Королева эльфов Шаннары

Перекусив на рыночной площади свежеиспеченной тонкой лепешкой, в которую были завернуты тушеное мясо и овощи, и запив все кружкой эля, они продолжили путь. Филин проводил их в размещавшийся позади дворца Сад Жизни. Они молча шли по тропинке, овеваемые ароматом цветов, которые росли здесь повсюду: на клумбах, газонах, среди деревьев и кустарников, — тысячи цветов самых разных форм и расцветок. В Саду они столкнулись с одним из Избранников — одетым в белую одежду сторожем Элькрис. Он кивнул и прошел мимо. Рен вдруг вспомнила рассказ Пара Омсворда об эльфийке Амбель, самой известной из всех избранных. Они поднялись на вершину холма, покрытую садами, и остановились перед Элькрис. Ярко-красные листья и серебряные ветки трепетали в солнечном свете, так причудливо переливаясь, что казались ненастоящими. Рен захотелось потрогать дерево, шепнуть что-нибудь доброе, сказать, что она знает и понимает, как много ему пришлось вынести. Но она не сделала этого, а просто постояла рядом с ним. Элькрис никогда ни с кем не говорила, но она понимала чувства. И Рен просто смотрела на нее и думала, как это ужасно, что сила Киля иссякает, и беда станет непоправимой, если она полностью иссякнет и демоны завоюют эльфов и их город. Тогда Элькрис будет уничтожена. Запрет рухнет, и все чудовища, порождения Тьмы, снова ворвутся в мир смертных. «Видение Алланона, — подумала она мрачно, — станет реальностью».

Рен в сопровождении Гарта и Филина вернулась во дворец передохнуть до обеда. Филин оставил их у парадного входа, сославшись на неотложное дело.

— Знаю, Рен, у тебя много вопросов и ты пока не знаешь, что тебе делать, — сказал он на прощание, и его худое лицо сморщилось. — Попытайся быть терпеливой, и ты очень скоро получишь ответы на свои вопросы.

По той же дорожке он вернулся назад к воротам. Рен с Гартом наблюдали, как он уходит, при этом скиталец показывал Рен, что он проголодался и хотел бы заглянуть в обеденную залу, чтобы проверить, не накрыт ли для них стол. Рен рассеянно кивнула, продолжая думать о своем, об эльфах и их волшебной силе, о том, что Филин так и не объяснил ей, зачем вырыт ров. Гарт исчез в коридоре. Эхо от его могучих шагов рокотало в тишине дворца. Рен повернулась и отправилась в свою комнату, зачем — она не знала, просто ей надо было все обдумать еще раз. Она поднялась по парадной лестнице, прислушалась к тишине. И тут в коридоре неожиданно появился Гавилан Элессдил.

Ярко-красная рубаха в желтую и голубую полоску, пояс в виде серебряной цепочки — он был оживлен и весел.

— Ну-ну, Рен, — приветствовал он ее, — осматривала город, как я понимаю. Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Спасибо, прекрасно, — ответила Рен, замедлив шаг.

Он взял ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал. Рен улыбнулась, покраснев, несмотря на то, что твердо решила не смущаться.

— Итак, скажи мне, ты рада, что пришла сюда? Или все же было бы лучше оставаться дома?

Рен улыбнулась и снова покраснела.

— Понемногу и того и другого. Она отняла руку.

Гавилан шутливо заморгал, изобразив недоумение.

— Звучит отлично: немного горького, немного сладкого. Ты прошла долгий путь, чтобы найти нас, не так ли? Это был, наверное, увлекательный поиск, Рен. Теперь ты знаешь, для чего пришла?

— Кое-что.

Его симпатичное лицо омрачилось.

— Твоя мать, Аллин, была таким человеком… одним словом, тебе бы она очень понравилась. Я знаю, что королева рассказала тебе о ней, но я тоже хочу кое-что добавить. Пока я рос, она заботилась обо мне, как родная сестра. Мы с ней очень дружили. Она была сильной и решительной девушкой, Рен, и те же качества я вижу в тебе.

Рен снова улыбнулась:

— Спасибо, Гавилан.

— Это правда. — Он помолчал. — Надеюсь, и ты будешь считать меня своим другом, а не просто дядей. Когда тебе что-нибудь понадобится или ты захочешь что-то узнать, пожалуйста, приходи — я буду рад помочь, если смогу.

Рен заколебалась.

— Гавилан, не мог бы ты описать мою маму? Расскажи, как она выглядела? Дядя пожал плечами.

— Хорошо. Аллин была небольшого роста, как и ты. Такие же, как у тебя, волосы. А голос… — Он осекся. — Его трудно охарактеризовать. Музыкальный… Помню ее глаза. У тебя такие же. Очень остроумная и любительница посмеяться. Когда она смотрела на тебя, ты чувствовал, что во всем мире нет ничего и никого важнее ее.

Рен вспомнила о том сне, в котором ее мать, очень похожая на ту женщину, которую описал Гавилан, нагнулась над ней и все повторяла: «Помни меня. Помни меня». Теперь это уже не казалось ей сном, а похоже, происходило на самом деле.

— Рен?

Она поняла, что смотрит куда-то в пространство. Рен снова взглянула на Гавилана, подумав, что ей следует спросить его об эльфинитах и о демонах. Он, кажется, вполне откровенен с ней. И потом, ее странным образом тянуло к нему, даже удивительно. Но она еще плохо знала его, а воспитание, полученное у скитальцев, делало ее осторожной.

— Сейчас для эльфов настали тяжелые времена, — неожиданно продолжил Гавилан, нагнувшись к ней. Рен почувствовала, что дядя взял ее за плечи. — Есть секреты волшебства, которые…

— Добрый день, Рен, — поздоровалась Эовен Сериз, появившись на верхнем марше лестницы за ее спиной. — Тебе понравилась прогулка по городу?

Рен повернулась, почувствовав, что Гавилан убрал руки.

— Да. Филин оказался отличным проводником.

Эовен спустилась. Взгляд ее зеленых глаз устремился на Гавилана.

— Как ты находишь свою племянницу, Гавилан?

Эльф улыбнулся.

— Она очаровательна, энергична — достойная дочь своей матери. — Он взглянул на Рен. — Мне, к сожалению, нужно идти. До обеда предстоит еще многое сделать. Рен, мы поговорим с тобой потом.

Он кивнул и ушел, самоуверенный, даже чуть развязный. Рен глянула ему вслед и подумала, каково же истинное лицо, скрывающееся под этой маской беззаботности.

Эовен встретила взгляд Рен, когда девушка обернулась.

— Рядом с Гавиланом чувствуешь себя совсем юной. — Ярко-рыжие волосы Эовен были спрятаны под сеточку. Свободного силуэта расшитое платье не стесняло изящных движений. Теплая улыбка как-то не вязалась с выражением глаз, холодных и устремленных вдаль. — Думаю, что мы все немного влюблены в него.

Рен вспыхнула.

— Я совсем не знаю его. Эовен кивнула:

— Ну, расскажи мне о своей прогулке. Что ты узнала о городе, Рен? Что рассказал тебе Орин Страйт?

Они пошли по коридору в сторону спальни Рен. Девушка передала Эовен то, что узнала от Филина, втайне надеясь, что и провидица откроет ей некоторые свои секреты. Но Эовен слушала, ободряюще кивала и ничего не говорила. Казалось, ее занимало что-то другое, хотя она была внимательна к тому, о чем рассказывала Рен, и не теряла нити разговора. Рен закончила свой рассказ как раз в тот момент, когда они подошли к двери спальни.

На серьезном лице Эовен мелькнула улыбка.

— Для человека, который провел в городе меньше дня, Рен, ты уже знаешь немало.

«Но не столько, сколько хотела бы», — подумала Рен.

— Эовен, почему никто не хочет рассказать мне, откуда появились демоны? — спросила она, отбросив всякую осторожность.

Улыбка исчезла с лица женщины, уступив место грусти.

— Эльфы не любят даже думать о демонах, а тем более говорить о них, — сказала она. — Демоны появились в результате волшебства, Рен, из-за непонимания и неправильного его использования. Мы боимся, стыдимся и надеемся избавиться от них. — Она замолчала, увидев в глазах Рен разочарование и безысходность. — Королева запрещает мне говорить об этом, Рен, — прошептала Эовен. — И, возможно, она права. Но я обещаю, что очень скоро, если тебя еще будет это интересовать, я все расскажу.

Рен посмотрела ей прямо в глаза — рыжеволосая говорила искренне. Рен кивнула:

— Я потребую этого от тебя, Эовен. Но мне бы хотелось думать, что бабушка все же сама решит сказать мне об этом.

— Да, Рен. Мне тоже хотелось бы так думать. — Эовен явно колебалась. — Мы очень давно вместе. Сначала детство, потом первая любовь, мужья, дети. Все прошло. Аллин — тяжелая потеря для нас обеих. Я никогда не говорила твоей бабушке об этом, хотя, думаю, она и так догадывается. Я видела в моих видениях, что Аллин попытается вернуться в Арборлон, а мы не сможем остановить ее. Провидица счастлива и проклята тем, что видит: я знаю, что случится, но не могу ничего сделать, чтобы изменить судьбу.