Корона мертвого короля

— Ты кто такой? — Мартын, который, обнаружив рядом с главнокомандующим не страшного монстра, а всего лишь мальчишку, сразу почувствовал себя увереннее, грозно нахмурился, шагая вперед. Голос его обрел удивительную крепость и громкость: казалось, пират вновь стоит на палубе корабля, окликая своих товарищей по оружию.

— Кто тебе дал право без спроса уводить чужих коней, щенок?! Да тебя за такое плетью отходить хорошо бы, да я бы тебя…

— Мартын, — Фредо, человек более лояльный, положил ладонь на плечо соратнику, — Остынь. Как тебя зовут, мальчик?

— Антон, господин, — юный конюший склонился в глубоком поклоне, — Вы уж простите голову мою дурную, не подумавши я. Верно ж говорят по селу, что мысли мои плохо в голове вертятся, не понимаю я многого. Я уж не со зла, я лошадушков-то ваших приведу тотчас же, помогу вам вновь их приодеть-приукрасить… Токмо… — паренек неожиданно замялся, опуская взгляд, — Вы уж за дерзость не почтите, господа хорошие, а токмо ответьте мне, будьте таки добреньки… Вам в дороге вашей слуга расторопный не гож будет? Я бы со всей радостию мир поглядел, да в услужение пошел!

Повисло молчание. Спутники растерянно переглядывались, переваривая внезапное предложение; Антон ждал, прижав руки к груди и с надеждой переводя взгляд с одного из господ на другого.

Наконец, Фредо осторожно кашлянул. Обижать мальчишку князю не хотелось, но и раздувать отряд он смысла не видел, тем более, что в качестве слуги его всегда вполне устраивал Медведь. Сейчас же к нему прибавился еще и Мартын, на которого чернокнижник тоже не преминул бы свалить часть повседневной работы, и третий слуга казался ему уже излишней роскошью. Он же, в конце концов, инкогнито путешествует! Не хотелось бы привлекать стороннего внимания к своей персоне…

— Говоря откровенно… — князь поправил светлые волосы и обезоруживающе улыбнулся, — Мне вполне хватает Аркано, другого слугу я заводить не думал.

Его молочный брат, совершенно этой характеристикой не обиженный (в конечном итоге, Фредо он знал давно и его повадки успел изучить хорошо), хмыкнул и легко пожал могучими плечами.

— А я и вовсе без слуг обходиться привык.

Антон ощутимо поник. Надежды его, казалось, рассыпались прахом прямо на глазах, как уговорить господ все-таки взять его в услужение, мальчик не знал.

Мартын печально вздохнул.

— А вот я не отказался бы от слуги, — внезапно заявил он, заставляя обоих своих соратников изумленно повернуться к нему. Заметив во взгляде Медведя даже осуждение, пират замахал перед собой руками.

— А что? Я бедный менестрель, у меня в жизни слуги не было! Вам-то хорошо, богатеньким, а мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь мне подтирал… кхм, словом, хотелось бы, чтобы кто-то за мной ухаживал.

Главнокомандующий осторожно потрогал уже не кровоточащую рану, пересекающую глаз и выразительно кашлянул. Потом покосился на явно воспрянувшего мальчишку и нахмурился.

— А платить ты слуге чем собираешься, пират? — глаза мужчины нехорошо сверкнули, — Прохожих, что ли, грабить будешь?

Ответить явственно возмущенный возводимым поклепом Мартын не успел — мальчик опередил его.

— Да мне ж денег-то не надо, дяденька! — Антон умоляюще сжал руки, — Вы токмо кормите меня, поите иногда — и я все-все-все для вас сделаю! А деньги-то мне нельзя в руки давать — верно в селе говорят, что в пальцах они у меня не держатся. Ни единой монеты за жизнь не удержал — только возьму, как тотчас и исчезает она… — паренек на миг поник, опуская взгляд.

Фредо глубоко вздохнул. События поворачивались каким-то совершенно неожиданным образом, отряд рос и ширился без его, предводителя, ведома, и князю это не нравилось. Вместе с тем, отказать этому пареньку язык не поворачивался — уж больно жалобно он смотрел, больно горячо умолял.

— А что же родители твои, мальчуган? — чернокнижник сочувствующе улыбнулся, — Они-то тебя, поди, не отпустят…

Антон замотал головой.

— Я сирота, господин, сызмальства сирота! Перебиваюсь кто чем даст, а кто и пнет, бывалоча… Я к работе приучен, много умею, да токмо думать у меня не получается, — паренек вздохнул, — В селе говорят — с такой головой не протяну я долго, убьют меня из-за моей глупости. А я видел, вы чудовищ прогнали, что нас тут всех мучили — вы, значит, и меня защитить сумеете! Возьмите меня в услужение, господин хороший! — мальчик протянул руки к приосанившемуся Мартыну, — Я ж не негодный какой, я вам все сделать могу, что прикажете! Возьмите…

Пират крякнул и, поправив барабан, гордо покосился на друзей. Лавры победителя ноофетов он, благодаря своему бронебойному инструменту, успел приписать себе, и теперь безмерно гордился, убежденный, что в защитники мальчишка выбрал именно его.

— Тебе сколько лет-то, парень? — Аркано вздохнул и опять потрогал образовывающийся шрам. Болел он нещадно, но виду подавать мужчина не хотел.

— Годков двадцать будет, господин, — Антон развел руки в стороны, — Считать не обучен, простите великодушно, токмо сельчанам на слово верю, а они бают, что я тут уже двадцать лет у них на шее сижу… Не хочу я обузой быть, господин! — в светлых глазах мальчишки сверкнули слезы, — Помогать я хочу, возьмите в услужение! Я пригожусь вам — за лошадьми глядеть буду, кушать готовить буду, воду носить буду…

— Достаточно, — Фредо вскинул руку, останавливая поток слов парня и медленно повернулся к одному из своих спутников, — Твое слово, Мартын. Возьмешь мальца к себе в услужение?

Самому князю Фредо лет было лишь немногим больше, чем «мальцу»-слуге, но чувствовал он себя по сравнению с ним несравненно более взрослым. Кроме того, был облечен властью, что давало ему право говорить с простолюдином свысока.

Пират оживленно кивнул. Ему мысль о том, что кто-то будет обслуживать его и его коня, душу грела безмерно, а раз уж мальчишка даже денег не требовал… Ну, чем не идеальный слуга в дальней дороге?

— Хорошо, — чернокнижник опустил руку, — Отныне ты поступаешь в услужение к господину Мартыну, Антон. Сопроводишь своего хозяина до столицы, там ему лекарь нужен. Ну, а когда вылечится — решит, как с тобой дальше быть… А сейчас, будь добр, принеси нам умыться, а потом приведи наших лошадей. Надеюсь, ты не солгал, говоря, что умеешь с ними обращаться?

Антон торопливо закивал, потом так же торопливо замотал головой и, сияя, как начищенный самовар, опрометью бросился за водой.

* * *

Этьен де Лафер, охотник из столичного легиона, известный также, как Стальной Аш, остановился перед воротами дома Потерянных душ и окинул их долгим взглядом. Задание, данное ему кабинетом министров ныне покойного короля Тревора, оказалось нелегким — прежде, чем схватить чернокнижника, следовало выяснить его личность, и вот тут возникали сложности.

Ашет расспросил уже нескольких человек, утверждавших, что они видели чернокнижника, но до сих пор не сумел даже составить его словесный портрет. Негодяя описывали самыми разными словами — начиная с восторженных и заканчивая испуганными, и все сходились только в одном: чернокнижник говорит стихами, а после случаются странные вещи. Учитывая, что никто из встреченных охотнику жителей Финоры стихами постоянно не говорил, эту ниточку можно было считать уже оборванной.