Королева Теней

Заседание совета вскоре закончилось, и Манона приостановилась, когда проходила мимо Вернона к выходу. Она положила руку ему на плечо, ее ногти впились в его кожу, и он вскрикнул, когда та приложила свои железные зубы к его уху.

Просто потому, что она мертва, Лорд, не думай, что я забуду, что ты пытался сделать с ней.

Вернон побледнел.

Ты не можешь прикасаться ко мне.

Манона впилась ногтями глубже.

Нет, не могу, - промурлыкала она ему в ухо.
– Но Аэлина Галатиния жива. И я слышала, что у нее есть не сведенные счеты.

Она выдернула ногти и сжала его плечо, кровь началась стекать по зеленой тунике Вернона прежде, чем она вышла из комнаты.

Что теперь?
– спросила Астерина, пока они изучали новый выводок, который они реквизировали от одного из малых шабашей.
– Ваша бабушка приедет, а затем мы будем сражаться в этой войне?

Манона смотрела в открытую арку, на пепельное небо за ее пределами.

Пока, мы остаемся. Мы ждем мою бабушку, чтобы привести в действие эти башни.

Она не знала, что сделает, когда увидит свою бабушку. Она покосилась на Вторую.

Этот человек...охотник. Как он умер?

Глаза Астерины заблестели. Мгновение она ничего не промолвила. Потом:

Он был стар - очень стар. Я думаю, что однажды он пошел в лес, лег где-то и не вернулся. Ему бы хотелось, чтобы было так, как мне кажется. Я никогда не находила его тело.

Но она искала.

Каково это было?
– тихо спросила Манона.
– Любить.

Наверное, что касается любви, то Астерина была скорее всего единственной из Железнозубых, кто познал ее.

Это было похоже на смерть, понемногу, каждый день. Также это было словно жить. Это было радостью, так же, как и болью. Это разрушило, разломало и закалило меня. Я ненавидела это, потому что знала, что не могла избавиться от этого, и знала, что это навсегда изменит меня. И моя ведьмочка... Я любила ее тоже. Я любила ее так, как не могу описать – если сказать по-другому, то это была самая мощная вещь, которую я когда-либо чувствовала, сильнее чем гнев, чем вожделение, чем магия, - она мягко улыбнулась.
– Я удивлена, что Вы не произнесли мне речь в стиле «Послушание. Дисциплина. Жестокость».

Превратились в монстров.

Времена меняются, - сказала Манона.

Хорошо, - сказала Астерина.
– Мы бессмертные. Времена должны меняться, и часто, или они будут становиться скучными.

Манона подняла брови, и ее Вторая усмехнулась.

Манона покачала головой и улыбнулась.

Глава 88 Пока Рован кружил высоко над замком, и они подготавливались к отъезду, который был запланирован на рассвете, Аэлина решила заглянуть последний раз в склеп Элианы, когда часы пробили двенадцать.

Однако ее планы были нарушены: путь к гробнице был перекрыт щебнем от взрыва. Пятнадцать минут она пыталась найти проход, руками и магией, но так и не смогла. Она молилась, чтобы Морат не был уничтожен – хотя, возможно, дверной молоток в виде черепа был бы рад, что его странное, бессмертное существование подошло к концу.

По-видимому, канализации Рафтхола были очищены от Валгов так же, как тоннели замка и катакомбы, будто демоны бежали в ту ночь, когда король погиб. На данный момент в Рафтхоле было безопасно.

Аэлина вышла из скрытого прохода, вытирая с себя пыль.

Вы двое наделали столько шума, что это смешно.

С ее слухом Фэ, она услышала их несколько минут назад.

Дорин и Шаол сидели перед камином, последний в кресле на колесах, которое они приобрели для него.

Король смотрел на ее заостренные уши, удлиненные клыки и приподнял бровь.

Хорошо выглядите Ваше Величество.

Она предположила, что он действительно не заметил это в тот день на стеклянном мосту, и до сих пор она была в своей человеческой форме. Она усмехнулась.

Шаол повернул голову. Его лицо было изможденным, но в глазах была решимость. Надежда. Он не позволил травмам уничтожить себя.

Я всегда хорошо выгляжу, - сказала Аэлина, плюхаясь напротив Дорина.

Нашла что-нибудь интересное?
– спросил Шаол.

Она покачала головой.

Я думала, что было бы неплохо заглянуть туда в последний раз. Как в старые добрые времена.

А может, чтобы откусить Элиане голову. После того, как она получит ответы на все свои вопросы. Но древней королевы нигде не было.

Все трое смотрели друг на друга, и наступила тишина.

У Аэлины зажгло горло, так что она повернулась к Шаолу и сказала:

С Маэвой и Перрингтоном, дышащими нам в затылок, нам понадобятся союзники, как можно скорее, особенно, если силы в Морате блокировали доступ к Эйлуэ. Армия Южного континента могла бы пересечь Узкое Море в течении нескольких дней и предоставить подкрепление – и выступить против Перрингтона с юга, а мы с севера, - она скрестила руки.
– Поэтому, я назначаю тебя официальным послом Террасена. И меня не волнует, что говорит Дорин. Подружись с королевской семьей, достучись до них, целуй их в задницы, делай все, что понадобится, но добейся этого союза. Нам нужен этот альянс.

Шаол взглянул на Дорина в немом вопросе. Король едва кивнул.

Я постараюсь.

Это был лучший ответ, на который она могла рассчитывать. Шаол полез в карман и бросил ей Глаз Элианы. Она поймала его рукой. Металл был искажен, но голубой камень остался.

Спасибо, - хрипло сказал он.

Он носил его несколько месяцев, - сказал Дорин, когда она засунула амулет в карман, - но он никак не реагировал – даже на опасность. Почему сейчас?

Горло Аэлины сжалось.

Мужество сердца, - сказала она.
– Элиана однажды сказала мне, что мужество сердца очень редко – пусть оно ведет меня. Когда Шаол решил…

Она не могла сформулировать слова. Она попробовала еще раз.

Я думаю, что мужество спасло его, заставив амулет ожить.

Это была азартная игра, для дураков – но это сработало.

Вновь наступила тишина.

Дорин сказал:

Итак, мы здесь.

Конец пути, - сказала Аэлина с полуулыбкой.

Нет, - сказал Шаол, его собственная улыбка слабая, неуверенная.
– Начало следующего.

Следующим утром Аэлина, зевая, прислонилась к своей серой кобыле во внутреннем дворе замка.

После того, как Дорин и Шаол ушли от нее, пришла Лисандра, упала на кровать и вырубилась без каких-либо объяснений. А так, как она была без сознания, Аэлина просто забралась в постель рядом с ней. Она понятия не имела, где находился Рован всю ночь, но не была бы удивлена, если бы посмотрев в окно, увидела шпионящего белохвостого ястреба, сидящего на перилах балкона.

На рассвете ворвался Эдион, возмущаясь, почему они еще не готовы к отъезду – домой.