Корона из золотых костей

А моя мама? Прислужница? Если это правда, почему она не дала отпор той ночью?

Или я не помнила, что она сражалась?

Я столько не могла вспомнить о той ночи, и не могла определить, что произошло на самом деле, а что лишь снилось мне в кошмарах. Вряд ли я что-то забыла. Может, блокировала память, потому что боялась этого? Что еще я забыла?

В любом случае понятия не имела, были ли прислужницы королевы ее телохранительницами или нет. И не верила, что той ночью присутствовала еще тьма, кроме Аластира. Извращенное представление о чести и справедливости мешало ему признаться в том, что он сделал. Он привел к нам Жаждущих и потом бросил на постоялом дворе умирать. И все потому, что во мне течет кровь богов.

Все потому, что я потомок короля Малека.

В глубине души все еще не могла поверить в это – какая-то часть меня была не в силах понять, что во мне, кроме дара, которым мне не разрешали пользоваться, и того, что я родилась в покрове, делало меня настолько особенной, чтобы провозгласить Избранной. Благословленной. Девой. И я вспомнила, как в детстве по вечерам пряталась за троном королевы Илеаны вместо того, чтобы идти в свою комнату, потому что боялась темноты. А еще проводила дни с братом, притворяясь, что родители пошли гулять в сад, а не покинули нас навсегда.

Но я больше не та маленькая девочка. Не юная Дева. Кровь объясняет дар, с которым я родилась, и почему стала Девой; объясняет, почему мои способности возрастают и почему кожа светится. Она также объясняет недоверие и страдание, которые исходили от королевы Элоаны. Она знала, от кого я происхожу, и, видимо, ей было неприятно, что ее сын женился на потомке человека, который постоянно изменял ей и при этом едва не уничтожил их королевство.

Как могла она приветствовать меня, зная правду?

Может ли Кастил воспринимать меня в той же роли?

Сердце болезненно сжалось. Выпадет ли мне еще возможность увидеть Кастила? Я смотрела на еду. Секунды превращались в минуты, а я старалась не думать, что замыслил Аластир. Нельзя было слишком долго застревать на этом – проигрывать в уме худшее развитие событий. Иначе паника, с которой я боролась, возьмет надо мной верх.

Я не позволю плану Аластира осуществиться. Нет. Мне нужно либо сбежать, либо дать отпор в ту секунду, когда я смогу. Это значило, что мне понадобятся силы. Я должна поесть.

Я осторожно протянула руку, отломила кусочек сыра и с опаской попробовала. Он был почти безвкусным. Потом пришла очередь хлеба, который оказался черствым, но я быстро все съела и запила водой, стараясь не думать о скрипевшем на зубах песке и о том, что вода, скорее всего, грязная.

Закончив есть, я переключила внимание на копье. Я не смогу его спрятать, даже если получится выдернуть из груди этого бедняги. Но если отломлю наконечник, у меня появится шанс. Я сделала вдох, который показался… странно тяжелым, слегка подвинула руку к копью и вдруг замерла. Не из-за пут. Они не натянулись.

Я сглотнула, и сердце на миг остановилось. Странная… сладость окутала горло, и… губы защипало. Прижала к губам пальцы и не почувствовала прикосновения. Попыталась сглотнуть еще раз, но это ощущалось странно – будто мышцы в моем горле стали действовать замедленно.

Еда. И песчинки в воде.

О боги.

Этот сладкий вкус. Сонное зелье, которое изготавливают целители в Масадонии, оставляло сахарно-сладкое послевкусие. Именно поэтому я от него отказывалась, несмотря на бессонницу. Оно было очень сильным и погружало в бессознательное состояние на долгие часы, оставляя полностью беспомощной.

Меня опоили.

Вот как Аластир собирался меня перевозить. Вот как он хотел доставить меня Вознесшимся. Когда я буду без сознания, он сможет без опаски снять путы. И когда опять очнусь…

То окажусь в руках Вознесшихся.

И план Аластира скорее всего осуществится, потому что никогда не позволю Вознесшимся использовать меня для своих целей.

Во мне вспыхнул гнев на них и на себя, быстро уступивший место панике. Я прислонилась к стене, едва чувствуя боль от сжавшихся пут. Я отчаянно потянулась к копью. Если достану наконечник, не буду безоружной, даже в этих проклятых цепях из костей и корней. Попыталась схватить его, но рука не поднималась. Я больше ее не чувствовала. Ноги тоже отяжелели и онемели.

– Нет, нет, – прошептала я, борясь с коварным теплом, просачивающимся в мышцы и кожу.

Бесполезно.

Оцепенение охватило все тело, веки опустились. Я проваливалась в никуда без боли. Уснула, зная, что проснусь в кошмаре.

Глава 6

Когда открыла глаза, потолок склепа был усеян мерцающими огоньками. Я разомкнула губы, втягивая глубокими глотками… свежий, чистый воздух. Надо мной находился не потолок с огоньками. Это звезды. Я больше не была в склепе, а под открытым небом.

– Проклятье, – выругался мужчина справа от меня. – Она проснулась.

Мое тело немедленно отреагировало. Я попыталась встать…

Меня чем-то придавило, а следом прокатилась волна жгучих уколов. Я стиснула челюсти, чтобы сдержать крик боли, и оторвала голову от гладкой твердой поверхности. От груди до колен меня покрывали кости кремового цвета, переплетенные с толстыми темными корнями.

– Все хорошо. Ей не вырваться.

Я перевела взгляд. Слева от меня стоял капитал Янсен, его лицо скрывала серебряная маска вольвена. Он слегка наклонился ко мне. За его спиной я увидела остатки разрушенной каменной стены, облитые лунным светом, а за ней тьму.

– Где я? – прохрипела я.

Он склонил голову набок. Его глаза казались черными провалами в узких прорезях маски.

– Ты в развалинах города Айрелона. А это, – он широко раскинул руки, – то, что осталось от некогда великого замка Бауэр.

Айрелон? Что-то смутно знакомое. У меня ушла пара секунд, чтобы в голове прояснилось и вспомнились старые карты с выцветшими чернилами, составленные еще до войны Двух Королей. Айрелон… Да, я помню это название. Портовый город к северо-востоку от нынешней Карсодонии. Город, который пал во время войны еще до Помпея. Боги богов, это значит…

Я в Пустошах.

Сердце заколотилось в груди. Как долго я спала? Часы или дни? Я не знала, где в горах Скотос находится Склеп Забытых. Насколько мне было известно, склепы могут располагаться у подножия гор, откуда на север до границы Пустошей полдня пути верхом.

Ощущая жажду, я приподняла голову, чтобы оглядеться. Посередине того, что могло быть когда-то Большим залом замка, и по краям разрушенного здания стояли десятки так называемых Защитников – все прятались под блестящими бронзовыми масками. Зрелище словно из самых мрачных кошмаров. Аластир тоже среди них?