Королевская кровь. Медвежье солнце. Темное наследие

– Обед нас уже ждет, – крикнул он напарнице. – Давайте на берег!

– Не хочу, – лениво отозвалась она. Но все-таки погладила ближайшего нового друга по шкурке и поплыла обратно. И прямо голышом, подхватив оставленные вещи, ушла в дом.

– У вас что, нет ничего полегче надеть? – спросил он, когда капитан вышла к обеду в домашних штанах и рубашке.

– Откуда? – ответила северянка коротко. – Я бы не успела ничего купить, вы очень поздно сообщили.

– Садитесь за стол, – пригласил Стрелковский. Там, на больших тарелках, дымилась свежеподжаренная рыба, рядом стояли салаты, теплые лепешки, какие-то соусы. – Я скоро ухожу. Вызовите такси, – он кивнул на телефон, – и в магазин. Вы тепловой удар получите в зимней одежде. Деньги я оставлю, обменяете, хотя тут и за руди продают. И не спорьте, – скомандовал он, видя, как хмурится Люджина, – это все оплатят в Управлении.

– У меня будут какие-то задачи, Игорь Иванович? – поинтересовалась капитан, даже не став спорить по поводу денег. Хотя ей, очевидно, было неприятно.

– Ваша задача – отдыхать. – Полковник взял вилку, подцепил кусочек рыбы. – Если вы понадобитесь, я вам сообщу. А вечером, если захотите, проведу по городу. Здесь есть на что посмотреть.

Встреча с Дареией Адамииди, курирующей внешнюю разведку Маль-Серены, прошла плодотворно и спокойно. Игорь Иванович заверил, что никакой другой цели, кроме короткого приема у царицы, у него нет и что вопрос никак не связан с двусторонними отношениями, а скорее это частная консультация, за которую он будет очень благодарен. Договорился о совместном мониторинге системы взаимного оперативного оповещения, подписал декларацию о намерениях, в которой обе стороны отметили стремление работать не во вред странам друг друга, и оставил коллегу в прекрасном настроении.

Сам он поспешил уйти. Находиться рядом с высшей серениткой было почти невыносимо – ее присутствие ощущалось как нежные женские ладони, оглаживающие тело, и мысли постоянно сворачивали куда-то не туда. И запах, который Стрелковский почувствовал на берегу, здесь был ощутимее и прорывался сквозь благоухание цветов и аромат травы.

К чести госпожи Адамииди, она не пользовалась даром сенсуалистки специально, но фон вокруг нее, как и вокруг еще нескольких знатнейших аристократок острова, был такой чувственный и призывный, что удерживать каменное лицо, не допускать суетливости рук и не отводить глаза было очень трудно.

Сердце опять болело, успокаиваясь по мере того, как он отъезжал от вотчины генерала Адамииди, и вскоре остался лишь отголосок боли и тоски, никуда, впрочем, деваться не собирающийся.

Дом был пуст. Опускались ранние сумерки, пляжи обезлюдели, и от воды дул уже довольно прохладный ветерок, а Дробжек все плавала – Игорь то и дело поглядывал в сторону моря, пока вдоль побережья не зажглись фонари и за их светом стало невозможно что-либо разглядеть.

Игорь почти собрался плыть за напарницей, когда она наконец вышла на берег, взяла с песка полотенце и стала энергично вытираться.

Он вдруг понял, что ему любопытно за ней наблюдать. В ней не было ни томности, ни плавности, и растиралась она по-мужски коротко, резко, ей не были свойственны типично женская мимика и жесты: прикоснуться к себе, словно привлекая внимание, нарочно опустить глаза, надуть губы. Все очень естественно. И сейчас – он точно знал это – Люджина купалась голышом не для того, чтобы соблазнить его или продемонстрировать тело. В ней совсем не было хитрости и лукавства.

Капитан подняла голову, посмотрела на окно – и Игорь приглашающе помахал рукой. Давайте домой, Люджина.

– Не устали? – спросил Стрелковский, когда она вышла после душа, одетая в какой-то странный сарафанчик. Хотя нет, это же хитон. Кусок ткани на застежках. Едва закрывающий грудь, оголяющий плечи, голубой, чуть ниже колена, легкий. Даже легкомысленный.

– Нет. – Люджина поймала его взгляд, смутилась. – У них тут странная одежда, да? Я зашла в лавку неподалеку, там только на манекенах такие платья. А хозяйка так меня обработала, что я даже рот открыть не успела: предложила местную нугу и, пока я жевала, схватила ткань, обмотала вокруг меня, быстро вшила застежки на плечи и потребовала денег.

Игорь рассмеялся.

– Вы идеальная жертва туристического сектора. Но не расстраивайтесь, очень симпатично. Ну что, пойдем в город? И поужинаем там? Я покажу вам отличный ресторанчик. Или сюда закажем?

– Как решите, – с неловкостью сказала Дробжек. – А гулять пойдем. Жаль, фотоаппарата нет. Маме бы показала. Она тоже никогда не видела моря, Игорь Иванович.

На выходе из гостиничного комплекса Стрелковский купил напарнице фотоаппарат.

– Для дела пригодится, – отмел он все ее возражения. – Считайте, что он ведомственный.

Они долго, пока не проголодались до чертиков, гуляли по старому центру Терлассы, с его утопающими в зелени невысокими домами, храмами и каналами, громкими людьми, толпами туристов, фотографирующими все подряд, и то и дело проезжающими мимо конскими упряжками. Автомобилям въезд в центр был запрещен. Люджина захотела было посмотреть на сады царского музея, но они оказались уже закрыты.

– Завтра сходим, если получится, – успокоил ее Игорь Иванович. – Там и экспозиция прекрасная. Или посетите самостоятельно, если я занят буду.

Она подозрительно взглянула на него.

– Командир, а зачем вы вообще меня сюда взяли? Я ведь вам тут не нужна.

– Для компании, капитан, – легко ответил Стрелковский. – Да и море вам полезно. Кстати, вот и ресторанчик. – Они подошли к широкой беседке, построенной вплотную к дому, в которой играла местная веселенькая музыка. Сильно пахло специями, свежими овощами, жареным мясом и рыбой. Стены беседки были увиты лозой, а внутри как-то хаотично стояли столы, покрытые светлыми скатертями. Ресторан был почти заполнен. С потолка свисали зеленые плети, у стен стояли кувшины, стопки глиняной посуды. Игорь огляделся.

– Надо же, за пятнадцать лет ничего не изменилось.

К ним тут же подошел веселый и говорливый пожилой мужчина в переднике, стройный, но с седеющими волосами. Представился как муж хозяйки – сама она колдовала за широким окном на кухне, и все посетители могли наблюдать, как дружно и слаженно работают повара.

Хозяин провел гостей к столу, усадил Люджину, осыпая ее комплиментами, лихо налил в бокалы красного вина из странного кувшина, стеклянного, похожего на высокий чайник с длинным тонким носиком. Этот кувшин он поставил на плечо – Дробжек наблюдала за ним с изумлением, как за фокусником, – и лил прямо оттуда. И попал ведь, и никаких брызг на белоснежной скатерти!

– Кровь морского коня, – пояснил серенит, активно жестикулируя свободной рукой, – лучшее вино во всем мире! Греет тело, освежает чувства! В нем – сила нашей земли. Попробуйте, госпожа!

Люджина, улыбаясь, отпила из бокала, посмотрела на мужа хозяйки с восторгом и сделала еще несколько глотков.

– О, госпожа оценила! – разливался соловьем мужчина. – Тогда оставлю вам это. – Он снял кувшин с плеча. – И, если пожелаете, мы можем продать несколько бутылок с собой. – Серенит рубанул рукой, словно не в силах справиться с эмоциями. – Будете пить у себя в стране и вспоминать родину Богини и меня, скромного слугу вашего, Ифала! О! Я совсем вас заговорил, друзья! К вину рекомендую козью вырезку и мягкий сыр, а также чудесный печеный картофель. Ну, не картофель, а нежнейшее масло, госпожа, – такой он сливочный!