Король зомби (сборник)

– Интересно, это как же? – округлив от удивления бровь со шрамом, спросила Лена.

– Порою мне кажется, что я, словно скульптор, высекающий из мрамора прекрасную женщину, подчеркиваю в ней лучшее или же устраняю некоторые недочеты, – поэтически продолжал Николай.

– Умеете вы заинтриговать.

– Вот, например, я мог бы устранить следы вашей травмы. Обеих травм. У вас очень милый носик, если его подправить, даже шрамика не останется. А бровь можно так скорректировать, что ничего не будет заметно.

Лена застыла с насаженным на вилку грибочком.

– Не поняла.

– Вы можете прийти ко мне в клинику, и я сделаю операцию со скидкой, специально для вас. И через неделю вы себя не узнаете.

Лена, все еще держа вилку у лица, смотрела на Николая с непониманием.

– Я, Леночка, пластический хирург. И мне кажется, я могу вам помочь. Парочка штрихов, и вуаля! Вы же та еще красавица!

– Вы говорили, что внешность не главное.

– Конечно, не главное. Но вы ведь и сами понимаете, что ровный красивый носик всегда лучше, чем кривой.

Лена бросила вилку, встала из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу. Николай побежал за ней.

– Лена! Лена! Куда же вы? Это недорого! Вашей банковской зарплаты вполне хватит. К тому же, у нас можно сделать операцию в кредит. Я специально вас подбирал…

Лена остановилась, и Николай чуть не наскочил на нее.

– Специально подбирал?

Николай натянуто улыбнулся и развел руками. Того, что произошло в следующее мгновение, дружелюбно настроенный Николай никак не ожидал. Лена сильным ударом кулаком в нос сбила его с ног.

– Отдыхай, адепт.

Девушка переступила через горе-кавалера и вышла из зала. К Николаю подошел охранник, чтобы помочь ему подняться.

– Здорово она вас. Я ее на ринге видел. Ураган, а не девушка. Мечта!

Николай с трудом встал, держась за нос.

– На каком ринге? – вытирая салфетками кровь, спросил он.

– Это же Алена Кулагина, чемпионка города по боксу. Ей пару месяцев назад нос сломали, а она все равно бой выиграла, – с восторгом объяснил охранник.

Он профессиональным взглядом осмотрел Николая.

– А нос-то у вас того, навыворот. Под ее ударами даже я не выстоял бы. Такси или скорую?

– Спасибо, я сам хирург, – ответил Николай и, держась за стены, вышел из ресторана.

Александр Вин Завещание

Человек по имени Данни был не совсем рядовым миллионером, а вот умер он вполне обыденно – оступился и упал, размозжив голову о камни во время ничуть не рискованной прогулки во французских Альпах.

Свою жизнь Данни сам, сознательно и умело, сделал чрезвычайно яркой, сверкающей, эксцентричной и пользовался многими ее удовольствиями дерзко и весело.

Наследство, полученное к совершеннолетию, он с самого начала доверил верным и знающим людям, давним партнерам своего отца, а управлять многочисленными семейными предприятиями, заводами и фабриками, Данни поручил одному весьма перспективному инженеру, однокашнику по колледжу.

Океанские яхтенные гонки, авиация, горы, джунгли, опасности и сложные авантюры – все это привлекало Данни гораздо больше, чем пустые безликие деньги, расчеты и документы.

Общество со снисхождением относилось к чудачествам своего богатого любимца, простая публика восторженно принимала газетные новости о его приключениях в далеких странах, молодая жена, слабая здоровьем, часто нервничала, упрекая мужа в невнимании, а Данни только белозубо смеялся, легко отражая нападки многочисленных недоброжелателей и завистников, и всегда сильно обнимал жену и сына, возвращаясь домой после очередного своего путешествия.

Нотариус был из тех, кто по-прежнему, безусловно, оставался верен ему, – один из старых друзей отца. Плотный конверт хрустнул, и в сумраке траурной тишины зазвучали прощальные слова Данни.

«Подтверждаю ранее данное мной устное распоряжение о необходимости вскрыть завещание в течение часа после получения первых же достоверных сведений о моей смерти».

Нотариус кашлянул, поправил очки, строго посмотрел на собравшихся в его кабинете людей.

Вдова Данни, которую делали красивой непреходящие с возрастом удивительные черты умной и чувствительной женщины; его четырнадцатилетний сын и несколько дальних родственников слушали нотариуса по-разному внимательно: кто-то – в ожидании скорого окончания процедуры, иные – с жадностью, некоторые – предвкушая возможную финальную тайну или скандал.

«…Ни перед кем в целом свете я не имею тяжких обязательств, у меня нет никаких денежных или деловых долгов, а мои посмертные просьбы просты и не потребуют сложных хлопот и приготовлений.

Уверен в том, что конец моего жизненного пути был внезапным, и я не успел лично сделать необходимых распоряжений, – именно поэтому сейчас и слышите вы эти слова.

Я обязан только тебе, любимая моя жена, поэтому все то, что я попрошу моих друзей выполнить срочно и в первую очередь, будет способствовать твоему дальнейшему жизненному спокойствию и безмятежности.

В суете привычной для меня жизни, в опасностях и трудностях которой ты никак не могла быть рядом, я многого не успел тебе сказать, не смог объяснить причин возможно обидных для тебя некоторых моих поступков.

Условности и нравы нынешнего общества позволяют многим людям судить обо мне, как о человеке легкомысленном, эгоистичном и поверхностном, совершенно неготовом и неспособном думать о близких людях и тонко ценить их чувства.

То, что так удачно сложилось в мою судьбу, в мою жизнь, сознательно наполненную приключениями, доступными возможностями и соблазнами, на расстоянии, делающем для кого-то близкое и дружеское общение невозможным, кажется скверным и нечестным. Легкий же характер, данный мне родителями и природой, некоторые невежественные люди склонны считать обязательным для мужчины условием его многочисленных супружеских измен.

Но, милая моя жена, поверь, у меня нет никаких причин просить твоего прощения! Сожалею, что не могу сказать этих последних слов глядя тебе в глаза, прямо и честно, так, чтобы избавить твою душу даже от тени темных сомнений, с возможностью навсегда успокоить твое сердце, а эти сухие строки на бумаге ни в коей мере не смогут дать тебе должных заверений.

Ты умна и знаешь меня, как никто другой в мире. Уверен, что тебя нужно убедить иначе.

Да, почти непрерывно путешествуя, в десятках стран я встречался со многими женщинами, восхищался их красотой, имел частые беседы с теми, кто был остроумен и образован, наслаждался музыкой и искусствами в обществе прекрасных и грациозных.

Я угадывал тех, кто влюблялся в меня, со многими женщинами был откровенен и близок на словах, но всегда, при любых обстоятельствах и в разных краях я помнил о тебе, моя жена, которая верно и преданно ждала меня вдалеке.

Тебя не было и не могло быть рядом со мной – и я страдал, разочарованный этим обстоятельством.

Ошибка всей моей жизни – мы виделись с тобой непоправимо редко.

Поэтому я и распоряжаюсь сейчас о следующем.

Немедленно опубликовать в газетах ведущих мировых держав и передать во все телеграфные и информационные агентства для срочного оповещения по радио текст такого содержания: