Коридор

– Ты куда?

– Я скоро буду. Одно неотложное дельце на пять минут.

Дверь бесшумно закрылась, и он остался наедине со своими мыслями, которые давили безысходностью и тоской по уже безвозвратной, прошлой жизни. Единственное, что его сейчас раздражало больше того, что он никогда не увидит своих родных и близких, так это «ЗАПАХ». А точнее, вонь, которая, благодаря Жану и вентиляции, распространялась на весь дом, становясь просто невыносимой.

Посмотрев на красные гардины, находящиеся в противоположном углу комнаты рядом с отдушиной, Карл, быстро оценив обстановку, решил, что с ними ничего не случится, если до прихода Мелен они спасут его от вони.

Прикрыв одной рукой лицо, он с помощью стула дотянулся до отдушины и попытался шторой закрыть это маленькое окошко в «царство вони». Но гардина была так тяжела, что постоянно соскакивала с верхнего края решетки. Вскоре у него закончился воздух, поэтому пришлось дышать ртом, что, впрочем, не избавило от зловонного запаха, который чувствовался даже сейчас.

Странный звук из вентиляционной шахты отвлек от «печальных » мыслей. Карл прильнул ухом к отверстию в стене, и ему показалось, что кто-то уронил небольшой предмет на каменный пол, который, амортизируя, разносил стеклянный звон по всему дому. Несомненно, это «что-то» упало на кухне, находящейся под комнатой Мелен, потому что во всем остальном доме был паркет.

– Ну что, достал? – послышался слегка раздраженный голос Мелен. Она говорила по-немецки.

– Oui [34] .

– Так давай сюда. О, слава богу, не разбился.

Голоса стихли, после чего послышалось кряхтение, как будто «кто-то» откуда-то вылазил. По характерным звукам, издаваемым этим «кем-то», Карл понял, что это был Жан.

– Запомни, – кого-то наставляла Мелен. – Полтюбика на литр воды или другого любого напитка.

– Только смотри, не перепутай. А то потом врачи не спасут, – говоря со своим ужасным акцентом, добавил Жан.

34

 Да. (фр.)

– «Постойте, а с кем же они там говоря? Там еще кто-то есть?» – промелькнуло в голове Карла. – «Третий? Но кто? И почему она говорит по-немецки?»

– А точно сработает? – послышался голос третьего. Но из-за шума кем-то открытого крана, Карл не смог опознать голос.

– Точно. Но, смотри, с дозировкой не перепутай. А то, действительно, потом могут быть плачевные последствия. Выпьешь стакан «этого» за пятнадцать минут до вашего инструктажа, и тебя уж точно не допустят к полетам.

– А со мной серьезного ничего не случится?

– Нет, просто немного повысится кровяное давление и пойдет кровь носом. Потом полдня поспишь и будешь чувствовать себя, как новенький. Но не беспокойся, раньше среды оно тебе не…

– Дикий хлопок и рокот из-под крана заглушили все звуки.

– «Наверное, отвар Мелен случайно попал в водопровод».

– А то, про что я тебя спрашивала, постарайся достать в течение ближайшей недели.

– Хорошо.

Вне сомнений, Карлу была знакома эта интонация. Быстро перебирая в голове образы своих сослуживцев, он пытался вспомнить их голоса. Но по одному ясно услышанному слову очень трудно было узнать человека, хотя, безусловно, они были очень хорошо знакомы.

– «Мелен знала обо мне много такого, что гражданскому человеку из-за ограды из колючей проволоки не разглядеть. Но кто именно этот таинственный «Мистер Х»?»

– Ну, тогда до скорого. Встречаемся, как и условленно, там же, в то же самое время.

– «Спасибо за точность».

– Bon voyage [35] . – прохрипел Жан.

В ответ на прощанье Жана «Мистер Х» предусмотрительно промолчал или попрощался очень тихо. В любом случае, Карл, больше ничего не услышав, решил, что аудиенция закончена. Поставив стул на место и поправив гардину, он уселся на свое прежнее место. Запаха он уже не чувствовал – наверное, привык.

35

 Счастливого пути. (фр.)

– Тебе здесь не было без меня скучно? – только через четверть часа войдя в комнату, спросила Мелен.

– «Нет, я ведь слышал весь ваш разговор».

– Я тут журнальчики листал, – добавил он вслух к мысленно сказанному, указывая на кипу разбросанных на кровати журналов.

– Oh! La! La! [36] – произнесла она, представляя, как все это ей потом придется убирать.

– Я тебе помогу.

– А куда же ты денешься?

Поднявшись с кресла, он стал помогать Мелен, убирая им же специально устроенный бардак.

36

 Ну и ну. (фр.)

– Слушай, а этот Этьен Жоме, кроме того, что он такой «супер– колдун Вуду», кто он такой вообще? Почему ему пришлось в такой спешке делать отсюда ноги?

Укор в глазах Мелен был лучше любого ответа. Он быстро согнал блуждающую улыбку с лица Карла, вернув в привычные рамки их общение.

– Я, может, что-то не то спросил?

– Да. Все. И давай договоримся на будущее, чтобы это имя ты больше никогда не упоминал. Забудь его.

– Но мы здесь одни, и мне кажется, я имею ПРАВО знать, кто тот человек, благодаря которому я очутился здесь. А то, кроме того, что он до войны был аптекарем, я ничего и не знаю.

– Право? – медленно повторила за ним Мелен. – Знаешь, есть такая поговорка: «Меньше знаешь, лучше спишь». Она к твоему незабвенному чувству любопытства подходит больше всего.

Бросив на журнальный столик стопку собранных журналов, она закурила.

– Он работал над очень серьезной операцией по вербовке одного «господина» из контрразведки. В последний момент все сорвалось, и нам срочно пришлось его эвакуировать. Большего, для твоей же безопасности, тебе знать не надо.

– А вы в последнее время, случайно, не собираетесь проводить каких-нибудь «серьезных операций»? Например, разнести к чертовой матери склад с боеприпасами нашего полка?

– А почему ты спрашиваешь? – сильно насторожившись, спросила Мелен.

Карл ожидал совершенно другой реакции и прогадал. Теперь же надо было как-то выкручиваться, а то она вмиг могла догадаться о том, что не так давно он сказал «про себя».

– Ну, мало ли. Может быть, пришлось бы еще кого эвакуировать, тогда взяли бы и меня прицепом. А я с удовольствием бы сейчас махнул в страну часов, сыра и шоколада.

– Не сомневаюсь.

По ее интонации можно было понять, что Карлу опять повезло. Он отвертелся.

– Все, на сегодня хватит разговоров, я устала. Давай, проваливай в свою комнату, – безапелляционно произнесла она, выставляя Карла за дверь.

– А как же наше прошлое? – сделав печальную гримасу, спросил он, намекая на интимные подробности ее рассказа.

– Наше прошлое – у нас в прошлом.

Громкий хлопок двери возвестил на весь дом о выдворении Карла из спальни, после чего из комнаты Жана послышалось довольное хихиканье. По-видимому, он тоже любил подслушивать чужие разговоры и теперь, узнав о неудаче Карла, даже и не думал скрывать свои эмоции.