Короли локдауна

— Черт возьми, Блейк! Что случилось? — Голос Татум обволакивал меня, и внезапно я увидел ее красивое лицо, когда она смотрела на меня сверху вниз с беспокойством.

Мне потребовалось еще мгновение, чтобы понять, что произошло. Я врезался в двери библиотеки, и они распахнулись от удара, позволив мне продолжать падать и катиться, пока я не остановился внутри. Прямо там, где меня ждала моя девушка. Как будто это была судьба.

Я попытался что-то сказать ей, но мои легкие были слишком сосредоточены на прерывистых вдохах, чтобы произнести хоть слово.

— Черт возьми, мне очень жаль! — Голос Дэнни раздался, когда он вбежал в библиотеку, и я смутно почувствовал, что вокруг меня собралась толпа, но мой взгляд был прикован к Татум. — Мне так чертовски жаль, Господи, я не хотел, Чед подрезал нас и, черт, о, черт, о, черт, о, яйца, о…

— Кто-нибудь может заставить его заткнутся? — Татум зарычала.

— Какого черта, Дэнни? — Спросила Мила. — Что ты натворил? — Я заметил, как она размахивала учебником над головой, и он выругался, когда она ударила его им, звуки раздавались снова и снова, пока она продолжала требовать объяснений, и они удалялись от нас все дальше.

— Мне, нужно… — Я ахнул, от боли во всем теле у меня на секунду перехватило дыхание. Но я мог шевелить пальцами рук и ног, не ощущалось ослепляющего жжения от перелома. Я был просто избит и в синяках. И кого это действительно волновало? Потому что я, блядь, выиграл. Прям в библиотеку. Никто не мог сказать, что я делал дерьмо вполсилы.

— В чем дело, Блейк? — Спросила Татум, ее голубые глаза расширились от беспокойства, когда она наклонилась прямо ко мне.

— Мне нужен… последний поцелуй перед смертью, — прошептал я, изобразив предсмертный хрип глубоко в груди.

— Что? — Потребовала она, но я внезапно протянул руку и схватил ее сзади за шею, потянув вниз, когда приподнялся и просунул язык между ее губами, прежде чем она смогла остановить меня.

Она на мгновение растаяла, и я жадно зарычал, целуя ее со всем запасом адреналина, в котором только что купался.

Я схватил ее за талию и притянул к себе. Я подумал, что, если бы я хорошенько попросил толпу отъебаться, они бы сделали это так, чтобы я мог погрузить свой член в нее и заставить ее выкрикивать мое имя. Не было ничего лучше игры в кости со смертью, чтобы заставить кровь приливать к моему члену, и была только одна девушка, на удовлетворение которой я хотел направить всю свою бурную энергию.

Прежде чем я успел слишком погрузиться в свои грязные фантазии, она отстранилась от меня и встала с надменным выражением на припухших губах.

— Какого черта, Блейк? — Потребовала она ответа. — Ты мог погибнуть, занимаясь подобным глупым дерьмом.

У меня вырвался смешок, потому что на самом деле это прозвучало так, будто ей было не все равно, и разве это не было просто гребаной иронией после всего, что я ей сделал?

— Ты нарочно показываешь мне доступ под юбку, Золушка? — Поддразнил я, бросив взгляд на лавандовые стринги, которые я мог видеть со своего наблюдательного пункта. — Или это счастливое совпадение?

— Ты пьян? — Спросила она, немного отступая назад, чтобы я ничего не видел.

— Нет, — ответил я. — Я приехал, чтобы забрать тебя.

— Я думала, Сэйнт придет. Ты вообще можешь стоять?

Я слегка застонал, когда поднялся на ноги, но с удовлетворением обнаружил, что моя первоначальная оценка была верной. Ничего не сломано, просто немного потрепан.

Я отряхнул джинсы и с усмешкой предложил ей руку, когда кровь потекла по моей нижней губе.

— Я могу стоять, — драматично объявил я, свирепо оглядываясь на зрителей, чтобы предупредить их, что сейчас самое время отвалить. Они послушно разбежались, и я получил небольшой пинок от той власти, которой обладал над ними.

Татум нахмурилась, придвигаясь ко мне ближе, в ее глазах происходила борьба ярости и беспокойства.

Она протянула руку, чтобы стереть кровь с моей губы, и я плутовато ухмыльнулся ей.

— Ты гребаный идиот, ты знаешь это? — Серьезно спросила она.

— Да, — согласился я. — Но это было весело.

По какой-то причине мой ответ, казалось, расстроил ее, и она вздохнула, прежде чем отправиться за своими вещами.

Я отправил Сэйнту сообщение, чтобы сообщить ему, что провожу ее обратно, и, стараясь не хромать, направился на улицу. Гольф-кар выглядел немного потрепанным, его передняя часть была немного разбита о нижнюю ступеньку перед библиотекой, но мне удалось оттолкнуть его от бетона, вокруг которого он помялся, и я был рад обнаружить, что он все еще работает нормально.

Мила ругала Дэнни за то, что он чуть не убил нас обоих, а он опустил голову, пытаясь объясниться, и выглядел побитым, поскольку ему не удалось произвести на нее впечатление своими извинениями.

Я запрыгнул в тележку за руль, и Татум неохотно последовала за мной мгновение спустя, бросив свою сумку на заднее сиденье, когда я тронулся домой.

Чед и Тоби подозрительно отсутствовали со своей тележкой, и я был готов поспорить, что они пытались скрыть свое участие во всем этом, как пара слабаков. Я бы сдал их Монро только за то, что они сбежали, не убедившись, что я жив, и смеялся, пока он назначал им наказание и отпускал меня безнаказанным.

— У тебя есть привычка разбивать гольф-кары по всему кампусу? — Спросила Татум, когда мы неслись по дорожкам, и я не был уверен, забавляло это ее или нет.

— Нет, — ответил я. — Но у меня есть привычка пробовать что-то новое ради развлечения.

Между нами повисло молчание, а затем она вздохнула.

— После того, как я потеряла Джесс, я однажды ночью угнала машину моего отца, села в нее и помчалась по шоссе на полной скорости, просто чтобы почувствовать… ну, что угодно, кроме того, что я чувствовала, — сказала она, и у меня внутри все сжалось от ее слов. Как получилось, что она смогла так полно препарировать меня одним предложением? Взглянула на меня одним взглядом и заметила всю боль, которую, казалось, никто другой никогда не замечал, и точно поняла, как сильно я боролся, чтобы сдержать ее?

— О да? — Хрипло спросил я. — И это сработало?

— На некоторое время, — согласилась она. — Но, когда горе снова пришло ко мне, оно еще сильнее вонзило свои когти.

Я напевал себе под нос, но на самом деле у меня не было ничего конструктивного, что я мог бы сказать на это. Она была права, будет еще больнее, если я позволю себе почувствовать это снова, но я все равно продолжал заниматься этим дерьмом. Мне нужна была отсрочка. Как бы долго это ни длилось. Чего бы мне это ни стоило.

Мы подъехали к Храму, и я схватил ее сумку с заднего сиденья, занося ее внутрь, пока она следовала за мной.

— Хочешь посмотреть телевизор со мной в моей комнате перед ужином, Золушка? — Небрежно спросил я ее, когда мы подошли к двери. Я действительно спрашивал, не хочет ли она прийти и провести несколько часов, целуясь со мной, позволяя мне боготворить ее, пока я еще немного сдерживал свое горе, и я был почти уверен, что она это знала.

Она посмотрела на меня, ответ был готов сорваться с ее губ, но, прежде чем она успела произнести его, дверь распахнулась, и появился Сэйнт, хмуро посмотрев на меня, прежде чем прищурить глаза на ней.