Королева для эстонцев

Послышался грохот.

— Они с ума сошли? — удивился Подушка.

— Нет, просто бегают, — ответила я за них.

— Шли бы они на зарядку, — усмехнулся парень.

— Может, добегут, конечно, но не факт, — я пожала плечами.

— А ты видела, что ли, баночку тоже? — спросил Подушка.

— Ыгы…

Подушка снова скривился.

— Что? Ацетон на рану? — спросила я.

Подушка отчего-то завис и долго соображал. Я следила за Ирой, которая беспощадно гоняла Одеяло. Парень залез на кресла, Ира их отодвинула, парень поскорее соскочил и побежал вниз по лестнице. Ира, громко выражаясь, задвинула их обратно и поспешила за ним на первый этаж. Теперь послышался грохот и там.

— А ты что? Видела? А ацетон — это что? — ожил, наконец, Подушка.

— Ну, жидкость для снятия лака. У Ирки с ацетоном, — ответила я.

— А-а-а… — еще глобальнее задумываясь, протянул Подушка, и неожиданно откинулся на кровать с громким стуком.

— Ты чего? Совсем? — спросила я.

— А, а, — покачал головой он.

Теперь не поняла я.

— Так, теперь уже я вишу. А ну-ка вставай. Будем коленный рефлекс вырабатывать. Стукнули по колену, и ты встал, — сказала я.

Подушка поднял только голову и снова ей помотал.

— Ну и лежи тут! — отмахнулась я.

Я спустилась и пошла к двери.

— Эй, ты куда? — всполошился Подушка.

— Дверь закрою. Пусть хоть дверь будет закрыта, — ответила я, закрыла дверь, сходила за ключами и ими старательно пошуршала, а потом потопала погромче. Подушка побежал к двери стал нажимать на ручку, чтобы ее открыть, я вцепилась в нее клещом. Тут послышался какой-то шум из комнаты.

— Да, Одеяло! Да сдурел что ли? — завопил Подушка.

— Х… хо… х… — никак не мог отдышаться Одеяло. — Я от Ирки сбежал. Дайка я в коридор выбегу!

— Ольга нас тут закрыла! — ответил ему Подушка.

— Ума сошло? Сейчас Ирка сюда лезет уже!

Я отошла от двери, уселась в кресло и взяла газету, которые нам всегда здесь клали.

— Ну все, я тебя сейчас убью! — пообещала Ира.

— Ирка, нас тут закрыли! — сообщил ей Одеяло.

— Где это?

Ира беспрепятственно вышла из комнаты.

— Для русских все двери открыты, для эстонцев — закрыты! — сказала она и закрыла дверь.

— Держи, — прошептала я.

Подушка снова рванул к двери и попытался ее открыть.

— Закрыто! — воскликнул он.

— Давай ключи, — сказала Ира.

Мы закрыли дверь по-настоящему.

— О! Открыто! — оживился парень. — Только не открывается.

Железная эстонская логика!

— Кажется, у нас дверь скоро закрываться не будет, — ухмыльнулась Ира.

Мы с Ирой сосредоточенно играли в «Гуси-лебеди». Тыдыцк. А-а-а-а! Хлоп! Ой!

— Может, в пианино, — я стукнула себя по колену.

— Ну уж нет. Иди с Подушкой поиграй, — отказалась Ира.

— Неинтересно, — забраковала я.

— Почему?

— А ему хоть кувалдой бей, все равно не убирает ногу, — пояснила я. — Да и с какой силой бить, тоже не важно. Ноль эмоций.

— Классно же! — обрадовалась Ира.

— Ладно, только рядом со мной сидит Одеяло! — тут же сказала я.

— Почему?

— До него не допрет, что можно со всей дури звездануть, — ответила я.

— Ну и классно.

Ира открыла дверь и зашла. У эстонцев на лицах проступил священный ужас.

— Явление Христа народу! — прокомментировала Ира и обратилась к Подушке. — Sit down!

Подушка насупился.

— Не обижай людей! — сказала я Ире. — И эстонцев тоже… — это, к счастью, слышала только Ира, которая не замедлила расхохотаться.

— Так, садись тут, а ты тут! — указала Ира.

— Нет, садись ближе, а то если сюда Подушка сядет, кирдык моим коленкам, — сказала я Одеялу.

Одеяло не особенно что-то понял и повернулся к Подушке, который насупился еще больше. Я подвинулась к Одеялу.

— Так Одеяло, Подушка, меняйтесь местами, — скомандовала Ира.

— Это еще почему? — заволновалась я.

— Ольга, да хорош трусить! — отмахнулась Ира.

Подушка сложил руки на груди.

— В пианино по рукам не играют, — сказала Ира.

Подушка убрал руки за спину.

— В пианино по жопе тоже!

Подушка сложил руки на колени.

— По своим коленям тоже не играют! — настаивала Ира.

Я переставила ему руки, тяжело вздыхая.

— Боюсь, после игры коленок у меня не будет, — ответила я на повисший в воздухе вопрос.

Подушка завис.

— С висящими не играем! — продолжила Ира.

Подушка отвис и стал хлопать глазами.

— Я так не играю, — я тоже похлопала глазами.

— Ну, я так тоже не играю, — Ира тоже похлопала глазами, — Так только эстонцы играют!

Мы объяснили правила игры. Подушка с интересном повернулся ко мне и снова завис.

— Не виси, мне страшно становится, — сказала ему я.

— Иди где-нибудь в другом месте повиси, может быть, повесишься, — сказала Ира.

Я протянула руку к Ире, но не дотянулась до нее. Тогда я вооружилась Подушкиной рукой и постучала Иру с помощью нее. Подушка уставился на меня как на умалишенную.

— Ты там сцапай Одеялкину руку, — попросила я.

— Не, не надо! — всполошила Ира.

Мы уселись играть. Пару раз все прошло вполне нормально, но тут Ира вспомнила главную гадость, и стукнула Одеялу по ноге со всей своей не такой уж маленькой силушки.

— Ау! — взвыл тот. До Подушки дошел подлинный смысл игры.

— Этого я и боялась, — сказала я.

— Эх… давайте правила менять! — всполошился Подушка.

— Давайте, — покладисто согласилась я.

Мы сменили, теперь руки у каждого, кроме замыкающих, лежали не на своих коленях. Очередь дошла до Подушки, и он с огромной радостью врезал Одеялу по колену.

— А-а-а-а! — Одеяло от переизбытка счастья замолотил руками по коленям.

— Подушка, ты проиграл! — сказала я.

— Не-а, — покачал головой тот, показывая на манипуляции Одеяла.

У бедного эстонца убрали обе руки. Мы стали играть дальше, и тут Подушка снова наградил Одеяло хорошим хлопком, да еще и руку в кулак собрал.

— Надо ладонью, — покачала головой Ира.

— Да мне какая разница. Сейчас еще добавлю! — покладисто сказал парень и стукнул еще раз.

Одеяло уже не стал вопить, просто прижал ногу к себе, по второй врезала Ира.