Королева Теней. Пенталогия
Шрифт:
И почти волоком вытащил едва передвигающего ноги месьора за дверь.
Грегор закрыл глаза, длинно выдохнул и понял, что больше всего на свете хочет запустить в стену кабинета «Могильной плитой». Кстати, откуда Ревенгар, Баргот ее побери, все-таки взяла ее формулу?!
Он сплел пальцы перед собой и понял, что прямо сейчас понятия не имеет, как объяснить случившееся канцлеру. А ведь Аранвен обязательно обо всем узнает! У него везде глаза и уши. И стоит Кастельмаро рассказать хоть кому-нибудь, что произошло…
Чего доброго, Ангус решит, что Грегор хотел использовать мальчишку Вальдерона в каких-нибудь
Ведь не могла же Айлин всерьез предположить, что справится с ритуалом, который рассчитал Грегор? Каким образом?!
Грегор уронил лицо в ладони, опираясь локтями на стол, и с ужасом подумал, что решись Ревенгар и в самом деле провести ритуал – последствия будут совершенно непредсказуемы! Претемная… Она же еще совсем девчонка! Она не удержит силы, которые вырвутся на свободу! Денвер со своими барготопоклонниками не удержал!
И что делать? Да что вообще можно сделать теперь?! У кого просить помощи?! Она погибнет, если попробует сделать все сама, угробит мальчишку, а потом… Освободившаяся сила Запределья сметет половину Озерного края!
Он выдохнул, пытаясь успокоиться и думать здраво. Нет… Ревенгар не так глупа, не зря ведь она столько лет дружила с Аранвеном! Вероятнее всего, она действительно собирается спрятать мальчишку так, чтобы до него никто не смог добраться. И вот об этом стоит как можно скорее поговорить с Ангусом – пусть его люди из тех, что есть в каждом городе, перехватят беглецов! Претемная, лишь бы только она и в самом деле пыталась спрятать Вальдерона, а не отправилась совершать безумные подвиги…
– Клянусь, – почти беззвучно выдохнул Грегор. – Если бы я хоть на минуту поверил, что девица семнадцати лет может быть способна пожертвовать собой… Лучше бы сам шагнул в этот клятый Разлом!
Глава 13. Победителей не судят
Ночевать пришлось в том же овраге, только забравшись в него как можно глубже. Искра, конечно, умеет ходить лесными тропами, но спуститься по склону в сумерках и выбраться наверх в полной темноте – все-таки очень разные вещи!
Впрочем, Аластор даже порадовался: устроиться на ночлег без припасов и палаток, с одними только попонами Искры и Луны, оказалось той еще задачей! Совсем некогда было думать ни об отряде, брошенном на милость посланцев Бастельеро, ни о сестричках.
Подходящее место для ночлега, правда, нашлось быстро. Относительно ровное, да и ручей неподалеку журчал. Просто подарок какой-то! А вот развести огонь оказалось не из чего – не идти же за дровами в полной темноте! Да и хворост среди ночи не соберешь…
Аластор все же обрубил у нескольких ближайших деревьев нижние ветви, уложил на землю и сверху бросил попону Искры. Так Айлин точно не замерзнет, особенно, если укроется второй попоной, а рядом ляжет Пушок. А у него, Аластора, имеется отличный теплый плащ! Вот если бы еще
все-таки развести костер… Впрочем, толку от костра, если нет ни вина, чтобы подогреть его на огне, ни еды… ни даже котелка! Хоть бы и сгоревшего!Отогнав мысли об огне и горячем ужине, Аластор кивнул Айлин на лежанку.
– Ложись. Пойдем дальше на рассвете.
– А ты? – тихо спросила подруга, и Аластор снова почувствовал странное смущение, от которого вдруг стало тепло, даже, пожалуй, жарко!
– А я… покараулю, – буркнул он, опуская взгляд себе под ноги, точнее, на усевшегося прямо перед ним Пушка.
Синее свечение собачьих глаз показалось Аластору удивленным, а то и насмешливым. Пушок даже голову склонил набок и вывалил язык, словно говоря: «Охранять – это мое дело, а вы, люди, все равно в этом ничего не смыслите».
– Глупости, – фыркнула Айлин. – До утра караулить будешь, а потом в седле спать? Лучше я щит поставлю… – И вдруг осеклась. Помолчала и совсем другим голосом пробормотала: – Ложись лучше слева. Я – справа, а посередине Пушка положим. Он теплый, хоть и умертвие. Ну и плащами укроемся. Не замерзнем.
Аластор открыл было рот и собрался заявить, что не может позволить себе подобной близости к леди… но тут же одумался. Какого Проклятого? Сам же еще недавно вздыхал о потерянной легкости! Спать сидя, завернувшись в плащ, это последнее дело перед дорогой, тут Айлин совершенно права. Да и не первый раз они заснут рядом…
От воспоминания о прошлом разе заполыхали уши, и Аластор сердито мотнул головой. Глупости! Сейчас все совсем иначе. Он совершенно трезв, а что до репутации леди – их ведь никто не увидит!
К тому же… Невероятно, до свинцовой тяжести век хочется спать!
«Ведь прошлой ночью мы почти не спали, – удивленно осознал Аластор. – И с рассвета в седлах, а привал был совсем короткий… а Айлин еще и дралась! И одна она, пожалуй, действительно замерзнет, это мне случалось ночевать в лесу, а магессе – едва ли!»
– Ладно, – согласился он, понимая, что пауза неприлично затянулась. – Ставь щит. А Пушок предупредит, если что.
Снисходительно посмотрев на него, мертвый волкодав запрыгнул на расстеленную попону и плюхнулся на нее ровно посередине, четко разделив пополам. Айлин с облегчением хихикнула и, разувшись, легла рядом с Пушком, чутко насторожившим уши, совсем как живая собака. Аластор укрыл ее второй попоной и сверху – плащом, сам торопливо стянул сапоги и нырнул под попону с другой стороны. У Пушка действительно был теплый мохнатый бок, и от шерсти совсем не пахло псиной, так что лежать рядом с ним оказалось очень уютно. Да уж, с этикетом в походе придется туго. А уж когда они вернутся, и все узнают…
«Когда мы вернемся, я просто вызову на дуэль любого, кто посмеет оскорбить Айлин, – устало подумал Аластор. – Если у кого-то язык повернется сказать гадость о девушке, рискующей собой ради Дорвенанта…» Он прикрыл глаза и словно провалился в темную прохладную пустоту.
Проснулся Аластор еще до рассвета, небо едва начинало сереть, но неподалеку уже вовсю пересвистывались ранние птицы.
– В котелок бы вас, – буркнул Аластор негромко, чтобы не разбудить Айлин.