Королевство стужи и звездного света
Шрифт:
Можно было бы загородиться от ветра магией сифонов. Кассиан всегда так делал. Однако этим утром он сам искал обжигающих поцелуев ветра. Особенно если учесть, куда он направлялся и что собирался сделать.
Этот путь Кассиан промчал бы и с закрытыми глазами, вслушиваясь в песню ветра над горами, вдыхая запах снега и сосен на вершинах и запах камня на бесснежных полях.
Но летал он туда редко, когда чувствовал: еще немного, и ему будет не совладать с собой. И пока этого не случилось, нужно на несколько часов сменить обстановку. Сегодняшнее утро не стало исключением.
Вдали виднелись маленькие черные точки крылатых воинов.
Фейре довелось столкнуться с тварями в иллирианских степях. Вступить с ними в бой ради спасения Риза. Вряд ли Риз захотел пугать ее еще сильнее и рассказывать, какие исчадия обитали в здешних горах. Часть истребили иллирианцы, кому-то удалось сбежать в степи. Но самые хитрые и коварные, самые древние… умели прятаться. А в безлунные ночи выходили на охоту.
Рассказы об этих тварях пугали Кассиана в детстве. Однако даже сейчас, пять веков спустя, став сильным и опытным воином, он не мог избавиться от тревожного, леденящего чувства внутри. Никто не знал, что спало в недрах гор или глубоко под снегом.
Кассиан гнал тревожные мысли. Он повернул на север. На горизонте появились знакомые очертания горы. С каждом взмахом крыльев она становилась все ближе.
Рамиель. Священная гора. Сердце не только Иллириании, но и всего Двора ночи.
Никому не позволялось подниматься по ее бесплодным каменистым склонам. Только иллирианцам и только раз в год, во время Кровавого ритуала.
Не в силах противиться древнему зову Рамиеля, Кассиан полетел к горе. Она разительно отличалась от пустынной, одиноко стоящей горы в середине Притиании. Рамиель всегда ощущался живым, бодрствующим, наблюдающим за миром.
Кассиан был на вершине всего один раз, в последний день Кровавого ритуала. Истерзанный испытаниями, покрытый чужой и своей кровью, он с назваными братьями поднимался к ониксовому монолиту на вершине. Кассиан и сейчас ощущал хруст камешков под ногами, слышал собственное натужное дыхание, ибо он не только шел сам, но и тащил Риза. Азриель прикрывал их с тыла. Все трое прикоснулись к камню, добравшись до него первыми в конце недели жестоких испытаний. Трое непобедимых воинов.
За минувшие века Кровавый ритуал ничуть не изменился. Каждый год, в начале весны, сотни юных воинов, закончивших обучение, держали путь к лесам и горам, что окружали Рамиель. Появляться здесь в остальное время года запрещалось под страхом смерти. В противном случае ушлые парни излазили бы окрестности вдоль и поперек, чтобы заранее наметить наиболее короткие и удобные пути, а также чтобы расставить ловушки для соперников. На протяжении года проводились отборочные испытания; в каждом лагере свои. Но общие правила не менялись веками.
Всем испытуемым связывали крылья. Никаких сифонов. Особое заклинание подавляло любые попытки использовать магию. Никакого оружия. Никаких съестных припасов, походных шатров и подстилок для ночлега. Кроме доспехов – никакой дополнительной одежды. Цель испытания: к концу недели достичь вершины Рамиеля и прикоснуться к черному камню. Задачу юношам усложняли большие расстояния, естественные преграды и… другие испытуемые. За дни испытаний вспыхивала старая вражда, возникала
новая, сводились счеты.По мнению Аза, это была «неделя бессмысленного кровопролития».
Риз с ним часто соглашался, однако признавал и правоту Кассиана, считавшего Кровавый ритуал жестоким, но действенным способом, который позволял «выпустить пар» и разрядить опасную напряженность. А напряженности в иллирианских общинах хватало. И лучше дать ей выплеснуться во время Кровавого ритуала, не то сам не заметишь, как она перерастет в гражданскую войну.
Иллирианцы были сильным, гордым и бесстрашным народом. Но миротворцами они не были.
Возможно, ему повезет, и Кровавый ритуал этого года снимет часть недовольства. Кассиан бы и сам принял в нем участие, положи оно конец раздорам.
Война с Сонным королевством дорого обошлась иллирианцам. Не хватало еще только воевать между собой. Особенно сейчас, когда вдоль границ Двора ночи во множестве собирался неведомо кто.
Чем ближе к Рамиелю, тем выше становилась гора – гигантский обломок камня, пронизывающий серые небеса. Одинокий, прекрасный, вечный.
Неудивительно, что первый правитель Двора ночи поместил силуэт горы на свой герб. И три звезды над ней. Звезды действительно появлялись над Рамиелем: раз в год, на короткое время. Тогда вершина горы обретала корону. С появлением звезд начинался Кровавый ритуал. Кассиан не знал, что появилось раньше: герб или Кровавый ритуал. Да и так ли это важно?
Подножие Рамиеля окаймлял свежий снег. Вокруг – хвойные леса и ущелья. Первозданная чистота. И никого. Ничто не говорило о кровопролитии, которое начнется здесь с приходом весны.
Гора становилась все выше и шире. Кассиан казался себе жуком, несомым ветром. Он повернул к южному склону, поднявшись достаточно высоко, чтобы на мгновение увидеть сияющий черный монолит на вершине.
Не знал Кассиан и о том, кто поставил этот камень. Если верить легендам, черный монолит появился задолго до создания Двора ночи, раньше, чем предки иллирианцев перебрались сюда из Мирмидонских гор, не говоря уже о появлении смертных. Снег покрывал подножия и склоны Рамиеля, однако на черный монолит не упало ни снежинки.
Кассиана охватило возбуждение. Странное, словно его жилы наполнились льдом, и довольно приятное.
Редко кто из участников Кровавого ритуала добирался до монолита. За пятьсот лет их было чуть больше дюжины: тех, кто не только достиг вершины горы, но и не погиб во время восхождения. Неделя, проведенная почти без сна, ибо на тебя могли напасть. Неделя, когда ты постоянно идешь или бежишь, ищешь пищу и делаешь оружие из палок и каменных обломков. Все это предельно выматывало, и подъем на вершину Рамиеля представлялся кошмаром, перед которым меркли недавно пережитые ужасы. Это было настоящим испытанием воли и мужества. Подниматься, когда у тебя не осталось ни капли сил, когда тело умоляет остановиться… Многих, очень многих сломил этот подъем.
Но когда Кассиан коснулся поверхности оникса и ощутил прилив древней силы, когда через мгновение она перенесла его в лагерь Девлона… Ощущение, стоившее всех тягот и опасностей.
Кассиан склонил голову, приветствуя Рамиель и черный монолит на вершине, а затем, поймав другой поток быстрого ветра, полетел к югу.
Он летел около часа. На горизонте появилась еще одна знакомая вершина. Но – знакомая одному Кассиану. Сегодня ему отчаянно требовалось увидеть и почувствовать это место.