Король пятой башни
Шрифт:
—К тому же разрушить, в общем-то, довольно трудно, — подхватил премьер. — Я ещё раз проконсультировался у Яны и у Константина Борисовича по прочности наших внешних конструкций и сейчас могу с уверенностью сказать: Даже прямое попадание ракеты, дрона-камикадзе или авиационной бомбы в башню особого вреда нам не может причинить. В крайнем случае пострадает пара комнат, находящихся непосредственно за местом взрыва. Ну, внешняя облицовка и утепление на небольшом участке будут повреждены. Какие-то наружные камеры и датчики могут выйти из строя. По сути, наша башня это своеобразный бетонный бункер, ещё и экранированный от электромагнитных воздействий. Так что, если заряд не будет супермощным, внешняя несущая стена даже не будет пробита, и все последствия окажутся устранимы обычным косметическим ремонтом. Совсем другое дело, если удар будет
—А Третья точно будет играть за Сы-Лоу? Ты уверен? — уточнил Жохов.
—Скорее всего, — вздохнул премьер.
—Наши хранилища СПГ и трубы, это, конечно, хорошая цель для врага, — подал голос Кречет. — Но у них есть и более уязвимая для атаки мишень. Стенки газохранилищ вообще-то довольно прочные. Чтобы их пробить нужен серьёзный заряд. А повреждённую газовую трубу можно быстро перекрыть и починить за сутки. Но что будет, если даже самый маленький заряд взорвётся над нашей надувной временной крышей? Как долго мы будем устранять это повреждение? Сколько потратим времени и денег? На сколько при этом охладится башня? По моим прикидкам, пара гранат, взорвавшихся прямо на нашей надувной крыше, может доставить нам примерно столько же проблем, сколько попадание в газохранилище мощной ракеты армейского типа. Я именно атаки на нашу крышу сейчас опасаюсь больше всего. Несколько долетевших до временной крыши вражеских дронов могут превратить нашу жизнь в кошмар.
—Я бы, на твоём месте, Боря, больше опасался внутренних диверсий, — пробурчал Воротынский.
—А можно подробнее?
—Изволь. Сколько у нас лифтов сейчас работает? Три лифта на перекрестке с Л1 и три на Л2, так?
—Все их вырубить одним терактом довольно сложно, — скривился Кречет.
—Всего-то один кабель перерубить… Или всё-таки два? Сейчас уточню у Борисыча, — и Воротынский споро застучал по клавишам своего ноута.
—А если перерубить кабель, ведущий в общую серверную, то вырубится вообще всё в башне! — парировал Кречет.
—Даже если серверную, действительно, обесточить никакие жизненно важные системы в башне не вырубятся, — покачал головой Аркадий Антонович: — Работа лифтов, насосных станций и вентиляционной системы происходит по автономной схеме. Никакой программный сбой, никакой сигнал с компьютера сам по себе их не вырубит. Наша система при помощи датчиков, конечно, отслеживает происходящее и в случае необходимости подаёт сигналы людям-операторам, но ни одного жизненно важного рубильника она выключить просто физически не может. Включают и выключают всегда живые люди. Операторы. Ну, на всей электрике при коротких замыканиях и сильных скачках напряжения, естественно, срабатывает автоматика. Но и она от работы нашего софта не зависит. Иначе вы бы всей башней дёргались каждый раз, когда у меня в системе что-то где-то подвисает или перезагружается... Кроме того, перешибив один провод питания мои сервера не получится обесточить. Даже если вырубить нашу местную генерацию электричества, серверная на собственных аккумуляторах пару часов проработает. К тому же, у нас есть ещё и кабель питания из Первой башни. Не только серверную, но и вообще все жизнеобеспечивающие системы башни можно запитать и через него... Так что насчёт электронной безопасности башни можете не беспокоится. Даже если нас взломают, что, конечно, вряд ли, это будут только проблемы IT-шников. Башня их почти не почувствует. А вот коммунальщикам я бы очень рекомендовал сегодня-завтра запустить в эксплуатацию лифтовые шахты на перекрёстках
Л1-К8 и Л2-К8.—Но К8 же ещё не заселена на верхних десяти этажах, — возразил Семён Семёнович.
—Лифты-то работают? — уточнил Воротынский.
—Работают, конечно. Пока по ним только строители ездят. Зачем остальных пускать в недостроенную зону?.. Ну ладно. Над лифтами подумаем. Чтобы запустить их в общее пользование, достаточно просто настроить их на свободный вход, без требования электронной карточки. Для коммунальщиков это дело пяти минут. Теперь о другом. — Сэм потёр виски: — Могут ли террористы вырубить у нас саму газовую ТЭС?
—Вряд ли, — покачал головой Кречет. — Двадцатый, этаж, на котором расположены почти все офисы и службы жизнеобеспечения башни, защищен сейчас всеми возможными средствами. Без контроля СБ сюда и мышь не проскочит.
—А вы уже нашли, кто передал этому негодяю ключ от ангара для флаеров? — уточнил премьер. — Ведь ангар тоже тут, на двадцатом. Как-то же он планировал в этот ангар пробраться?
—Работаем, — нахмурился Кречет. Все подозреваемые в пособничестве задержаны. Ими сейчас занимаются. Все возможности несанкционированного проникновения на двадцатый блокированы.
—Так, — премьер оглядел присутствующих: — Дорогие мои, думаем, как ещё эти гады могут нам навредить?
—Могут обесточить чего-нибудь важное, устроить пожар, распылить в людном месте отравляющие вещёства или что-нибудь бактериологическое, — стал загибать пальцы Воротынский: — В принципе, могут и просто панику нагнать в местных соцсетях, но из соцсетей мы мусор мигом вычистим.
—Ну и как прикажете мне предотвращать весь этот список возможных бедствий? — Кречет хмуро оглядел присутствующих. — На каждом углу безопасника не получится поставить. Агентурная работа ведётся. Боеготовность СБ и так максимальная.
—Если не получается всё предотвратить, значит надо хотя бы получше подготовиться ко всем возможным неприятностям. Я дам приказ медикам, коммунальщикам, энергетикам, чтобы были готовы. У каждой службы уже давно разработаны протоколы действий на случай теракта. Вот по ним и будут работать. Так? — Семён Семёнович обвёл всех взглядом, не встретил возражений, и принялся что-то записывать в блокнот.
—Может, мы зря переполошились? Вдруг они вообще не собираются никаких терактов устраивать? — подал голос король. — Им же, на самом деле, нужно просто обвалить стоимость башни? Что, если они просто начнут на нас помои лить во всяких СМИ?
—И это они могут, — закивал Жохов. — А ещё могут устроить игры на понижение с комками или с недвижимостью в нашей башне, чтобы уж наверняка посеять панику среди инвесторов и посадить нас в яму чисто финансовыми методами. Но, мне кажется, этим парням из Сы-Лоу гораздо дешевле и проще нанять бандитов, которые у нас тут что-нибудь взорвут. Если бы мы имели дело не с мафией, а с финансовыми воротилами, то уже сегодня на нас пошел бы накат и в СМИ, и на рынках. Но пока на этих фронтах тишина. Думаю, они прибегнут к более дорогим методам с чёрным пиаром и биржевыми спекуляциями только если у них не получится запугать нас чисто по-бандитски. Ну, терроризм сейчас это более дешевый способ воздействия.
"Вот как? Получается, финансовые воротилы по своим возможностям и силе воздействия это более "тяжелая артиллерия" чем какие-нибудь бандиты и террористы, способные устроить на нас авианалёт?" — отметил для себя Иван. А совещание всё длилось. Они принялись прорабатывать детали. Вызывали для доклада остальных министров, кого по удалёнке, а кого и лично, сверяли цифры и протоколы действий…
***
Домой Иван притащился в состоянии выжатого лимона. Ужин опять не лез в горло. Даже щебетание Ланы о каких-то музыкальных новостях совершенно не радовало. После ужина он хотел, было, сразу завалиться поспать, но Лана, взяв за руку, просто вытянула его в зал и усадила на диванчик.
—Сейчас будет сеанс музыкальной терапии, улыбаясь заявила она.
—У тебя же запястье болит.
—Уже совсем чуть-чуть. Мне всё равно надо его разрабатывать. Я и кремом мазалась, и приборчиком этим всё время… Вообще, я с утра потихоньку тренируюсь. Разогрелась. Ты просто посиди, послушай. Ладно?
Иван уселся поудобнее и вытянул ноги. Полилась музыка.
—Это что? — чуть слышно спросил он. — Не Вивальди. Не Бах. Вообще не барокко, да? Бетховен какой-нибудь?
Лана кивнула, не прерывая игры. Беззвучно, одними губами прошептала: