Королевская кровь-11

– Благодарю за подарок, – почтительно, но невнятно проговорил Мастер в потолок, откусывая огромный кусок мясной лепешки. – Макс, спроси у прекрасной девы, нет ли возможности взять еще какую-то часть доспеха?

– Я не знаю, - благоговейно ответила Медейра. – Надо у Ледиры спросить. Ледира все знает, она расскажет. После озера.

– Ну после озера, так после озера, – ничуть не расстроился Чет и продолжил жевать, словно до похода к испытанию жаждал съесть все, что им принесли.

Тимавеш, оглядываясь на oтмеченного богом дракона, все же удалились из дома. Ушла и Медейра, подпалив несколько свечей в горшочках и пообещав вернуться, когда станет совсем темно. В доме уже серело, когда на потолке и по верхней части стен вдруг начал разгораться круг слабого беловатого сияния, разгоняя сумрак.

Алина опередила Макса - первая хлопнула крыльями, подлетев к потолку,и зависла там, размеренно двигая ими и запрокинув голову. Тротт взлетел вслед за нею.

– Это какие-то лишайники, смотрите, – и она провела рукой по едва заметному звездчатому рисунку.
– Представляете, сколько с такими можно сэкономить на электричестве?

– Уже представил, - пробормотал Макс, вглядываясь в этот необычный симбиоз грибницы, водорослей и каких-то фотогенных бактерий. – Захватить,что ли образец, посмотреть в лабор…

Он осекся, да так, что перехватило дыхание,и тяжело опустился на пол. Принцесса через несколько секунд встала рядом, кусая губы.

Чет, не переставая двигать челюстями, смотрел на них с той же ласковостью, с которой матери глядят на дурных детей. Пауза затягивалась.

– Расскажешь, ак нашел ее? – кивнул Тротт на перчатку.

– Я просто прыгул искупаться, – Мастер покрутил рукой с фисой. Короткие шипы проклюнулись и исчезли при повороте. – чнулся - перчатка. Может,и в храмовом озере что-нибудь достанется, а?

ГЛАВ 14

22 апреля пo времени Туры, Лортах, Алина

К вечеру за священным озером разожгли высокие костры, и туда целыми семьями потянулись тимавеш с корзинами в руках, с дудочками и барабанами. Дорога была занята людьми, то тут, то там слышались музыка и заунывная, приглушенная песня – она тo затихала, то подхватывалась новыми голосами. Алина наблюдала за процессией из дверного проема, пока Четери расслабленно дремал на полу, закинув руки за голову, а Тротт, срезавший-таки с потолка кусок дерева с лишайником,изучал его, рассматривал, ковырял, чуть ли не пробуя на вкус. Принцесса бы с удовольствием посидела рядом с ним, но ей слишком было не по себе.

– Они поют гимны и идут на площадь у храма Хиды-роженицы, – oбъяснила принарядившаяся Медейра: теперь на ней была зеленая, объемная, украшенная вышивкой и бахромой рубаха до пят, а косички оказались подняты вверх и прижаты венком из растения, похожего на хмель.
– Вот он, - и она указала на огромный папоротник, растущий на противoположном конце священного озера.
– Ледира живет прямо в храме. После испытания мы с вами присoединимся к празднику. Мы любим праздники и часто собираемся, танцуем и поем песни. Вам понравится.

– Если выплывем, - пробурчала Алина, которая не могла понять, как Медейра может так по-доброму к ним относиться и в то же время вести к oзеру, из которoго можно не вернуться.

– Ты что, боишься?
– недоуменно спросила молодая неши.
– Зачем,ты же хороший человек. Для хороших людей испытание в озере Веты-Океана – великая честь. Ты узнаешь про себя что-то важное, ношеди Алина. Это может быть страшно и опасно, но знание важнее опасности.

– Я боюсь не озера, а неизвестности, - не стала смущаться принцесса. – Расскажи мне, что там будет? Ты же тоже хороший человек.

– Узнаю эту хватку, – с едва различимой иронией проговорил Тротт. лина улыбнулась, не оборачиваясь.

– У каждого свое.
– Медейра участливо погладила принцессу по крылу. – Это может вызвать слезы или радость, но будет только твоим. Ой, - она ступила за дверь, – первая луна, Ока, уже вышла. Пoра и нам.

Медейра в толпе вела путников к озеру. На них косились, им улыбались, обсуждали мерцающие зеленью глаза, но не заговаривали и освобождали путь. Тес в свете первой луны сиял, преобразившись, став похожим на сказочный детский городок с иллюминацией.

Папоротники-жилища мерцали ромбовидными зеленоватыми пятнами, как гигантские ананасы. Вдоль дорог и тропинок тускло светились лишайники на валунах, за озером пылали высокие костры. А прозрачная сфера на крыше храма Геры-Солнца налилась теплым сиянием, видимым издалека: от нее бежала к берегу золотистая дорожка, а дoма были подсвечены словно пламенем костра. Полумесяц и точка на лбу Медейры тоже начали светиться золотом, разгораясь ярче с каждым шагом. При этом на глаза Алины и Макса она косилась с не меньшим удивлением, чем принцесса на ее лоб.

Пятая Рудлог упрямо решила думать о чем угодно, кроме предстоящего испытания,и крутила головой, отвлекаясь на окружающую красоту. Этот мир был великолепным, спокойным и очень иным.

Человеческая змея сворачивала влевo, огибая озеро, а путники во главе с Медейрой шли прямо, к воде, где их ждали неши. До берега оставалось шагов пятьдесят, когда Алина разглядела и старшую колдунью Одекру, и ещё с десяток пышно одетых женщин в венках, с посохами, украшенными сверху перьями. И даже отcюда было видно, что на лбах хранительниц тоже мерцают полумесяцы и точки.

Озеро было окружено рощей невысоких лиственных деревьев с мерцающей серебром корой, и когда путники ступили на тропинку, по ушам ударило мерное шуршание. Узкие листья трепетали так, будто в роще перешептывались тысячи подружек.

– Какие странные, правда? – Алина шагнула ближе к Тротту. – Посмотрите, на людей похожи!

– Я заметил, – тихо ответил ей лорд Макс. Он держался спокойно и говорил спокойно, но принцесса уже по скупым жеcтам его, по особому наклону головы, по едва заметной складке меж бровей знала, что он тоже напряжен.

Широкие узловатые стволы при смене ракурса действительно становились похожи на женщин – застывших с поднятыми вверх руками. Запах тут стоял августовский, жаркий, яблочный, но с необычной кислинкой. И действительно – Алина пригляделась – на некоторых из деревьев росло по одному темному плоду, похожему на яблоко с золотистыми пятнами.

Принцесса протянула было руку, чтобы сорвать, но тут же сама себя отругала и отдернула ее прежде, чем Тротт крылом отодвинул ее от дерева и мягко подтолкнул вперед. А Четери, который жевал прихваченную лепешку, вдруг оказался между ней и плодом.