Корона опустошения
Шрифт:
Вместе с этим призраки расступались перед ним в почтительном поклоне.
Нет! Проснись, Ингрем! Проснись, чтоб тебя!
Ей стало страшно, так страшно, как никогда прежде, а фигура тем временем все приближалась. Неторопливо. Шаг за шагом.
Ингрем попробовала сбежать, но мертвецы и впрямь не пускали её дальше. Рука девушки дернулась к мечу, но пальцы схватили лишь пустоту. Её оружия не было при ней.
Прекратив тщетные попытки растолкать мертвых, фурия обернулась и встретилась взглядом с нависающей над ней фигурой из черного пламени. Теперь он словно стал
— Идем, дитя мое, — мягко сказала фигура, протягивая фурии руку. — Сделаем этот мир единым. Снова.
Голос незнакомца пробирал до самых глубин души. Казалось, что все её нутро резонировало от него. Но вместе с тем ей все ещё было невыносимо страшно. Что-то определенно было не так с этим существом.
— Возьми меня за руку, — сказало оно так же мягко, но вместе с тем чуть более настойчиво, и Ингрем даже потянулась, готовая принять его руку, но в последний миг что-то её одернуло. Укол страха и осознание чего-то ужасного.
— НЕТ! — закричала она, отшатываясь от огненной фигуры, и совершенно внезапно открыла глаза.
Несколько раз моргнув, Ингрем осознала, что больше не находится на площади из черного камня в окружении мертвецов, а лежит на больничной койке в какой-то палате.
И лишь секунду спустя она поняла, что чьи-то руки держат её за плечи.
— Ингрем! Все хорошо! Это просто кошмар! — повернув голову, она увидела Сиобана.
Фурия охнула и в слезах бросилась его обнимать, чуть было не выдернув трубки капельницы из собственной руки.
— Все хорошо, моя милая. Все хорошо.
— Я… Я слышала его… Я… Я видела его… Сиобан… Видела! Это… Это…
— Это просто дурной сон, не более того, — успокаивал он её.
— Нет! Это… это не то… ты не понимаешь, я видела… — фурия отстранилась от Сиобана, пытаясь сформулировать, что именно видела, но заметила, как странно переменилось его лицо. — Что?..
— Ингрем… Твой глаз…
И лишь сейчас девушка поняла, что из её правого глаза течет кровавая слеза.
Глава 20. Берег
Лиамара сидела на берегу и наблюдала за океаном. Волны раз за разом бились о берег, сотрясая воздух шумом прибоя, но этот шум нравился Длани. На границе с Пустотой, возле которой она пробыла последние тысячи лет, не было вообще не единого звука, лишь давящая тишина, которая сильнее подчеркивала её одиночество.
Но и тут, на берегу океана, Лиамара была одинока.
— Зачем я вообще пришла в этот мир? Что я тут ищу? — спросила она у воды, которая ещё немного, и могла бы достать до её ног, а затем печально рассмеялась, поняв, насколько нелепо это выглядит со стороны.
Должна ли я вмешаться? Должна ли сделать хоть что-нибудь?
Эти вопросы тяготили её, ведь она не знала правильного ответа. Раньше все было гораздо проще. Истинное Пламя знало всё и всегда указывало путь. Пусть оно контролировало весь мир, но зато везде был порядок. И тем больнее было осознавать, что именно Лиамара все разрушила. Именно она связала себя и Дитя Пустоты.
Длань надеялась, что, увидев, насколько чудесен их мир, он поймет, что Миру Тьмы будет лучше с приходом туда Истинного Пламени. Ложные боги падут, а время остановится. Исчезнут боль, страдания, смерть…Она
показала ему все это, открылась, но в итоге он все-равно выбрал свой мир.Предал её.
Использовал её.
Использовал их связь, чтобы попасть к Истинному Пламени и нанести свой смертельный удар. И самое болезненное в этом для Лиамары было то, что она все ещё любила его. До сих пор. Ненавидела и любила.
Теперь же Мир Света, некогда прекрасный, стал таким же, как и мир Тьмы. Теперь и тут есть смерть, боль и страдания.
Таргарон хотел это исправить и вернуть мир Истинного Пламени хотя бы на эту планету, но в итоге тоже потерпел неудачу.
От собственных мыслей Длань отвлекли приближающиеся шаги. Лиамара повернула голову, но ещё до момента, как увидела гостя, знала, кто к ней пожаловал.
Гостья опустилась рядом с Дланью и, прижав колени к груди, тоже уставилась на океан.
— Как ты меня нашла? — спросила Лиамара.
— О, это было очень и очень сложно, — вздохнула Вестра, бросив на девушку слегка укорительный взгляд. — Ты очень быстро перемещалась, но на наше счастье не слишком активно пряталась. Фэри сказала, что обнаружила тебя тут пару часов назад, ну я и немедленно отправилась в путь.
— Зачем?
— Как зачем? Мы за тебя волновались.
— В этом не было необходимости. Я Длань, со мной ничего не может случиться.
Вестра хотела что-то возразить, но в последний момент передумала. И все же Лиамара уловила, что именно. В тот момент, когда она остановила её время месяц назад, между ними установилась связь, которую Длань по какой-то причине так и не захотела обрывать. Через неё время от времени она ощущала эмоции девушки, и это помогало ей не чувствовать себя одинокой.
— Ты хотела сказать: «Таргарон тоже так думал»?
— Да… — смутилась фурия, — но это было бы с моей стороны немного бестактно.
Лиамара не очень понимала, почему именно Вестра решила, что это были бы бестактные слова, ведь они были весьма логичными, пусть и не учитывали целую кучу факторов, вроде того, что в момент, когда это случилось, её брат сильно ослаб, разделив свою силу.
И тем не менее, его нет. В этом Вестра была совершенно права.
— Вам нет нужды волноваться обо мне.
— Но я буду.
— Почему?
— Потому что мы друзья, — Вестра улыбнулась, а Лиамара опешила.
Друзья? Мы?
У неё никогда не было друзей. Когда-то она могла считать таковым Дитя Пустоты, но это оказалось ложью. Он использовал её, чтобы добраться до Истинного Пламени.
— Я Длань Света. У таких, как я, не может быть друзей.
— Кто это сказал? — шутливо возмутилась Вестра.
— Я. Тут больше никого, — буквально поняла этот вопрос Лиамара и даже специально закрутила головой. Вестра рассмеялась и, подвинувшись поближе, взяла девушку за руку.
Лиамара слегка вздрогнула и с легким удивлением взглянула на собеседницу, такую искреннюю и милую. Кажется, из всех людей, с кем она встречалась за этот месяц, лишь Вестра была по-настоящему искренней. Некоторые боялись Длань, люди вроде Альдрима пытались использовать, и лишь Вестра была «настоящей». И пусть она действовала в интересах Альдрима, благодаря связи Лиамара знала, что девушка все делала от чистого сердца. Она действительно считала их друзьями.