Король И Шут. Самая правдивая история о самой невероятной группе

7.

Тяни!

(А Князев)

Прыгнул я в пустой колодец, чудом уцелел, Но мне было все равно, я больше не хотел Видеть, как вокруг меня сходят все с ума, Да, к тому же, не дает покоя мне красавица одна. Что ей нужно от меня понять я не могу, Вот и щас ее шаги я слышу наверху, Умоляю, не пытайся вытащить меня, Все равно не уцеплюсь за сброшенную вниз верейку я. Тяни, ты все равно меня не вытянешь, Тяни, я все равно останусь для тебя в тени Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь, С тобой я обречен, мечтаешь о любви, А я-то тут причем? Паутиной я окутан с ног до головы, На камнях белеют несъедобные грибы, Наверху она стоит, не хочет уходить, Непонятно ей, что невозможно меня переубедить… Тяни, ты все равно меня не вытянешь, Тяни, я все равно останусь для тебя в тени Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь, С тобой я обречен, мечтаешь о любви, А я-то тут причем? Мне не надо ничего, мне нужен лишь покой, Точно знаю, почему я странный стал такой, Я не то чтоб недоел, не то, что б недоспал, Просто я от суеты и от непонимания устал… Тяни, ты все равно меня не вытянешь, Тяни, я все равно останусь для тебя в тени Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь, С тобой я обречен, мечтаешь о любви, А я-то тут причем?

8.

Утренний рассвет

(М. Горшенев, А. Князев)

Утренний рассвет, солнце поднималось над землей, Просыпался лес, восхищаясь розовой зарей. Над озером стоял, клубился белый туман, В овраге под горою шелестела листва, Луч солнца улыбался и с росою играл, Особенно прекрасны утром эти места. Продолженье сна, дивная пора, Как божественна природа и проста… В небе голубом облака плывут, как корабли, Теплый ветерок мчится над поверхностью земли, Еще не пробудились петухи в деревнях, И рыбаков на озере пока не видать, Коровами истоптана трава на полях, Как здорово, что здесь мне довелось побывать… Продолженье сна, дивная пора, Как божественна природа и проста…

9.

Сосиска

(А. Князев)

Первым парнем я был во дворе, Всех девчонок я знал очень близко, Но ужасно не нравилось мне, Что меня называли сосиской. Я ругаться с людьми не умел И сосискою быть не хотелось, Я их даже, представьте, не ел, Внешних сходств никаких не имелось. Ну, зачем называют сосиской меня, Мне же стыдно и очень обидно, И от этого слова в душе плачу я, Только внешне вам это не видно. И с девчонкой любимой своей, Мы расстались, увы, очень быстро, Потому, что сказал кто-то ей: "Ты, Наташка, гуляешь с сосиской!" С горя начал я всех избегать И шарахался я от прохожих, И друзей мне пришлось потерять, Стал я сам на себя непохожий. Ну, зачем называют сосиской меня, Мне же стыдно и очень обидно, И от этого слова в душе плачу я, Только внешне вам это не видно. И, конечно, меня не со зла, Ради шутки сосискою звали, Но обида мне в сердце ползла, Эти буквы меня убивали Разум мой погрузился во тьму, В сумасшедшего я превратился Стал я ночью вопить на луну, И зачем я на свет появился? Ну, зачем называют сосиской меня, Мне же стыдно и очень обидно, И от этого слова в душе плачу я, Только внешне вам это не видно.

10.

Карапуз

(А. Князев)

Улыбнулась незнакомка, улыбнулся я в ответ, Глупо было бы мне этот упустить момент, Веришь, нет, но я желаю познакомиться с тобой, Ты красивая такая, Боже мой! Провожая ее взглядом, молча думал я: "Пять минут назад она была почти моя, Вот ведь глупая, такая неразумная, Побежала к карапузу, как безумная, Безумная…" Мы смотрели очень долго друг на друга, чуть дыша, К ней все ближе подходил я, не спеша, Но толстяк с бородкой рыжей на дороге вдруг возник, И она к нему помчалась в тот же миг. Провожая ее взглядом, молча думал я: "Пять минут назад она была почти моя, Вот ведь глупая, такая неразумная, Побежала к карапузу, как безумная, Безумная…"

11.

Спятил отец

(А. Князев)

Кругом одни дельцы и не с кем детям поиграть, А ведь у них уже давно потехи час. Но вот пришел отец и хочет уходить опять, Они ему кричат: "Ну, посмотри на нас!!!" Спятил отец, а значит нам конец, Он все это долго терпел, Вот так беда, спасайся кто куда, Его оторвали от дел. А что ему до них? Он очень важный человек. Ведь подчиненных у него, как крыс. К нему со всей душой, а он же головою в снег, К нему со всей душой, а он: "А ну-ка, брысь!" Спятил отец, а значит нам конец, Он все это долго терпел, Вот так беда, спасайся кто куда, Его оторвали от дел. Он в них швыряет стулья, он ломает шалаши, Он им грозится руки оторвать, "Вы просто дьяволята, а никак не малыши!" Но довели папашу, вашу мать!!! Спятил отец, а значит нам конец, Он все это долго терпел, Вот так беда, спасайся кто куда, Его оторвали от дел.

12. Ведьма и осел

(А. Князев)

В детстве цыганка мне одна Предсказала будто я, Если сильно полюблю, То любимого сгублю, Что измены не прощу И жестоко отомщу: Не специально, но со зла Превращу его в осла. Он очень милым, парнем был, Но зачем он изменил? И тогда все началось, Предсказание сбылось, И внезапно над собой Потеряла я контроль И несчастный стал стонать, Серой шерстью обрастать. Ведьма я, эх, ведьма я, Такая вот нелегкая судьба моя, Силой я наделена, Но на беду любовь моя обречена. И мой любимый навсегда Жить остался у меня. И за мною по пятам Он ходил и тут и там. Замечала я порой, Как страдает милый мой, И жалела я осла — На лугу его пасла. Я все хотела как-нибудь Облик милого вернуть, Я старалась, как могла, Но ничем не помогла. Он копытами стучал, По ослиному кричал, И хвостом своим вертел, Человеком, быть хотел… Ведьма я, эх, ведьма я, Такая вот нелегкая судьба моя, Силой я наделена, Но на беду любовь моя обречена. Лишь понял он, что обречен До заката своих дней Быть страдающим ослом Под опекою моей, И в итоге, наконец, Он приблизил свой конец: Что-то выпил, что-то съел, И бедняга околел. Ведьма я, эх, ведьма я, Такая вот нелегкая судьба моя, Силой я наделена, Но на беду любовь моя обречена.

13.

Екатерина

(А. Князев)

Ночь за окном, хлещет дождь и молнии сверкают, Лужи кругом, не проехать, не пройти, Милая, я вас совсем не понимаю, Ну почему так стремитесь вы уйти? Прошу вас, о Екатерина, останьтесь этой ночью у меня, Останьтесь или вам противна неубранная комната моя? Прошу вас только не молчите, я так устал от этой тишины… Меня общенью с Вами научите, учтите, что я писаюсь в штаны. Мне — одиночество, вам — в ночи дорога, Разве не можем мы этого избежать? Времени до утра не так уж много Думаю, стоит ненастье переждать. Прошу вас, о Екатерина, останьтесь этой ночью у меня, Останьтесь или вам противна неубранная комната моя? Прошу вас только не молчите, я так устал от этой тишины… Меня общенью с Вами научите, учтите, что я писаюсь в штаны. Знаете что, разупрямая красотка, Хватит уходом своим мне угрожать! Если вам нравится мерзкая погодка, Можете плыть, а я просто лягу спать! Прошу вас, о Екатерина, останьтесь этой ночью у меня, Останьтесь или вам противна неубранная комната моя? Прошу вас только не молчите, я так устал от этой тишины… Меня общенью с Вами научите, учтите, что я писаюсь в штаны.

14.

Прерванная любовь или арбузная корка

(А. Князев)

Молча брожу я средь полей Тоскую, грущу о даме своей, Как дорога она мне была, И без нее мне жизнь не мила. Помню тот день я, как сейчас, Сели за стол десятый был час, Ласково нам светила луна, Даме своей налил я вина. Стали мы с ней при свечах танцевать, Старался ее я покрепче обнять, Магнитофон сладко нам пел, Я хмельную ее душой и телом хотел. На пол упало платье ее, Застучало в груди сердце мое, В волосы я ей страстно дышал, Взгляд ее нежный меня сокрушал. И вот тогда случилась беда, Мне этот миг не забыть никогда. На арбузную корку наступила она И… хлоп головой об угол стола, Вместе с ней падал и я Вывихнул руку, но это фигня. Долго ее я жить умолял, Арбузную корку я в сердцах проклинал.

15.

Мотоцикл

(А. Балунов, А. Князев)

Злился подо мной мотоцикл мой. Ночью он мчал меня домой. Глядя на поля, не заметил я, Что кто-то чешет прямо на меня. И раздался крик во мгле, Кровь в лицо попала мне! Кто-то сзади голосил, А я гнал, что было сил! Тот ужасный крик все звучал в ушах моих, Но я все дальше уезжал. Что ж я натворил, я же человека сбил, Но он проехать мне мешал. И раздался крик во мгле, Кровь в лицо попала мне! Кто-то сзади голосил, А я гнал, что было сил! Утром, сам не свой, прибыл я домой, И, лишь зажег я в спальне свет, Хочешь — верь, не верь, на кровати, на моей Лежал кровавый человек. И раздался крик во мгле, Кровь в лицо попала мне! Кто-то сзади голосил, А я гнал, что было сил!

16.

Голые коки

(А. Князев)

Не надо меня утешать, это мне не поможет. Любимая девушка очень жестоко обидела. Стыдливое чувство меня беспрестанно тревожит Она меня с голыми коками взяла и увидела. Голые коки, голые коки, Голые коки, голые коки. "Неслыханный вздор!" — говорят мне друзья и соседи: "Для женщин подобное зрелище не безобразно! Стыдятся подобных вещей лишь наивные дети. А, в сущности, голые коки — это прекрасно!" Голые коки, голые коки, Голые коки, голые коки. Но этот вопрос понимаю гораздо я глубже, Когда бы все начали коки показывать дружно, Девчонки бы вскоре от этого вида устали И к кокам тогда б относится бестрепетно стали! Голые коки, голые коки, Голые коки, голые коки.

17.

Забытые ботинки

(А Князев)

Уставшим путником войду в твою я спальню. Без приглашения, тайком, без лишних слов. Возле тебя я сяду тихо на диване И пожелаю необычных, сладких снов. Зажгу свечу я, но будить тебя не стану, Не отрываясь, буду пристально смотреть. И этот миг мне силы даст, залечит мои раны, И он сумеет сердце мне согреть. Дальний путь зовет меня, но уйти я не могу, Возвращаюсь снова я, твой облик в сердце берегу. А в полночь выйду я на лунную дорогу, Простившись навсегда с любимою своей Тоска оставь меня, глупа ты и убога. Ты не подруга светлой памяти моей. Когда проснешься ты, найдешь мои ботинки Те, что случайно я оставил у тебя А в чем ушел же он? себя ты спросишь тихо. В чем я ушел? И сам того не знаю я! Дальний путь зовет меня, но уйти я не могу, Возвращаюсь снова я, твой облик в сердце берегу. Босые ноги возвратят меня обратно. Куда деваться — отморожена ступня! Мне быть навязчивым не очень-то приятно, Возьму ботинки и уйду тотчас же я. И вновь иду задумчивый по лунной я дороге, И дом твой вновь остался за моей спиной. Ботинки на ногах, но мерзнут мои ноги… Забыл штаны… О нет… О, Боже мой!