Королевская страсть

Нэнси проворчала что-то, но уступила, и Барбара весело закружилась по комнате. Взметнувшийся пеньюар обнажил ее стройные длинные ноги. Белый атласный пеньюар, отороченный белоснежным лисьим мехом, — такого роскошного наряда у Барбары еще не было, если не говорить о трех новых платьях, недавно появившихся в ее гардеробе.

— Вообрази, Нэнси, сегодня вечером я буду танцевать во дворце.

В Уайтхолле давно готовился великолепный прием, и Палмеры, естественно, были в числе первых приглашенных.

— Знаешь, когда я была еще ребенком, то постоянно мечтала попасть во дворец, хотя, право, в те дни это казалось только детскими сказками… А сейчас король уже в Лондоне! — Барбара удовлетворенно взглянула в зеркало, обернулась и обняла стоявшую сзади Нэнси. — Спасибо, милая. Ты сделала из меня настоящую француженку. Ах, Нэнси… не пора ли надевать платье?

Нэнси позвала на помощь еще двух девушек, и с превеликими предосторожностями они облачили Барбару в новое платье, стараясь не испортить макияж и не испачкать платье румянами.

Мастерица работала день и ночь, чтобы закончить к сроку этот наряд, и он оказался настоящим произведением искусства. Радостное волнение охватило Барбару, когда прохладный гладкий атлас коснулся ее кожи. Именно такой должна быть настоящая одежда — легкой и гладкой, радующей как глаз, так и тело.

Барбара взяла изящный веер из дорогих черных кружев — такие же кружева украшали лиф и подол платья — и склонилась перед девушками в глубоком реверансе.

— Ну, как я выгляжу? Достойно Уайтхолла?

Гул толпы за окнами вдруг превратился в ликующий рев. Уронив веер, Барбара бросилась на балкон и, перегнувшись через перила, старалась разглядеть приближающееся шествие.

А вдруг король не заметит ее? В последнем письме он обещал, что остановится на мгновение перед их домом и махнет ей шляпой. Но, возможно, в волнениях дня он забудет о ней!

Да, вот и он! Барбара порывисто прижала руку к сердцу, которое, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.

Король был просто великолепен! Его белоснежный атласный наряд был расшит золотом, а черные волнистые волосы украшала белая шляпа с роскошными перьями. Он был неотразим, казалось, лучи его обаяния тянутся к людям, мгновенно завоевывая их души и сердца.

Барбара перегнулась через перила, рискуя свалиться с балкона.

— Добро пожаловать в Лондон, Ваше Величество!

Какая досада! Ее чистый звонкий голос совершенно не слышен в реве толпы и звоне церковных колоколов! Слезы разочарования обожгли ее глаза. Ужасно несправедливо! Она больше всех старалась и ждала возвращения короля в Англию, а сейчас он проедет мимо, даже не заметив ее. Она окинула взглядом балкон, пытаясь найти какой-нибудь предмет, чтобы бросить его с балкона и привлечь этим внимание процессии. Вдруг король натянул поводья, и его вороной жеребец, послушный сильной руке хозяина, загарцевал перед домом. Король поднял голову и взглянул на Барбару.

Он приветственно махнул ей шляпой, и лицо его осветила счастливая улыбка.

— Мои приветствия, госпожа Палмер!

Барбара, едва не падая с балкона, воскликнула:

— Ваше Величество! Добро пожаловать домой, в Англию!

— У меня было много причин стремиться сюда! — многозначительно крикнул Карл и взмахнул на прощание шляпой. — До вечера, я жду вас в Уайтхолле!

Спустя несколько часов карета Палмеров была подана к подъезду. Уайтхолл был всего в нескольких шагах от их дома, но Барбару не устраивала прогулка по грязной немощеной улице. Карета была далеко не новой, но ее подкрасили, обновили позолоту, и Барбара осталась вполне довольна ее видом. Вечером, в свете горящих факелов, карета выглядела просто великолепно.

Супруги сидели в экипаже друг против друга, и счастье светилось в глазах каждого. Их чувства редко совпадали, но сейчас они оба были искренне счастливы, и Барбара порывисто сжала руку Роджера.

— Дорогой, я не могу поверить, что этот вечер наконец наступил.

Роджер нежно погладил ее руку.

— Да, ты права! Сегодняшний вечер — воплощение всех наших замыслов… конец страхов.

Барбара с интересом взглянула на него.

— Разве ты когда-нибудь боялся?

Печальная улыбка тронула губы Роджера.

— Всегда. Я знал, что моя жизнь в постоянной опасности.

Она с уважением взглянула на мужа.

— Это истинная смелость, — сказала она, — когда боишься, но, несмотря ни на что, идешь вперед, — и, чтобы поднять его настроение, добавила: — Ты сегодня прекрасно выглядишь.

На Роджере был небесно-голубой костюм, который прекрасно смотрелся рядом с фиолетовым платьем Барбары. Зная о привязанности короля к французской моде, Барбара убедила Роджера сшить именно такой модный костюм.

Она мельком взглянула в окно и увидела первые строения Уайтхолла. Они уже въехали в главный внутренний двор дворца. Слева виднелись арены для петушиных боев, а справа за высокой стеной был личный королевский сад Уединений.

— Ах… — Барбара сжала руку Роджера со смешанным чувством восторга и взволнованного ожидания.

Уайтхолл, древняя резиденция королей, представлял собой величественный дворцовый комплекс, состоящий из старомодных краснокирпичных зданий в стиле Тюдоров, которые тянулись вдоль берега Темзы. Сегодня каждое окно Уайтхолла было освещено, несмотря на то что некоторые здания вовсе не использовались.

Целая стайка лакеев бросилась к их карете. Они с торжественным видом отворили дверцы и помогли выйти Барбаре. Переговариваясь вполголоса, они восхищались ее красотой, и она задержалась немного под ярким светом факелов, чтобы усилить их восторг. Затем, засмеявшись, она взяла Роджера под руку, и они направились к сердцу Уайтхолла — Каменной галерее. Все пространство галереи, сорок футов в длину и пятнадцать в ширину, уже заполнила толпа придворных, приглашенных разделить с королем радость этого знаменательного дня. Гулкое эхо разносило по воздуху возбужденный шум голосов. Барбара почувствовала легкое разочарование. Она испугалась, что им никогда не пробраться сквозь такую толпу к королю, который ждал их в тронном зале. Но вдруг она заметила, что все расступаются, давая им дорогу. До нее донеслись приглушенные голоса: «Это же Палмеры! Они возглавляли роялистский заговор!» Снова и снова она слышала шепот: «Взгляните, разве она не великолепна!»

Чуть приподняв тяжелые юбки, Барбара с высоко поднятой головой проплывала сквозь расступающуюся толпу. Как сладок час триумфа! Теперь она поняла, что чувствовал король, въезжая в Лондон этим утром. Как приятно, когда тобой восхищаются, когда к тебе прикованы сотни восторженных взглядов!

Они стояли в дверях тронного зала. Барбара была просто очарована его великолепием, ей не доводилось еще видеть такого удивительного зрелища. Стены были затянуты старомодными мрачноватыми гобеленами, но зал оживляли отблески множества зажженных свечей и яркие женские наряды — атласные платья отливали живым нежным светом и тихо шелестели при каждом движении. Скрипачи наигрывали веселую музыку, звон бокалов не смолкал, бесконечно звучали торжественные тосты.