Королевство Адальир. Возрождение

— Это потрясающе! — выдохнул он с неподдельным восторгом, будучи действительно поражён талантами возлюбленной. — Ты воистину Избранная! Второй раз в Адальире и так легко создаёшь объекты!

— Ну Силий же не может ошибаться! — Алёна ещё раз пристально оглядела материализовавшиеся вещи, как идеально они на ней сидят, словно были сшиты искусным портным по идеальным меркам. — Может, я и ещё что могу создать?

— Конечно, можешь! — подтвердил Авельир. — Я такого ещё никогда не видел!

— Ой, обувь-то забыла! — Алёна рассмеялась: на ногах её были всё те же сапожки, что и в зимней столице. Они лишь немного трансформировались в летнюю модель, но внешний вид сохранили вполне современный.

— На самом деле я и сам с трудом могу представить, что носили на ногах в средневековье, — улыбнулся гот, догадавшись о причине неудачи.

— Надо будет потом перед возвращением обратно вещи трансформировать, — вдруг заволновалась Алёна. — А то вернусь в таком вот виде и буду мёрзнуть!

— Не волнуйся, — Авельир приобнял её за плечи, — всё сделаем, как надо!

Алёна поцеловала его в щёку, и они зашагали по зелёному лугу на север, где высились исполинские деревья долины Сан-Кави Фарфаллы…

Лаура

Спускались глубокие синие сумерки, туман медленно струился с гор, заполняя долины. Старинный полуразрушенный хэз стоял совсем на отшибе, прильнув задней стороной к скале. Из прорехи в стене сооружения, видимо, служащей окном, к небесам тянулся серый хвост дыма и временами даже проблёскивало оранжевое пламя. Вслед за дымом по округе разносился аромат варящейся еды, излюбленной в здешних краях чесночной похлёбки.

Ариллия готовила ужин, стоя около окна-пролома. Волербус сидел в углу на куче битого камня и соломы. Вокруг него надоедливо кружили крохотные синие птички, которых он то и дело отгонял когтистой рукой.

— И чего им надо, зачем летают тут, как осенние мухи? — наконец, не выдержав, возмутился Волербус.

— Это аулилирри, — пояснила Ариллия. — Обычно они селятся около источников волшебства…

— Я тоже так подумал, но про них пишут, что птички эти появляются лишь около течений пурче-дхарны. Во мне же сила демона присутствует, — Волербус задумался. — Получается, что всё это враньё, и аулилирри привлекает магия, как таковая, а суть энергий им безразлична?

— Или твоя энергия всё же суть положительная…

— Думаешь?

— Неудобная кастрюля, — совсем не в тему вдруг заметила Ариллия, помешивая варево корявой палочкой. — Очаг и так кривой, так ещё и она елозит туда-сюда…

— Это не кастрюля, — отозвался Волербус. — Присмотрись получше! — он ухмыльнулся, оголив острые клыки.

И точно, присмотревшись, Ариллия поняла, что варит суп в старом шлеме герддрона.

— И очаг из них же? — предположила Ариллия.

— А то!

Импровизированная жаровня на поверку оказалась действительно из обломков чудовищ Фаур-Каста. У Волербуса всё шло в хозяйство, от ушей грешников до лат герддронов…

— Надеюсь, ты его хотя бы почистил, прежде чем давать мне под кастрюлю? — брезгливо проговорила Ариллия и с подозрением скосилась на Волербуса.

— Я там когтём поковырял, вроде чисто, — пошутил в ответ крылатый гигант. — Лучше, послушай песню, которая самая популярная у моих почитателей!

Волербус принялся выстукивать пальцами по камням, создавая нужный ритм, и речитативом выдал текст знаменитой песни "Ты можешь всё!". После фразы "но внимают ему короли и другие великие этой земли", завершающей второй куплет, Волербус совсем по-бреловски улыбнулся, собираясь что-то добавить, но Ариллия прервала его:

— Т-с-с! — шепнула она, прикладывая изящный палец к губам. — Смотри, там кто-то есть! — она указала когтем в пролом стены на виднеющуюся под горой дорогу.

Волербус нехотя поднялся с насиженного места и приблизился к пролому: действительно по дороге двигалась странная процессия. Впереди шагали стражники, затем два вола тянули телегу, а позади шли люди в длинных зелёных балахонах, напоминающие гильдийцев или монахов лесного монастыря.

— Так, — протянул Волербус, всматриваясь своим неимоверно острым взглядом в процессию. — Похоже, ты права, на это стоит обратить самое пристальное внимание!

Ариллия ласково улыбнулась рокеру и нежно потрепала его по загривку:

— В здешних краях на всех надо обращать внимание, — сказала она, — поскольку нормальных людей крайне мало.

Процессия тем временем добралась до поворота дороги, но свернула в сторону и остановилась на небольшом ровном участке ландшафта с сильно вытоптанной травой.

В телеге на куче хвороста сидела девушка, руки и ноги её сковывали тяжёлые металлические кандалы, а лицо было перепачкано сажей. На щеках её виднелись свежие царапины, один глаз был подбит, а из носа сочилась струйка крови.

Когда процессия встала, стражники бесцеремонно сбросили пленницу на землю и принялись перетаскивать хворост с телеги, складывая кучей неподалёку. Девушка с ужасом смотрела на приготовления, понимая, что её ждёт…

Один из идущих позади гильдийцев, седовласый старец в длинной балахоне тёмно-зелёного цвета, видимо, главный жрец, приблизился к ней и, наклонившись, пристально посмотрел в лицо:

— Сознайся, лучше! — посоветовал он. — Всё равно тебя казнят, так хоть сними камень с души, всё легче будет!

Девушка нервно сглотнула слюну, замотала головой, но ничего не ответила.

— Ладно, — гильдиец махнул рукой, — это дело бесполезное, давайте заканчивать…

Тем временем стражники уже установили в центре кучи хвороста шест и тут же привязали к нему пленницу.

Другие участники процессии разожгли факелы и расставили их полукругом, дабы осветить место действа. Когда огонь разгорелся, вокруг стало светло почти как днём. Главный жрец вынул свиток и обернулся к собравшимся:

— Мы борцы с демонами во славу Кэльвиара! Прискорбное дело предстоит нам совершить, — начал он, то и дело поглядывая в свиток. — Закон и воля великого Кэльвиара понуждают нас бороться со злом, какой бы облик оно ни приняло….

Он обернулся к шесту, у которого стояла привязанная пленница. Девушка не пыталась освободиться, видимо, смирившись с участью. Она стояла молча и опустив голову, лишь немного двигая ногами, словно пританцовывая. Колючие ветки будущего костра больно кололи босые ноги, и ей было трудно долго устоять на одном месте.

— Мы предаём огню эту подлую ведьму во исполнение закона и во славу Кэльвиара, — продолжил главный жрец. — Пускай священное пламя очистит её душу и избавит наш мир от всех демонов, что приходили через неё!