Королева гимнастики, или Дорога к победе
Шрифт:
– А боковое?
– Тоже, – Соня, отклонившись в сторону, легко выполнила боковое равновесие. – Вот только с пируэтами у меня проблемы. Не докручиваю, теряю точку опоры.
– А у меня – с предметами не очень, – призналась молчавшая до этого темноволосая девушка, назвавшаяся Фирюзой. Она говорила распевно и медленно. – Особенно лента. Все время завязывается и путается! Ты не бойся этих зазнаек. Кстати, злюку зовут Клео, а рыжую – Злата. Они только с виду опасные, а на самом деле обычные девчонки, ничего особенного.
– Я и не боюсь! – и Соня наконец-то, впервые за непростой день, почувствовала, что напряжение
– Теперь все в сборе, и отныне у вас начинается новая жизнь, – собрала их тренер после окончания тренировки. – За этой дверью осталось то, что было в прошлом. С этого момента вам предстоит работать на будущее. И сразу предупреждаю, эта работа будет не самой легкой: вы будете тренироваться и для индивидуальных выступлений, и для групповых.
– Ничего себе! Так не бывает! – воскликнула Клео.
– Где не бывает? – в упор посмотрела на нее тренер.
– Ну… нигде, так не принято, – смешавшись, Клео опустила глаза.
– А в нашей спецгруппе – принято. Всем ясно?
Девочки молча закивали.
Но Клео отважилась еще на один вопрос:
– То есть двойной объем тренировок?
– Вот именно. Вы должны стать мобильной командой, способной выступать в любом виде программы. Каждая будет уникальна, но в то же время встроена в команду. Главная цель – Олимпийские игры.
– Но двойной объем тренировок… – замялась Злата.
– Если кого-то не устраивает – до свидания! – решительно произнесла Борелис. – Я никого не держу. За вашей спиной будет стоять очередь, потому что к проекту спецгруппы мы привязываем серию соревнований «Звездочка». Будем выявлять и пестовать таланты, начиная с трех лет.
– С трех лет! – ужаснулась Айгуль. – Но некоторые в этом возрасте еще в памперсах ходят! И говорить толком не умеют!
– А я в три года уже на шпагат садилась… И колесо умела делать! – похвасталась Алена.
– Вот-вот! – подхватила Борелис. – Самые яркие уже и в три года блестят.
– Но это же сколько людей надо, чтобы такие соревнования проводить. Судьи, организаторы, – скептически хмыкнула Злата.
– А вот в этом мне понадобится ваша помощь. Судьями и организаторами будете вы.
– Типа общественная работа? – фыркнула Клео.
– Не общественная, а судейская и тренерская – вы будете еще и мастер-классы проводить.
– Ой, как здорово! – захлопала в ладоши Фирюза. – Я никогда еще не проводила мастер-классы!
– А я всегда мечтала побыть судьей – не так, как раньше в спортшколе, а на самых настоящих соревах, – с восторгом вторила ей Айгуль.
– Ну вот и договорились, – удовлетворенно кивнула Инга Павловна.
– То есть сами себе будем готовить соперниц, – недовольно скривилась Клео после ухода тренера. – И бесплатно делать чужую работу. Что-то тут не сходится.
– А ты думай не о себе, а об общем деле! О гимнастике! – парировала Алена. – И тогда все сойдется!
– Ненавижу общие слова, – процедила Клео. – И дешевый пафос тоже ненавижу!
– А я ненавижу вампирш, портящих всем настроение!
Девушки стояли друг напротив друга, воинственно сжимая «оружие»: у Клео в руках был фиолетовый мяч, у Алены – ярко-желтая булава. Неожиданно Клео резко размахнулась и метнула мяч в Алену. Та ловко уклонилась, желтой молнией сверкнула в руке булава, и мяч, изменив траекторию,
отлетел к окну, едва не напоровшись на угол радиатора.– Осторожнее! – вскрикнула Клео, бросаясь за мячом.
– В следующий раз не разбрасывайся своим имуществом! – парировала Алена, поигрывая булавой. Соня стала рядом с ней, а к Клео присоединилась Злата. Казалось, еще чуть-чуть, и они сойдутся «стенка на стенку».
– Похоже, у нас не спецгруппа, а осиное гнездо, – прокомментировала в тренерской хореограф Аида Николаевна. – Или банка со скорпионшами! Они готовы съесть друг друга с потрохами! А с виду такие милые, симпатичные девочки…
– Согласна. С этим надо что-то делать… – задумчиво сказала Инга Павловна.
Через полчаса она снова собрала всю группу.
– Ну вот что, мои дорогие. Сообщаю вам, что через месяц состоятся ваши первые соревнования. И вы будете выступать одной командой, в групповых упражнениях.
Пресекая недовольство и разочарованные возгласы, Борелис повысила голос:
– Еще раз повторяю, если кому-то не нравится, она может возвращаться домой! Остальные – на ковер, немедленно. Будем отрабатывать переброски.
– Мы уже целый день пашем, без отдыха, – процедила Клео. – Я ее ненавижу!
– Я тоже, – хором выдохнули остальные.
И Соня вдруг поняла, что Инге Павловне и в самом деле удалось хоть в чем-то их сплотить.
Кожа над пяткой горела так, как будто ее целый час терли наждаком. Каждый шаг причинял невыносимую боль – такую, что искры сыпались из глаз. Соня изо всех сил старалась не хромать, но это получалось с трудом. Ох уж эти новые ботильоны на высоких шпильках! Невероятно красивые и невероятно дорогие – она угрохала на них чуть ли не все, что осталось от призовых. Кто ж знал, что они окажутся такими дубовыми и что в первый же раз над левой пяткой вылезет какой-то жесткий кусок! Который теперь наверняка натер мозоль. А ведь ей нельзя, категорически нельзя портить ноги!
И все равно – это были самые счастливые минуты ее жизни.
Потому что рядом шел Данила, и они держались за руки.
После нескольких месяцев разлуки они наконец-то встретились – на зимние каникулы Данила сумел вырваться в Москву, где остановился у дальних родственников, и уже оттуда сбежал к ней в Светловидово. И вот уже целый час они гуляли по заснеженному лесу, окружающему спорткомплекс.
У пенька на опушке влюбленные остановились, повернулись друг к другу. Она смотрела, как снежинки тают у него на бровях – темных, густых, слегка изогнутых к вискам. А ей самой снежинки почему-то все время попадали на губы, и она слизывала их, как мороженое.
А потом он робко положил ей руки на плечи и произнес:
– Ты… ты самая лучшая!
Сердце замерло в восторге, и она ответила – тихим, счастливым голосом:
– Ты тоже!
И тогда он приблизил к ней лицо и нежно, осторожно коснулся губами ее щеки.
А потом прошептал:
– Холодная! Снегурочка моя…
Она вздрогнула – это было, как ожог, словно от солнца отвалился раскаленный кусочек и упал ей на щеку.
И тут в сумке запищал айфон.
– Извини, я сейчас, – пробормотала Соня, возвращаясь в реальный мир. – Да! Слушаю! – крикнула она в трубку.