Королевская кровь

— А вы, я полагаю, — сказал он, дослушав сестру, — Ее Высочество Ангелина?

— Совершенно верно, — ответила девушка и добавила, — здесь вся наша семья, кроме мамы.

— И каким образом вы здесь оказались, Ваши Высочества? — вот это самообладание, и не поймешь, иронизирует он или спрашивает на полном серьезе. Младшие напряженно таращились на него и молчали. А Ангелина задумалась, и вторая принцесса, глядя на сестру, буквально читала ее мысли. Безопасно ли раскрывать всю информацию, не зная, можно ли доверять этому человеку? Или сделать вид, что это розыгрыш, и сбежать, пока не поздно? Они отлично слышали, как Стрелковский говорил матери, что армейские чины их предали и войска на помощь не придут.

— Ани, — произнесла она мягко, — лейтенант…капитан Байдек честный офицер и безусловно предан нашей семье. Он заслужил наше доверие, поверь. Расскажи, как все было. Тем более, что ты уже назвалась.

Она буквально кожей ощутила, как он повернулся на звук ее голоса и замер.

— Простите, принцесса, — попросил он Ангелину, собравшуюся говорить, и позвал: — Симон, посмотри, пожалуйста.

Виталист, уже немного пришедший в себя, встал с дивана, на котором сидел рядом с отцом, подошел к растерявшейся Василине, спросил:

— Позволите, госпожа?

И взял ее за руку. Принцесса почувствовала, как тело будто овевает потоками теплого, покалывающего, насыщенного статическим электричеством воздуха. Было не очень-то приятно, и она отдернула руку. А Симон странно посмотрел на нее, отступил на шаг, поклонился и произнес:

— Здравствуйте, Ваше Высочество.

И обернулся к застывшему барону.

— Это она. Аура полностью совпадает, с поправкой на взросление.

Василина с вызовом глянула на барона, а тот задумчиво смотрел на нее, и глаза его излучали такой ледяной холод, что захотелось поежиться.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, — обратился он к Ангелине, наблюдающей за этой пантомимой со сдержанным изумлением, — за недоверие. — Барон встал, не смея сидеть в присутствии королевской семьи. — Я готов вас слушать.

— Садитесь, капитан. Конечно, я все понимаю, — наследница благосклонно, совсем по-матерински улыбнулась, и у второй принцессы заныло сердце. — В столице произошел переворот, толпа ворвалась во дворец.

И она подробно, не упуская деталей, рассказала о случившемся, закончив рассказ материнским заклинанием.

— Я не знаю принцип его действия, — говорила она немного дрожащим от сдерживаемых слез голосом, тогда как остальные девочки давно уж хлюпали носами, а прижимающаяся к ней Каролинка совсем по-детски тоненько подвывала, вытирая нос о сестринский лопнувший рукав. — Но результат вы видите. Мы перенеслись сюда, и совершенно не похожи на себя. И возвращаться во дворец, не зная, что с мамой, да и что там сейчас происходит, просто опасно.

Барон Байдек внимательно и мрачно слушал рассказ первой принцессы, не перебивая и не выдавая эмоций. Ангелина замолчала, гладя рыдающую Каролинку по голове.

— Мне очень жаль, — наконец сказал он, — что вам пришлось это перенести. Заверяю вас в моей преданности. Мой дом и моя жизнь в вашем распоряжении.

— Благодарю вас, капитан, — откликнулась наследница.

— Завтра я еду в часть, постараюсь узнать информацию так, чтобы никто не заподозрил, что вы у меня. Звонить сейчас опасно, будут вопросы, ведь, как я понимаю, у нас еще никто не в курсе, что случилось. Я поговорю с офицерами, и мы решим, как поступить. Север никогда не согласится на измену короне.

— А есть у вас телевизор? Вдруг там покажут, обошлось или нет? — шмыгнув носом, спросила Полина.

— Нет, — отрезал капитан Байдек. — телевизоров в поместье нет.

И тут же смягчил тон:

— Леди, сейчас я прикажу отвести вам комнаты, чтобы вы смогли отдохнуть и прийти в себя. Святославу Федоровичу тоже нужен уход, он потерял много крови, и, насколько я понимаю, будет спать по крайней мере до завтрашнего утра.

Он бросил вопросительный взгляд на Симона, и тот кивнул, подтверждая его слова. Барон встал, подошел к двери:

— Сейчас же распоряжусь приготовить обед. За слуг не бойтесь, они не болтливы. Болтливые у меня не задерживаются.

— Благодарю вас, барон, вы очень добры, — Ангелина величественно протянула руку, и барон подошел, почтительно склонился и чуть коснулся пальцев наследницы губами.

Пока пожилой дворецкий, не высказавший ни капли удивления при появлении их потрепанной компании в кабинете хозяина, провожал их на второй этаж, и показывал комнаты, Василина с любопытством оглядывалась по сторонам. Поместье Байдек было большим, но действительно немного обветшалым. Чувствовалось, что хозяин есть, но денег на достойное содержание явно не хватает. Тусклый деревянный пол, кое-где трещины на стенах, часть из которых была свежеоштукатурена. В коридоре кое-где сохранились витражи в окнах, но большинство окон было просто остеклены, а то и заколочены. Расписные панели на стенах были местами высохшие, местами обкрошившиеся, но при этом очень красивые — с сюжетами охоты или военной тематикой. Попадались и пейзанские мирные сценки, с пастушками в пышных юбках и пылкими пастухами.

В общем, очарования старины хватало.

Дворецкий привел их на небольшой второй этаж, где располагались, по всей видимости, гостевые и хозяйские спальни. Василина с Ангелиной выбрали небольшую комнатку, смежную с другой, где было решено разместить отца. Каролинка тоже осталась с ними. А три другие сестрички заняли соседнюю комнату.

Комнаты были чистенькие, маленькие и светлые — неожиданные огромные окна в пол, выходящие на широкую террасу, за которой виделся большой яблоневый сад, переходящий в лес. Обстановка была скудная — мощный широкий шкаф, не менее мощная кровать, где не то что втроем — впятером можно было разместиться, пара стульев, столик, дверца в уборную….и да! Зеркало! Зеркало!

Она подбежала туда и застыла. Совсем чужое лицо, которое ей сразу не понравилось. Обычное лицо, ничем не примечательное. Светло-русые волосы. Ростом она стала чуть выше и немного полнее. Но ей казалось, что она изменилась до неузнаваемости.

— Красотки, да? — Ангелина усадила красноносую Каролишу на кровать, подошла к зеркалу. — Это как нам мамочка угодила. Точно никто не найдет, даже если очень захочет.

— Ты думаешь…она жива? — Василина просто заставила себя произнести это вслух.

— Я надеюсь на это, сестричка, — и наследница обняла сестру, погладила ласково по волосам, как маленькую. Это движение, видимо, стало решающим для ее платья, и оно, проиграв бой с новой фигурой Ее Высочества, просто отпало вперед, как передник, задержавшись на мощных бедрах принцессы.

— Надо бы попросить у нашего доброго барона какую-нибудь одежду, Васюш, — с ледяной иронией проговорила Ангелина, — иначе он очень удивится, увидев меня в таком виде за обедом. И обувь, а то держать лицо в туфлях размера на три меньше непросто.