Король и шут. Баллады

Как мягок Ты, Господь…»

Ответить Бог на то хотел,

но перебил Его

нескромно третий человек:

«Господь всемилостивый мой!

Меня счастливей в свете нет!

К Тебе я с радостной хвалой!

Мечтал давно увидеть я,

как ветер-хулиган,

подол соседки исподтишка

чтоб в самый миг задрал,

когда гляжу я с чердака

в соседский огород.

Не видел женщин никогда

совсем я без трусов…»

Тут усмехнулся наш Господь,

бородку почесал.

«В потоке повседневных просьб

Я все осуществлял».

Клитория

Какая интересная история!

Позвольте, я её вам расскажу…

Присел ко мне в кафе вчера за столик:

«Я, -

сказал мне незнакомец, – не могу

представиться. Но очень так хочу

вот с вами поделиться своим горем иль

счастьем – вам судить.

Я знаю сказки пишете вы

и служите добру»

Я улыбнулся и сказал по-дружески:

«Не бойтесь, милый незнакомец, я таков –

не осуждаю никого, и рад любому случаю,

чтоб обнаружить к ближнему любовь.

Расслабьтесь, говорите без стеснения,

мне лестно даже проявление такой

интимности в рассказе откровения.

Не обесценю никогда и ничего…»

«Начну пожалуй…. Есть цветок – клитория.

Любую девушку в смущенье вгонит вмиг.

Он удивительно похож на то…

что женщина вот окажись вдруг голая,

ладошкой сразу норовит прикрыть.

Цветка же лепестки природная гармония

соткала в силуэт девичьей половой щели,

у основанья разместив то, что дало клитории

такое имя как залог любви…

Мой путь с рожденья – грустная история.

Я одинок, я девственник, я нелюдим.

И лишь мой сад от скуки мне подспорие,

от черного уныния лекарство мне цветы.

Я посвящал цветам своим стихи,

ухаживал так трепетно, любовно так ,

что был готов всё время проводить

у поврежденного цветка иль хворого,

и мог любой цветок я словом исцелить …

И как-то раз мне семечко клитории

отдал в подарок продавец горшков…

и началась та… странная история

про страстную мою любовь….

Я содрогаюсь, вспоминая, напрягаю бровь,

чтоб не заплакать уже вскоре и

не быть осмеянным теперь

завсегдатаями кафе и кабаков,

ханжами, что плюют в чужое горе. И…

…и посадил то семя в теплую землицу я,

как будто семя сам пролил,

чтобы любовница моя родиться

могла, и чтоб росла для нашей той любви…

И в срок, когда бутон созрел, раскрылся, распустил

все лепестки нежнейшие свои,

его встречал я точно дочь, как будто появился

ребенок мой, и мой он по крови…

Поверишь ль, сказочник о мой хороший, вот

однажды глянул на клиторию свою,

– не показалось, нет! – вокруг неё эскиз неброский, о!

вокруг неё я женщину нечётко зрю…

Фантом ли, призрак ли, астрал… игра луча к лучу?

Клитория как завершение наброска:

меж ножек, где берёт лобок начало и стремит к пупку…

Не исчезает. И зовёт. И околдовывает просто…

Она произнесла мне слово своё первое!

Затем второе, третье…. стала говорить!

…забыл я про цветы другие, забыл про сад,

про всё про здешние,

не мог я от неё надолго отходить.

Мы говорили с ней дни, ночи. И любви

чем наша не было такой, наверное…

Не удержался я и….

девственности тот цветок лишил…

Пролил однажды семя я горячие

в бутон меж лепестков цветка….

Меня ты спросишь, было ли зачатие?

Заплачу горько и отвечу да…

Но а потом…. опомнился вдруг я,

из разных мы миров: она цветок, а я

исчадие

из человеческого сада….

Не ведаю, поверь, а дальше будет что….

девятый месяц… уж тяжел бутон….

родиться кто? Урод ли? Или всё же плод

мой разовьётся в прекраснейшее существо…»

Ответил незнакомцу я: «Скорей всего,

ребёнок ваш сказать взрослее сможет то,

что был любим и вырос посреди цветов»

Флёр-де-Лис

Жила однажды девушка,

и краше не было её

во всей Гаскони…

да что там? – и в Париже

сама мадам де-Помпадур

дурнушкой бы казалась рядом,

утратив все свои престижи…

И говорят, злой рок её та красота,

ведь с красотою гордость близнецы…

Случилось так. Король Луи со свитою сюда

в провинцию свой совершил визит,

в тот самый городок, что прозван просто По,

где и родился, вырос и созрел бутон:

красавица гасконка Беатрис,

в округе говорили обожая «наша флёр»,

завистники же рисовали на воротах Флёр-де-Лис.

Луи, узрев её, дар речи потерял

и… говорят, манеры тоже обронил,

до неприличия. Смех-грех смотреть на короля,

смутил он всех, кто был при нём вблизи.

И камергеру говорит Луи,

мол, эту деву мне в альков в ночи веди,

чтоб скоро были мы близки….

Уже я полон соком страсти как кувшин,

что даже закипают в голове мозги…

а коли не пойдёт сама,