Корабли Мериора

Наконец Диган не выдержал и приказал караульным никого больше не пускать. Когда он вернулся, Лизаэр отрешенно сидел в кресле. Он выглядел почти больным. Совсем недавно ему пришлось проявить чудеса дипломатии, произнеся речь перед командирами ратанских гарнизонов. Они ни за что не поверили бы, что с ними говорит глубоко разочарованный, раздавленный поражением человек. Командиры видели перед собой мудрого полководца, образец выдержки и уверенности.

Только Диган знал, каких душевных мучений стоило все это самому принцу, сколько обещаний, данных Лизаэром, пошло прахом. Надежды долгих восьми лет были безжалостно уничтожены огнем и коварством Аритона.

Завтра они начнут расформировывать армию, иначе солдат ждет голодная зима. Слушая речь Лизаэра, Диган ежеминутно опасался, что гарнизонные командиры не выдержат и разразится буря негодования. Умом он понимал: армия есть армия, и у подчиненных не спрашивают, нравится ли им полученный приказ и согласны ли они этот приказ выполнить. Но что должны испытывать эти люди, уставшие от трех долгих месяцев пути? Верпонт был их надеждой; этим словом они подбадривали друг друга и своих солдат. Теперь же им предстояло, лига за лигой, проделать весь путь в обратном направлении. Никто не говорил о суровой погоде и возможных болезнях, которые непременно соберут свой зловещий урожай. Командиров угнетало не это. Только-только их отряды по-настоящему ощутили себя армией, и теперь — поворачивать назад. Уходить без единого сражения, так и не обнажив мечи. Диган представил, какой шум поднимется в Итарре, когда узнают о впустую потраченных средствах. А кто сосчитает напрасно потраченные силы? Кто назовет стоимость рухнувших устремлений?

На пути в Итарру войска пройдут мимо могилы Пескиля, навсегда оставшегося в Вальгапском ущелье. Вот и его гибель обернулась теперь бессмысленной жертвой, а имя славного командира пополнило список имен, взывающих к отмщению.

Тяжело и горько уходить из Верпонта. Но знали бы они, какое чудовищное унижение переживает сейчас Лизаэр, вся жизнь которого направлена на борьбу с Аритоном!

Принц рассеянно перебирал листы пергамента. Диган подошел к нему и отодвинул их на край стола.

— Тебе обязательно нужно отдохнуть. Ты и так за эти дни совершил невозможное. Что случилось, то случилось. Если ты загонишь себя, лучше от этого будет только Аритону.

Диган не преувеличивал. За последние дни они с лихорадочной скоростью сделали все, что могли. Опустошили городские рынки до последней крошки. Починили несколько кораблей и послали их в Джелот за продовольствием, дав в качестве охраны отборных авенорских солдат. Но есть предел возможного, и сейчас они подошли к этой грани.

В дверь постучали. Диган сердито поморщился. Он же строго приказал никого не пускать. Никого. Неужели какому-то идиоту-жалобщику удалось прорваться и теперь он начнет донимать Лизаэра своими невыполнимыми требованиями?

— Кто там еще? — сердито крикнул Диган.

В дверь осторожно просунулась голова старого дворецкого здешнего правителя. У него было печальное лицо, больше похожее на собачью морду. Кружевной воротник напоминал ошейник.

— Ваше высочество! Господин Диган! — Старик вобрал голову в плечи, словно ожидал, что его вытурят вон. — Пришел какой-то капитан. Требует пропустить его к вам.

— Даркарон тебя побери! — не выдержал Диган. — Гони его прочь, а заодно и всех остальных.

— Я пробовал. Не уходит.

Дворецкий пустился в многословные извинения, но испуганно замолк при виде поднявшегося Дигана.

— Я тебе сказал, выгони! Что, караульным с ним не справиться? — Главнокомандующий сердито швырнул гусиное перо. Роняя капельки чернил, перо застряло в грязном ковре. — И этот тоже будет распинаться о своих потерях и тыкать нам в нос длинным списком. А что мы можем сделать? Мы сами остались ни с чем!

Дворецкий осторожно кашлянул.

— Прошу прощения, господин главнокомандующий, но у этого человека нет с собой никакого списка. Он называет себя капитаном корабля «Саврид» и говорит, что должен передать его высочеству послание от Повелителя Теней.

— Так, значит, его корабль на плаву?

Новость ошеломила Дигана. Он вопросительно посмотрел на принца. Тот утвердительно кивнул. Диган подал дворецкому знак пропустить капитана.

Вошедший был одет так, как одевались все капитаны торговых кораблей. Светловолосый, плотный, но не растолстевший, с честными голубыми глазами, он остановился в нескольких шагах от двери. Крупные пальцы беспокойно мяли бархатную шапку. Тем не менее он держался достаточно независимо и ограничился лишь коротким поклоном.

Лизаэр встретил его с поразительным спокойствием.

— Можешь сесть, — произнес он и стал терпеливо ждать, пока капитан не уселся на один из стульев по другую сторону стола. — Ты утверждаешь, что встречался с Повелителем Теней? Я хочу знать все об этой встрече. Пока ты будешь говорить, мы не станем перебивать тебя и задавать вопросы. Не торопись. Рассказывай подробно, не упуская ничего.

Капитан положил измятую шапку на колени. С тем же прищуром, с каким привык осматривать паруса и прочую оснастку своего корабля, он глядел на принца, застывшего у окна. Море приучило капитана к наблюдательности, и он сразу же отметил про себя и утомленный вид Лизаэра, и то, что ледяное спокойствие — не более чем маска. Наконец он заговорил:

— Повелитель Теней рассказал мне, что и он, и вы, ваше высочество, оба прокляты Деш-Тиром и обречены сражаться друг с другом.

— Аритон Фаленский — не только злодей, но еще и маг, — возразил Лизаэр. — Он способен наговорить что угодно, лишь бы сбить с толку таких, как ты.

Слова принца довольно странно подействовали на капитана. Он шумно задвигал ногами, отвел глаза в сторону, потом с видимым усилием произнес:

— Извините, ваше высочество, но я так не думаю. Лизаэр перестал мигать. Властным жестом он остановил готового вмешаться Дигана.

— Я хочу знать, почему ты так не думаешь. Объясни. Тебе нечего бояться: мы не собираемся тебя наказывать за твои убеждения. Мы хотим понять, чем они вызваны.

Речь капитана была неспешной, фразы — точными. Он начал с момента захвата «Саврида» на дальнем рейде и последовательно рассказал обо всех событиях вплоть до последнего, когда захватчики покинули корабль, поставив судно на якорь близ северной оконечности острова Полумесяца.

Все реи «Саврида» с хитроумным коварством были откреплены от мачт, а фалы переднего паруса и бизани — срезаны и намотаны на стопорящие кольца. Прочая оснастка не пострадала, но судно практически осталось без парусов и не могло пуститься в погоню за корабликом, на котором скрылся Аритон. Но даже если бы «Саврид» не пострадал, по словам капитана, у него не было никакого желания преследовать Повелителя Теней. Что бы ни говорил принц Лизаэр, какие бы доводы ни приводил в пользу своего дела, капитан не верил, будто Аритон Фаленский — прирожденный убийца. Он добавил, что на всю жизнь запомнит, как молодой рыжебородый варвар держал черный меч у затылка Повелителя Теней, сокрушая достоинство своего господина и даже волю, только бы не дать проклятию Деш-Тира взять верх.

— Нам известно о корабле, похищенном с дальнего рейда, — сказал Лизаэр. — И ты еще имеешь наглость утверждать, что это было сделано не по приказу Аритона?

— Я говорил не так, — поправил принца капитан. — Сам Аритон не захватывал мой корабль. Как он проник на «Саврид» — не знаю; когда меня привели в каюту, он уже был там. Он все рассказал мне о своем замысле. Он намеренно нанял матросское отребье, чтобы никто из честных матросов не пострадал, если события начнут разворачиваться не так, как он задумал. Повелитель Теней знал: любой его пойманный союзник будет подвергнут зверским пыткам и умрет мучительной смертью. Он стремился всеми силами уберечь своих людей. А тот, кого Аритон нанял, своими прошлыми делишками и так заслуживает виселицы. Если он туда попадет, пусть пеняет на себя. Повелитель Теней здесь уже ни при чем.