Коридор
Шрифт:
– Разрешите доложить? – вскинув руку под козырек, Липперт протянул рапорт
– Что это? – недоуменно протянул тот.
– Мой рапорт на майора Бренеке, который, систематически нарушая устав, допускает обрелейтенанта Маера к боевым полетам. А между тем, медкомиссия ВГВ Шербура категорически запретила ему всякого рода деятельность, отложив окончательное освидетельствование до…
– Ну, не кипятись, Феликс, не кипятись, – Кюстер, выдавив добродушную улыбку, обнял капитана за плечи и подвел к окну.
– Сам посмотри.
Он указал на самолет с бортовым номером пятьдесят семь, который как раз
– Ну и где ты здесь видишь боевой полет? Мы с тобой на эту тему, кажется, уже говорили. Это простая обкатка пилота, тем более, что его не на истребитель посадили, как нашу «зелень», а на Fi-156 в паре с инструктором. Поэтому если разобьется, будет с кого спросить.
Липперт шутки явно не понял и с прежним упорством продолжал стоять на своем.
– Но ведь он может нанести вред не только себе, но и окружающим.
– Да?
– Ваша ирония здесь ни к чему. Я отлично понимаю, что майора Бренеке покрываете именно Вы. И если и на этот рапорт Вы не отреагируете должным образом, то я буду вынужден…
– Что? – Кюстер тут же отреагировал на рапорт Липперта резким движением, сделав из одного сразу два. Его добродушие в миг улетучилось, и перед медиком вновь стоял более знакомый по частым нагоняям тиран-начальник.
– Феликс, ты, что, забыл, кто вытащил тебя из той мясорубки под Севастополем? Я не посмотрю, что ты кузен моей жены и…
– сложив вчетверо рапорт, Кюстер еще раз размножил его, после чего вернул автору.
– Посмотри, кого они нам присылают, – указал он на неуклюже идущий по обводной полосе борт с номером семь. Их ведь даже садиться в учебке толком научить не могут, а ты предлагаешь отказаться от одного из самых перспективных пилотов полка. Да я за каждого зубами землю грызть буду, иначе скоро из-за твоих коллег-костоломов вообще летать будет не с кем… Да, и на будущее, чтобы вот этого, – он указал пальцем на остатки рапорта в руках Липперта, – я больше не видел.
– Борт 03-й, борт 03-й, у вас не до конца раскрылось правое шасси, – неожиданно громко раздался встревоженный голос диспетчера.
– «Поболтайте крыльями».
Пилот стал выполнять команду диспетчера, но было уже слишком поздно. Машина прошла тридцатиметровую отметку, начав быстро сближаться с землей. После маневра шасси непослушно стало выходить наружу, но, не успев зафиксироваться, разлетелось в щепки, как только соприкоснулось с поверхностью полосы. В этот момент показалось, что вот-вот произойдет необратимое, но, как ни странно, машина не стала валиться дальше вправо, а, выровнявшись, продолжила движение по ВПП. Очень скоро пилот, вырубив двигатель, принялся гасить скорость быстро несущегося самолета, и где-то на середине полосы заднее шасси соприкоснулось с землей. В следующее мгновение машину резко повело в сторону, после чего, завертевшись как волчок, она сделала боковое сальто и неподвижно замерла на месте.
– Ну что это за чалдон та… – слова Кюстера заглушил вой взвывшей пожарной сирены. Сразу две машины пожарного расчета с ревом на большой скорости понеслись к дымящемуся самолету, который в любой момент мог вспыхнуть.
– Кто это
был? – послышался голос Кюстера, когда его снова стало слышно.– Оберфельдфебель Гримм. – Тут же отреагировал дежурный.
– Гримм, сказочник хренов. Если он жив, приволоките его ко мне. Чья это машина? – обратился он к Бренеке.
– Маера.
– Опять Маера!
– И опять правое шасси, – констатировал Шеф.
– Капитальный ремонт. Ну, ничего, я им устрою хорошую жизнь. И ты еще хочешь, чтобы я вот с этим шел в бой?
Кюстер обернулся к капитану Липперту, но того уже и след простыл.
– Господин оберст, с КП докладывают, что из штаба прибыл полковник Флекенштайн в сопровождении какого-то майора. Через пять минут он будет здесь.
– А ему-то что надо?
– Борт полста семь. Полоса свободна. Можете заходить на посадку.
Fi-156, сделав еще один круг, стал выходить на прямую. Плавно снижаясь, он вскоре мягко соприкоснулся с землей и, идеально пройдя по ВПП, свернул на рулежку, медленно приближаясь к своему штатному месту стоянки.
– Спасибо тебе, Карл, – произнес Клаус, чмокнув того в темечко, когда завизжавшие тормоза возвестили об окончании полета.
– За что?
– За то, что мы не повторили подвиг этого «акробата», – указав на тягач, волочащий со взлетки останки самолета с бортовым номером «03», произнес он. – По статистике британских королевских ВВС, из четырнадцати тысяч пилотов, погибших в Первой мировой войне, семь тысяч погибло в результате тренировочных полетов.
– Да иди ты к черту вместе со своими королевскими ВВС! Я и без тебя места себе не нахожу.
Подоспевшие техники быстро вставили колодки под колеса и, открыв дверь фонаря, помогли Карлу выбраться наружу. Спрыгнув на землю, он, к удивлению для себя, увидел приближающегося Хельмута, который в этот момент должен был находиться где-то в районе кухни.
– Спасибо, что сберег для нас Клауса.
– Не за что, – без всякого интереса отреагировал на шутку Карл, догадываясь о том, что последует дальше.
– А ты знаешь, что по статистике.
– Знаю.
Из кабины с диким хохотом в высокую, некошеную траву вывалился Клаус, изо всех сил превозмогая приступ истерического смеха.
– А чего вы все ржете, – недоуменно обвел их взглядом Хельмут.
– Ведь я еще не успел пошутить?
– Твое появление это уже само по себе хорошая шутка. К тому же, ты слегка опоздал. Я уже успел вкратце обрисовать ту познавательную лекцию о «доблестной» истории британских ВВС, которую нам вчера прочел Шеф, когда этот умник давил в бунгало подушку, говоря всем, что «грызет гранит науки».
Отвечая Хельмуту, Клаус продолжал лежать на спине в густых зарослях, так что из травы торчала лишь голова. Одновременно с еще не прошедшим приступом смеха он пытался расстегнуть карабины подвесной системы. Но у него это никак не выходило, что, судя по ритму методично содрогающейся головы, веселило его еще больше.
– Вот так всегда, все самое вкусное мимо меня проходит.
– Поэтому Шеф и ставит тебя чаще других на кухню, чтоб не похудел. Кстати, что там сегодня на обед? Опять подгоревшая каша?