Королева семи гор

– В общем, пятый курс закончился. Я долго пыталась найти работу, в итоге устроилась в аптеку. Там больше платят, чем в больнице. Некоторое время увлекалась панком, но потом подсела на экстази и эйсид-хаус. Сейчас я до сих пор в восторге от этого, а мой вид – это маска, чтобы всякие придурки не лезли. Достаточно посмотреть на них вполоборота, и они уже сто раз подумают, стоит подходить или нет. А ты оказался смелее остальных и не придурок вроде, поэтому я здесь, – закончила она, улыбнувшись.

– Значит, я тебе нравлюсь? Но я вовсе не смелый, если ты так подумала.

– Неважно, я хочу узнать твою историю.

– Ладно… Значит, отец у меня сволочь. – Парень сделал затяжку и продолжил: – Мать – учительница. Когда мне было четыре года, они развелись. Причину я узнал позже. Отец изнасиловал женщину, она родила, и он выплачивал ей алименты. Когда мать об этом узнала, она подала на развод. Отец сбежал. С тех пор нас со сводным братом Антоном воспитывали мама и тётя Зоя. Вместе мы поступили учиться на факультет журналистики, но он бросил обучение сразу, а я дважды восстанавливался и с трудом закончил. Антон стал пастором, а я – писакой.

– Значит, у тебя есть брат – священник.

– Пастор!

– Неважно. Давай о главном.

– А… Это! – вспомнил он давно минувшее прошлое. – Девственности я лишился в девятом классе, на выпускном вечере. Потом в училище в одну девчонку влюбился, мы встречались больше двух лет. Потом я её с другим парнем застал и сам переспал с её подругой. Затем увидел, что эти две девки на кухне дерутся, узнал, что из-за меня. В общем, разочаровался в вас и с тех пор никому не клялся в любви. Встречался с одной целью, – он посмотрел на неё искоса, – ну, ты понимаешь.

Потом, когда двадцать три исполнилось, что-то во мне изменилось – захотелось встретить хорошую женщину… Возомнил себя героем, который подарит ей семью, детей, будет любить и оберегать.

В моей жизни появилась особенная девушка – ей достаточно было просто пройти рядом, чтобы изменить мою жизнь на ближайшие семь лет. Весь день её вспоминал, через неделю снова её встретил, узнал, где учится, и навсегда оставил прежние мечты. С этой девушкой я встречался пять лет, потом два года жили гражданским браком, хотели пожениться, но поругались. Я её ударил, она меня «бессердечной сволочью» обозвала. Разошлись. Сейчас иногда созваниваемся, бывает, остаёмся на ночь, но на утро почему-то такое чувство, что бежать хочется – вот не можем мы быть вместе, хотя и понимаем друг друга с полуслова.

– Ты её любишь? – спросила Мари серьёзно.

– Я ей этого не говорил…

– Что значит «не говорил»? Ты её любишь или нет?

– Да не знаю я! Не хочу об этом…

– Может, ещё косяк?

– Определённо.

– А у тебя прикольные рыбки… – сказала Мари, кивнув на аквариум, стоявший на тумбочке у кровати.

*До начала шоу оставалось два месяца.

Глава 3. Хочу быть королевой семи гор

Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена…

Откровение 17:9

С той ночи прошло две недели. Мари часто оставалась у Игоря. Бен всё время был в командировке и приехал в город всего на пару дней. Игорь так обрадовался приезду друга, что перенёс запланированную встречу с братом, с которым и так уже три месяца не виделся. После крепкого рукопожатия и хлопка по плечу они стали болтать о насущном.

– Подумаешь, бесстыжая красноволосая девица! Я вообще со старухой на днях переспал, – ухмыльнулся Бен.

– Со старухой! И сколько ей было? – спросил Игорь у Бена.

– Шестьдесят семь, – ответил он, загоняя очередной шар в лунку.

– Это же, блин, болезнь, когда на старух тянет, как её там… – пытался вспомнить Игорь, следя за его движениями.

– Ерунда. Стереотип. Люди трусливы по натуре, они не могут преступить грань дозволенного, потому что боятся осуждения. Они не хотят распространения слухов, не хотят, чтобы о них злословили и погубили, как некогда уничтожили гениев вроде Оскара Уайльда. – Шар не докатился до лунки, и Бен передал товарищу партию.

– Ну да… Тебе легко говорить, ты же подолгу не живешь нигде. Поэтому и не боишься слухов, – ответил Игорь, ударяя по шару.

– Вот поэтому я свободен от предрассудков и всякого рода авторитетов, – продолжил Бен, облокотившись на кий. – Меня просто нет, а есть только тень. Безрассудство делает меня мудрее. Я во всех смыслах беру от жизни всё. Многие повторяют это клише, хотя они и жизни-то самой недостойны. Они имеют только крохи и питаются её отходами, а говорят, что «берут от жизни всё». Я ненавижу этих жалких гордецов. «Всё» не ограничивается распитием пива в кабаке и походом по бабам. «Всё» – это не то, что лежит на поверхности, а то, что скрыто, и до него не так просто добраться.

– Хм, – промычал Игорь.

– Это клад, который находят лишь те, кто закапывает себя заживо, кто разлагается под гнётом собственных представлений о приличии. О той грани, которая преступлена уже давно, и возвращаться нет смысла. Только таким способом можно получить это самое «всё». А те, кто боится этой грани – трусы, не достойные даже похвалы Сатаны. Они не могут признать, что мертвы. Я уже мёртв и смирился с этим. Я беру всё, что желаю, и с гордостью встречу смерть, к которой готовлюсь.

Ты думаешь, как я мог с ней спать, если она стара? Нет, мой друг, она не стара, но мудра и молода духом. Лишь тело умирает, а душа всегда остаётся молодой, наученной понимать мужчину. А молодые – все наивные, они ищут мужчин, которых себе навоображали. Они пытаются примерить на нас свои стандарты и даже не задаются вопросом, а подойдут ли они нам! Они сами придумывают себе мужчин, а потом предъявляют им претензии в отсутствии у них мужественности, о которой и понятия не имеют! Они дуры! А в той старушке не было этого, в ней было столько любви, незнакомой молодым женщинам, что меня переполняло желание обладать ею снова и снова. Это была любовь тела, перенёсшего муки рождения. Это была безграничная любовь матери. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Игорь пропустил свой шар и уступил партию Бену.

– Не совсем, но я бы так не смог!

– А может, это и к лучшему, – грустно заметил Бен. – У американских индейцев есть предание, согласно которому человек получил от ягуара силу, ум от змеи, взор от ястреба и всё равно остался недоволен. А знаешь, почему?

– Летать не научили?

– Не летать, летают на самолётах.

– Потому что мало?

– В точку! Потому что мало, и всегда мало будет. Даже когда земле нечего будет дать, человеку всегда будет мало. Поэтому дети счастливы в своих глупостях, а мы скорбим в нашей мудрости.