Король-мертвец

Неожиданно Линх широко распахнула глаза и закричала. Последний крик королевы не был криком боли. В нем звучали радость и торжество одержанной победы. Она просила назвать сына Эллом. А вот ее ребенок явился на свет молча, и теперь графу предстояло бороться уже за его жизнь, не имея возможности даже попрощаться с мертвой матерью.

Торна потрясло молчание новорожденного. Ребенок жил, ребенок страдал, но только кряхтел и морщился, борясь с убивающим его ядом. Новый прилив энергии поддержал падающего от усталости целителя. Не сразу он понял, что дуэргаров в покоях теперь намного больше, чем прежде, а Пустырник вместе с ним творит заклинания, отгоняя от младенца Смерть, явившуюся забрать положенную ей дань. А потом в покоях стало пусто. Темные эльфы исчезли.

На постели рядом с мертвой матерью лежал спасенный младенец. Остановив на нем взгляд, граф ощутил ужас. Ребенок смотрел на него глазами Линх. Каждая черточка маленького личика напоминала облик матери, и даже волосы, спутавшиеся и мокрые, оказались неправдоподобно длинными и густыми. Граф понял, что ненавидит маленького убийцу самой прекрасной женщины.

«Лучше бы он походил на отца, — пронеслась в голове целителя нелепая мысль, — мне легче бы стало служить ему!» Торн пытался обмануть самого себя. Ничто не могло заставить его забыть о цене, заплаченной за жизнь новорожденного.

Поспешно отвернувшись от малыша и прикрыв холодеющее тело покойной, Ад’Берт распахнул двери опочивальни.

— Срочно найти кормилицу! — приказал он. — Королева Линх умерла. Теперь у Крайда новый властитель — Элл. Извольте все принести ему присягу на верность!

— Выживет ли он? — презрительно спросил герцог Ад’Сарт. — Я предпочел бы подождать. К тому же наследник пока слишком мал и глуп. Следует озаботиться назначением регента.

— Либо вы тотчас принесете присягу, либо последуете за его матерью, обвиненный в государственной измене, — тихо произнес Торн. — Король Элл переживет вас, сколько бы ни отмерила вам судьба. За это я ручаюсь! А регентства не будет. Можете не надеяться.

— Ловко придумано! — дерзко выкрикнул герцог Ад’Орн.

— Вы отказываетесь от присяги? — спросил граф.

Он слишком устал, чтобы препираться со смутьянами. Пожалуй, он бы даже обрадовался, если бы все они предоставили ему законный повод убить их. Но процедура принесения присяги началась, и никто не посмел открыто начать мятеж.

А в опочивальню тем временем привели трясущуюся от ужаса толстуху с водянистыми глазами и растрепанными волосами.

— Другой подходящей кормилицы во дворце нет, — посетовала герцогиня Ад’Варт.

— Выбирать не приходится! — развел руками граф.

Толстуха нехотя приняла на руки новорожденного, обмыла его в тазу, запеленала и, почти не скрывая отвращения, приложила к необъятной груди. Повинуясь природе, младенец зачмокал.

Тем временем к Торну подошел Ад’Вейл. Он попросил предводителя Берта отойти в сторону и тихо спросил его:

— Вы озадачили всех. Почему вы сказали, что никакого регентства не будет? Кто же будет править, пока король находится в младенческом возрасте?

— Никто, — устало объяснил граф. — Подумайте сами! Заговорщики не посмеют открыто восстать против законного монарха…

— Они попытаются убить его, — возразил герцог.

— Непременно, — кивнул головой чародей, — но не сразу. Сначала они подождут, не сделает ли за них работу яд, которым уже отравлен Элл. Потом терпение их лопнет, но им не удастся убить короля. Это уже моя забота. Нельзя давать им повода поднять мятеж. Восстать против короля — государственная измена, а вот бунт против регента можно оправдать заботой о Короне.

— Мы полагали, что вы сумеете усмирить недовольных, — растерянно сознался герцог.

— Вы прочили на место регента меня? — горько усмехнулся Торн. — А я-то считал вас мудрым политиком! Начнем с того, что мне теперь хватит работы лекаря. Вы даже не представляете, что меня ждет. Фактически король уже мертв. Я не способен вывести из его организма отраву, которая день за днем станет убивать Элла. Мне придется всякий раз возвращать его к жизни. А потом все будет повторяться. Ни на какое правление у меня просто не останется сил. Однако не это главное!

— А что же важнее всего? — забеспокоился Ад’Вейл.

— Какие бы беды ни обрушились сейчас на королевство, с младенца спрос невелик. Пока он не приступил к правлению, его нельзя обвинить ни в бездеятельности, ни в ошибочных решениях. А вот регентом наверняка многие будут недовольны. Не заговорщики! Простой люд не простит ему ни недорода, ни засухи, ни набега степняков, ни казней. Рано или поздно недовольство им перенесут на короля. Представляете, с чем столкнется Элл, когда возьмет в свои руки власть? Любое его решение станут воспринимать как несамостоятельное, продиктованное нелюбимым регентом. В этом случае королю придется начать с казни регента. Мне не жаль своей головы, но без меня Элл не проживет и одного дня!

— Что же делать? — ужаснулся герцог.

— Именем короля назначить канцлера, чьим единственным достоинством является личная преданность Эллу. Канцлер не регент. Он всего лишь высокопоставленный чиновник. Пусть продолжает поддерживать то состояние, в котором пребывает страна сейчас. Если народ начнет роптать, канцлера можно заменить. Тогда народ будет мечтать о том времени, когда король сможет сам начать правление. Крайд ждут невеселые времена, но они пройдут…

— А Грийд?

— Империя не объявит войны против младенца! Там начнут интриговать, искать способы воздействия на канцлера. Попытаются убить Элла… Повторяю, защита жизни короля — моя забота, мое проклятье… Грийд не опасен, пока Элл не взял бразды правления в свои руки. Да, еще одно! Канцлер не должен быть знатным вельможей, чтобы никто не смог заподозрить даже возможности узурпировать королевскую власть. Ни герцогам, ни маркизам, ни графам на этом посту не удержаться.

— Барон Ун’Сурс подойдет? Он не слишком умен, но предан Короне и очень осторожен…

— Пусть он потрудится на благо Крайда, — усмехнулся Торн. — Барон стар, что тоже неплохо. С ним Элл получит необходимую передышку…

Испуганный вопль кормилицы прервал разговор. У младенца начался очередной приступ смертельной болезни. Графу пришлось вернуться к целительству.

Когда ребенок успокоился и заснул, Торн, почти обессиленный, упал в кресло.

— Вам следует вернуться в Берт, — шепнул ему на ухо Пустырник.

— Сейчас это невозможно, — отмахнулся граф.

— Сейчас это необходимо, — настойчиво повторил темный эльф. — Во-первых, в замке вы гораздо быстрее восстановите силы, необходимые для нового сеанса магии. Во-вторых, вам нужно сварить более действенное зелье, чем то, которое имелось в моем распоряжении. Книга подскажет вам рецепт. А за короля не беспокойтесь. Здесь останется Мандрагора и двенадцать дуэргаров. Отныне они станут оберегать короля, как до этого оберегали вас. Ни один волосок не упадет с головы Элла. Как вам известно, мой народ достаточно осведомлен в тайнах колдовства. Если яд вновь начнет действовать, темные эльфы вызовут вас и сумеют поддержать жизнь младенца до вашего прибытия.