Коробка с серыми красками
Шрифт:
Квартира бабушки и дедушки начиналась с вешалки. Несколько хаотично прикрученных крючков к двери кладовки, на которые также хаотично вешались куртки. Я вешал на самую нижнюю, разувался и получал приветственные объятия от бабушки, и уже мужественное, равное рукопожатие от дедушки, после чего тот, по обыкновению, проходил на кухню, заниматься своим собственным чародейством. Дедушка был резчиком по дереву, и все время сидел на кухне, возле маленького радио, вырезая из безжизненных кусков дерева еще неизвестных мне Божков различных религий. Особенно его привлекали древние шумерские и африканские рисунки. Пол постоянно был завален стружкой и инструментами, а бабушка об это всё великолепие спотыкалась и кричала на виновника беспорядка, не стесняясь крепких слов. Но так, знаете, любя. По-свойски, по-простому.
На ночевку у бабушки и дедушки оставляли меня крайне редко, но с моим переходом
Мне всегда стелили на маленьком раскладном кресле в углу комнаты, укрывая его белоснежным хрустящим постельным бельём. Бабушка желала спокойной ночи, выключала свет, закрывала скрипящую дверь в комнату, но всё равно всегда что-то мешало уснуть. То красная лампочка от телевизора светила прямо в глаза, то эти часы… Тик-так…Тик-так… такие громкие, но по-своему загадочно-уютные. Будто шестерёнки с маленькими молоточками крутятся и стучат по циферблату с той стороны. Без всего этого невозможно было представить квартиру бабушки. Эти часы, телевизор — такая же неотъемлимая часть дома, как и запах выпечки, скрип полов, шум школы за окном и борьба внешнего шума со сном. Хоть и странно то, что этот самый шум создавал непонятный мне уют. Если бы полы не скрипели, мыши бы не бегали за стеной и не тикали часы, то пропало бы ощущение лёгкости от нахождения в этом прекрасном храме счастья, без забот и тревог. Даже часы, надоедливые, но такие умиротворяющие, что под их тиканье снились только самые лучшие сны в моей жизни. Такие, что после пробуждения настроение остается прекрасным несколько дней подряд, и ты запоминаешь этот сон на всю жизнь, иногда прокручивая его в голове, наполняя тело мурашками, а голову — приятным сухим звоном. А под утро меня всегда будил запах свежеиспеченны блинов и сливочного масла, которым бабушка щедро смазывала сковородку. Иногда это были не блины, а бутерброды с колбасой и чаем, ну или с печеньем с маслом. Бабуся покупала колбаску «Прима», толсто резала батон и наливала чай в дедушкину кружку, на которой были нарисованы игральные карты, и давала блюдечко. Налью бывало чай в блюдце, и дую, чтоб остыл. А потом сидишь и сёрбаешь им, аппетитно прикусывая нехитрым, но с виду солидным бутербродом.
Я быстро завтракал и бежал в школу. Уже сам, один, как взрослый. Меня долгое время провожали до неё, после тех случаев, когда в детском соду меня забыли взять на прогулку и я пытался выйти к ребятам на улицу в окно и тогда, когда я под вечер сбежал из детского садика и пошел домой пешком, в полнейшей зимней темноте. Жизнь тогда ощущалась как хлопушка с конфетти, как крик, как праздное безумие…
Жить было хорошо тогда, жизнь была хороша тогда. Беззаботна, как предновогодняя зима!
17 лет
Пьяный рассвет, на холме у церкви. В одной руке куриная ножка, а в другой — бутылка самого дешёвого шампанского, которое дерьмовой золотистой фольгой сверкает, будто солнце.
Костюм который купил на выпускной помят, залит вином, прожжен сигаретами, но все равно так нелепо элегантен. Детским перегаром дышишь встающему солнцу прямо в его ухмыльчатое лицо, садишься на пенёк и вдруг осознаешь, что все только начинается. Даже не так, не началось ещё! Вся жизнь впереди! Сейчас ты сотворишь огромное преступление под названием "судьба", и будешь нести справедливое наказание за каждое свое деяние. Будь оно хорошим или плохим.
Под звуки гитарных рифов в наушниках всё ещё заводится с одного толчка твой мопед, на куртке всё еще ни одной дырочки, да и зубы почти все целы. Двери открыты буквально куда угодно, ты волен жить только так, как сам захочешь. Все еще веришь песням и кино, свято считая, что истина на дне стакана. Друзья никуда не уходят, и еще очень долго не уйдут. Чтобы собраться достаточно одного звонка, в котором будет вопрос не «Чем ты сегодня занят?», а «Где ты?». Одной бутылки пива всё еще достаточно, чтобы напиться.
Грустишь только по двум причинам: либо та не с тобой, либо с тобой не та. Оживленные разговоры с друзьями, которые не включают в себя политику, историю и прочую заумную дурь. Немыслимые планы на будущее, мечтаешь о простом, о чём-то типа приставки или мощного игрового компьютера.
Когда-то давно сходил на концерт, и теперь мечтаешь посетить все концерты в мире. В живую увидеть кумиров и наконец-то поймать ту самую искру пожара собственного тела. Пока с этим
помогают самые примитивные действия.Впервые любишь, а не влюбляешься. Совершаешь безумные поступки! Пишешь краской на домах и асфальте о том, что чувствуешь и к кому. Хочется бегать, постоянно. Хочется лазать по деревьям и хлопать листья кулаком и ладонью.
Всё это — один долгий путь к началу жизни. Я думаю, что человек ближе к тридцати только рождается, а все что до — есть внеземная жизнь. Подготовительный класс к судьбе. И чем лучше ты приготовишься, тем веселее будет.
Ветер
Когда я был маленький я безумно любил лазать по деревьям. Всё у меня отними, а дай залезть на какой-нибудь дуб за желудями. Ни куча травм, полученных при лазании, ни крики воспитателей, ни насекомые не могли меня разочаровать в этом действии. Любил и все. Потому как каждый раз забираясь ещё выше, чем вчера меня охватывал такой восторг, что не передать это словами.
А если еще что-то удавалось достать, по типу яблока или груши, то до конца дня я чувствовал себя спортсменом-добытчиком-чемпионом в столь юном теле. Да и мысли были свободнее, большего, чем деревья мне и не хотелось. Я безумно любил ветер, как он шумит в ветвях деревьев, как гудят листья и как сходят с ума от страха люди, думая, что они вот-вот упадут прямо на их машину. А мне нравилось. Микро-армагеддон, мини-ураган и шум, будто рядом летательные аппараты испытывают, шум того самого, сакрального производственного «прибоя». И, конечно, распахнутая куртка, под которой гуляет ветер, развевая её. Запах ветра напоминал мне вкус свободы, как мне казалось, известный только взрослому человеку.
А еще, когда ты кроха несмышлёный, как бы странно не казалось, ты умнее остальных. Да, так и есть. Люди, из года в год ищут и никак не могут найти в жизни красоту. Ищут работу, ищут партнера, ищут друзей. Из-за чего в итоге слепнут и впадают в круг быта, из которого уже нет пути назад, как бы они не верили в обратное. А ты умнее потому, что ты еще можешь видеть красоту в простом. Тебе интересно дом на дереве построить и устроить в нём пикничок. Если спросить меня сейчас: «Где бы я хотел отметить свой день рождения?», то я бы обязательно ответил что-то типа: «Не знаю. Это надо дом снимать, или клуб». А раньше, наверное, я бы просто без размышлений, примерно за полгода, начал строить домик на дереве, расширяя его пропорционально количеству приглашенных гостей. Накормил бы всех черноплодной рябиной, морковкой и кислым щавелем с солью. Мне интересно тогда было нарвать листьев и кидаться ими, а потом разглядывать каждый, удивляясь, как же красиво умеет рисовать природа. А ведь мне было даже интересно набрать яблок, украсть дома хлеба и сбежать на рыбалку, хоть родители и не отпускали.
В моём случае рыбалка, прогулки, лазание по деревьям и получение от жизни сакральной свободы, что следствие созидания искусства, это не спланированное мероприятие, а абсолютно спонтанное. Разве тебе нужно договариваться за неделю с другом, чтобы ты мог погулять? Нет, конечно. Потому что он уже там. И такие прогулки каждый день тебе дарят самое ценное, то, ради чего мы и живём. То, ради чего работаем, учимся, ищем деньги, употребляем наркотики и алкоголь, занимаемся сексом, рожаем детей. То, ради чего многие убивают, насилуют, устраивают войны или просто покупают шоколадные палочки по акции. Это эмоции. Это то самое, за что мы воюем всю свою жизнь, и, как наркоманы упиваемся счастьем, получив очередную дозу. Причем торнет вас от этого «наркотика» от разных событий по-разному. Например, если вы ребенок, то вам достаточно залезть на дерево и набрать рябины, чтобы потом пострелять из неё и получить такую же дозу эмоций, какую получит взрослый человек, уехав «отдыхать» к океану на другой конец планеты. Всё сложнее их добывать с каждым годом, а без них нельзя, представляете? Вот так мы все и живём, от вспышки к вспышке.
Время шло, мир становился приятным и привычным. Глаза уже переставали видеть что-то новое и прекрасное, пока в ней, наконец-то не появилось что-то новое. Меня освободили.
Дорога
Автор: Анатолий Жигулаев
Вокзал. Мой разум помутнён. Я осознаю себя постепенно. Я не помню кто я, что я здесь делаю. Мои движения и действия инстинктивны. Единственное, что важно для меня сейчас — этот вокзал.
Здание выполнено из кирпича и металла. Сквозь большие стеклянные окна пробивается тусклый вечерний свет.