Король Рока
Шрифт:
Говорят же, что все имеет последствия -
Моя ошибка страшнее всех бедствий.
Ты принял удар на себя,
Но на этом месте должен быть я,
Должен быть я,
Должен быть я.
Всё будет иначе - держись сильнее, крепче,
Удар и жизнь потрачена - на небесах невинный,
Но должен быть я.»
Текст был мрачным, но я наложил его на бодрую и жизнерадостную музыку, чуть ли не динамичную. Одной из причин, по которой я перестал ее исполнять, было то, что публика подпевала в ответ с чертовски счастливыми улыбками
Как только я услышал, как Делэни исполняет мою песню, она стала и ее. Будто она точно знала, что означали эти слова и откуда они пришли. Будто сама их написала. Когда последние аккорды стихли, Делэни неуклюже поставила микрофон на подставку и вернулась к нашему столу.
– Эй, – она появилась передо мной, слегка затаив дыхание, но сияя. Это делала с человеком сцена, даря кайф там, где надо. – Что думаешь?
От тебя просто жесть как захватило дух. Но вместо этого вышли резкие слова:
– Ты готова уйти отсюда?
Вспышка боли прокатилась по ее лицу.
– Да, конечно.
Бросив деньги на стол, я обхватил рукой талию Делэни и подтолкнул к выходу. Воздух снаружи пах выхлопными газами и травкой, но я глубоко вдохнул и провёл рукой по лицу. Делэни обеспокоено выскользнула из моих объятий.
– Ты в порядке?
Я опустил руку, открыл глаза. Стряхнул с себя эффект, который она на меня оказала. По крайней мере, достаточно, чтобы функционировать.
– Да. В порядке.
– А мне кажется – нет.
Я просканировал улицу в надежде сориентироваться. Направо или налево? Понятия не имел. Пение Делэни вытащило меня из раковины, я превратился в дрожащего, бесхребетного моллюска, стоящего на вонючей улице Лос-Анджелеса в долбанной бейсболке.
– Как дойти до твоего дома?
Делэни отвернулась и пошла. Я последовал за ней, пользуясь моментом, чтобы взять себя в руки. Мы прогуливались молча, не обменялись ни единым словом, пока не возвратились к ее многоквартирному дому. Я осторожно взглянул на нее. Я жил в местах и похуже. Черт, я жил на улице. Перебивался между этажами и скамейками или с кем-то, кто меня бы пожалел. Но все равно мне не хотелось оставлять Делэни здесь.
– Может я отвезу тебя к себе?
– На приватный концерт?
– На все, что захочешь, – пошевелил бровью, добавив щедрую дозу похоти, чтобы скрыть свое беспокойство. Как фокусник, скрывающий секреты своих трюков ловкостью рук, флирт был моим запасным вариантом, когда я чувствовал, что кто-то подбирается слишком близко.
Делэни попятилась к двери, ее участливые глаза смотрели прямо сквозь меня. Спрятался под лоском Шейна Хоторна. Получил беспристрастный взгляд за все проступки и грехи, которые держал под замком.
– Думаю, что откажусь, – подальше от них.
Я переступил с одной ноги на другую. Если бы это была другая девушка, я бы уже вернулся в машину. Было бы похер. Так я жил раньше. Не заботясь ни о чем, кроме моей музыки, моей карьеры. Себя. Делэни ушла от меня около двух часов назад. Почему я не
мог уйти от нее сейчас?Было что-то в этой девушке, что заставляло меня чувствовать себя лучше, просто от осознания, что мы дышим одним воздухом. Я двинулся вперед, мне нужно быть ближе.
– Как насчет того, чтобы пригласить меня подняться наверх? – я реально умолял? Да. Так и есть.
Мы стояли в нескольких сантиметрах друг от друга, ее дрожащее дыхание струилось по моей коже. Я опустил голову, оставляя легкий поцелуй на ее лбу, задержавшись, когда почти неслышный стон вырвался из ее горла.
– Ты же хочешь. Я уверен, – стянул резинку с ее волос, почувствовав запах шампуня, когда море из темных шоколадных прядей опустилось ей на плечи. Намного слаще коробки конфет. Мне захотелось поглотить ее целиком.
Откинувшись назад, я ожидал увидеть легкую, распутную улыбку, сошедшую с ее мягких губ. Вместо этого нижняя губа Делэни оказалась зажата между зубами. Выражение лица излучало любопытство и страдание, столь же очевидное, как высота ее скул и густота ресниц.
Она не должна была быть на вечеринке Тревиса сегодня, и уж точно не должна была быть со мной сейчас. Но это не мешало мне хотеть ее. Это не мешало мне подойти еще ближе, прижимаясь джинсами к хлопку в доказательстве моего безумного желания.
– Делэни, – простонал ее имя. Проведя носом по изящному изгибу ее скулы, я вдохнул признак возбуждения, скользнул по ее груди, нырнув пальцами за пояс ее штанов. Нашел атласный клочок кожи. И связку ключей.
Отошел назад и свесил их между нами.
– Давай поднимемся наверх.
Глаза, которые были мягкими и гладкими, как морское стекло, теперь смотрели в упор, сужаясь по углам.
– У тебя в самом деле лишь одно на уме, – разочарование отразилось в её глазах.
Я отбросил импульс, стремящийся объяснить ей почему так: если я не буду сосредоточен на легком, достижимом, меня так быстро утащат внутренние демоны, что попытка бегства от них будет похожа на спринтерский забег в зыбучих песках, каждый панический шаг которого будет засасывать меня все глубже и глубже.
– Это не обязательно должно быть плохо.
– Для тебя – возможно, – Делэни выхватила свои ключи, уклонившись от меня. Схватилась за дверную ручку и резко ее открыла. Дверь заскрипела, звуча скорбно и грустно. Похоже на концовку фильма. – Путь, на котором стою я, не оставляет места для ночных перепихонов с парнем, который даже не потрудился поделиться со мной мнением о трех минутах, которые я провела на сцене для него. Спокойной ночи, Шейн. Побереги свой голос для того, кто готов слушать.
А потом она просто ушла. Оставив мне лишь воспоминание о своей чарующей улыбке и чистом голосе. И узел раскаяния, который засел в моей груди, выщелачивая токсины в мою кровь с каждым монотонным, разочарованным стуком сердца.
Делэни
Я не собиралась подглядывать через окно по возвращению домой, но ничего не смогла с собой поделать. Шейн ни за что не появится у моей двери снова после того, как я дважды за ночь его отшила. И уж точно меня не пригласят на другую вечеринку Тревиса Таггерта. Но я не смогла устоять перед желанием поймать еще один проблеск моей подростковой влюбленности, даже если это просто наблюдение за его уходом.