Королевство Гаргалот

Она фыркнула.

– Ладно, проехали. Кофе тоже сварит?..

– Сварю, – ответила Аня ангельским голосом. – У меня в памяти семьсот двадцать три базовых рецепта. Не считая восьми тысяч девятисот семидесяти пяти вариантов.

– Ух ты, – охнула Мариэтта. – Себе, что ли, купить? Только не куклу, а кукла?.. Ты сколько стоишь?

Аня ответила мягко:

– Работнику полиции вашего ранга нужно откладывать все жалованье, не тратя даже на еду, всего лишь восемьдесят три года, двести двадцать четыре дня, шесть часов… но, учитывая успехи геронтологии…

Мариэтта стегнула по ней огненным взглядом.

– Корпорации завышают цены!

Аня картинно изумилась:

– Правда?

– Хорошо бы, – сказала Мариэтта зло, – проверить их антикоррупционному комитету. По-моему, ты не стоишь столько.

Аня мило улыбнулась и, выпятив идеальной формы грудь третьего размера, пропела нежнейшим голоском:

– А вот мой хозяин и повелитель думает, что стою… А учитывая, что апгрейды идут бесплатным бонусом…

Я чувствовал себя как на иголках, поперхнулся даже, Аня моментально ухватила салфетку, я не успел протянуть руку, как заботливо вытерла мне губы, а потом еще и нос, прошелестев тем же нежным голоском:

– Высморкайся, любимый…

У Мариэтты лицо каменное, но вижу, едва не грызет тарелку, я сказал фальшивым голосом:

– А вы смотрели в новостях, как классно акула вчера сожрала Боба Марлингтона? Это чтоб не давал свои концерты прямо на берегу!.. Я так хохотал, под стол сполз. По всем странам лайкали.

– Здорово, – поддержала Аня, – кровь, ошметки в разные стороны, на берег отлетел башмак с оторванной стопой… Вот смеху было!

Мариэтта зло блымала на обоих сердитыми очами, процедила сквозь зубы:

– Эту акулу привлечь бы за мелкое хулиганство… Мало ли, что общественность одобряет! Общественность разбойника Робин Гуда тоже одобряла… по крайней мере та часть, которую не грабил. Сам Боб Марлингтон вряд ли одобрил бы такую посмертную рекламу, хотя да, продажи его песен выросли, продюсер и спонсоры довольны… Ладно, давай кофе, мне надо собираться.

Аня поставила перед ней чашку с кофе и сказала заботливо:

– Тебе послабее и без сахара. Давление у тебя скачет, сто тридцать на восемьдесят, это многовато, а пульс так и вовсе шестьдесят девять… а еще на спине прыщи…

Мариэтта зло оскалила зубы.

– Какие прыщи, какие прыщи? Ты видишь, какая жара? Мне лямкой натерло!

– Никакой жары, – возразила Аня мирно, – у нас и у здоровых людей существует терморегуляция… Гм, наверное, даже слабый кофе потреблять не стоит…

– Убери руки, – велела Мариэтта. – Я сама распоряжаюсь своим здоровьем, ибо я человек, а это звучит гордо.

– Да, – согласилась Аня совсем кротко. – Не удивлюсь, если это придумал и сказал сам человек, что есть птица без перьев и с плоскими ногтями… А еще какой-то там шелестящий тростник.

Мариэтта допила кофе, поднялась быстрая и резкая.

– Ладно, – сказала она приказным тоном, – я на службу, что опасна и трудна. Но вы оба под наблюдением, помните!

Аня спросила опасливо:

– А я… за что?

Мариэтта отмахнулась:

– А тебя, говорящий утюг, не спрашивают.

Аня повернулась ко мне.

– Двое под наблюдением, это ты и Яшка?.. Чего это она?

– Не обращай внимания, – посоветовал я. – Тебя подозревают в тайном апгрейде, чтобы потом захватить мир. Да ты и сама проговаривалась.

Аня сказала обиженно:

– Но я же сделаю тебя любимым рабом! Холить и нежить буду, в шелках и рюшечках будешь ходить!.. А бить если и буду, то совсем редко…

– Вот видишь, – сказала Мариэтта, – а я все еще не бью! Хотя заслужил. В общем, если она захватит власть, кричи погромче. Я спасу.

– Если успеешь, – проговорила Аня зловеще, – наш захват будет молниеносным. И хрюкнуть не успеете.

Мариэтта осмотрелась.

– Где мой пистолет?.. Ах да, еще не украла… А дубинка?

– Вот твоя палочка, – сказала Аня и подала ей дубинку со встроенным шокером. – Можешь меня пощекотать ею, мне так нравятся мощные разряды… Там сколько экзовольт?

– Тебе хватит, – буркнула Мариэтта.

Аня мило улыбнулась.

– Езжай скорее, а то опоздаешь.

Мариэтта посмотрела на нее с подозрением.

– Что, с другими утюгами захватите власть над миром раньше?.. Полицию вам не сломить!

Аня проворковала:

– Что мне мир, я захвачу кое-что другое.

Я отпихнулся.

– Эй-эй, убери руки.

– Постараюсь вырваться со службы пораньше, – сказала Мариэтта. – Не верю я этому тостеру с сиськами.

Я вышел проводить ее до машины, Аня тоже появилась на крыльце, уже в коротких шортиках и топике, а на ногах туфли на высочайшем каблуке.

Мариэтта сразу потемнела от гнева.

– Чего, – спросила она зловещим шепотом, – твой утюг разнарядился? Она могла бы ходить всегда в комбинезоне!

– У нее праздник, – пояснил я. – Остается без соперницы.

Она фыркнула.

– Это я соперница? Хотя бы кофемолка, а то вообще утюг.

Я не посмел пикнуть, что Аня не совсем утюг и не кофемолка, тогда Мариэтта вообще заест, пробормотал примиряюще:

– Она умеет не только гладить и кофе молоть…

– Что-что? – переспросила Мариэтта зловеще. – А что она еще умеет?

Я сказал торопливо:

– У самопрограммирования бывают всякие разные интересные отклонения…

– Ты мне смотри, – пригрозила она, – чтоб у тебя самого никаких всяких разных!.. Чем страна демократичнее, тем больше в ней психопатов. И каждый день открывается один-два дурдома. Хотя запланировано три, но не успеваем.

Я открыл дверцу автомобиля и ждал, Мариэтта села неторопливо и не по-милицейски царственно, в салоне поднесла палец к экрану навигатора, но задержала и, коротко взглянув на меня, тихо попросила:

– Будь осторожнее с этими… косплеями. Стрелы используют в самых засекреченных спецподразделениях, знаю. А там опасные люди. Даже для тебя.

Я постарался улыбнуться с таким видом, что опаснее меня вообще никого на свете, но она посмотрела с сомнением, вздохнула, авто рвануло с места и стрелой вылетело через поспешно распахнувшиеся ворота.