремешками плетки. Когда спутники вопросительно уставились на него, старик сказал:

— Успокойтесь, с принцем ничего не случилось. Если хотите знать мое мнение, нам лучше вернуться в Авенор. Просто его высочество захотел побыть в одиночестве.

— Что ты городишь? — обрушился на него грузный капитан, усиленно стряхивавший с себя приставшие листья. — Его высочество — наша надежда на победу и избавление от Повелителя Теней. Враги это знают. Вдруг Лизаэр попал в ловушку к варварам!

Произнеся эти слова, капитан велел конюшему во весь опор скакать в Авенор, чтобы сообщить о случившемся Пескилю, собрать отряд лучших солдат и вернуться сюда для дальнейших поисков.