Корпорация "ЭнергоТэк". Ошибка создателя

— Что значит "центнер умного геля"? — умница Аня, уловила суть. Про гель то я знал, но центнер?

Вадим зло посмотрел на главного энергетика.

— Мы создали самую большую нейросеть. Это была одна из основных целей эксперимента. После того как нам удалось найти ещё одну "ошибку господа бога", мы пытались открыть новый вид прокола. Но наши сети не тянули и мы с Денисом… — тут он спохватился и вопросительно посмотрел на меня.

— У Анны Борисовны есть нужный допуск, если ты об этом, Вадик. Она зам директора по связям с общественностью. А вот насчёт Андрея я не уверен. — я посмотрел на главного инженера.

— Я главный инженер станции, я проектировал всё их железо, думаете я не знаю их как облупленных?

— Тогда, Вадик, продолжи пожалуйста.

— Нечего продолжать. Мы повышали мощность сети, наращивали её, обучали. Она даёт рекомендации по железу, запросила поддержку сетей, связанных с "проколами". Мы подключили — и дело пошло. Вы сами знаете. Два новых поколения батареек — это всё наша сеть. Я поэтому и запросил новые батарейки, они нужны нам не для энергетики. Нам нужны именно их сети.

Я не стал долго раздумывать.

— Андрей. Отберите из чемодана батареек на такую суммарную мощность, чтобы хватило поддерживать жизнедеятельность станции с двукратным запасом. Остальное — подключите к сети Вадима, через сервис разъемы. Изолированные батарейки должны создать независимую сеть питания станции, отдельный контур, всю жизнедеятельность кроме лаборатории запитайте на него. Лаборатория и все научные объекты питаются от своего контура, от подключенных в большую нейросеть батареек. Сколько нужно времени?

— Я вызову ребят, мы сделаем физически независимые контуры. Мне нужна пара дней.

— Но мне нужны все батарейки! — закричал Вадим, — этого мало! Мы ещё год потеряем!

— Вадик, успокойся. Двенадцатое поколение даёт чуть ли не в два раза большую мощность. Каждая сеть обслуживает 32 прокола. Нам хватит на всё. Мне нужны не только результаты, ещё бы неплохо и живых людей и работающую станцию сохранить.

— Ты не понимаешь…

— А ты мне всё объяснишь. Всё расскажешь и покажешь. И мы, с тобой, Андреем и всем советом вместе решим, как нам сделать чтобы и волки сыты и овцы целы. Но Вадик, дай мне переодеться, принять душ и поесть нормально, я тебя умоляю. Пойдем, покажешь апартаменты. Андрей, сделайте всё в лучшем виде, как с вами связаться?

— Внутренний Интерком номер 201, звоните в любое время.

— Я свяжусь с вами позже, хотелось бы детально разобраться как устроено энергообеспечения станции.

— Конечно.

— Пойдем уже, — это Аня, нетерпеливо, стоя уже в открытой двери.

Ух как я устал, а ведь мы только начали…

Всю дорогу до кают Вадик молчал. Он был зол на меня, это понятно. В своё время я полностью принял его сторону, фактически в одно лицо заставил совет директоров выделить деньги и ресурсы на его исследования. Тяжелее всего было с людьми, не все были готовы на работу в Антарктиде, а это было главное условие. То что мы решили вынести лабораторию в такую жопу мира тоже было компромиссным решением. Если первый вид прокола был явлением микромира, базировавшийся на низкой энергетике, то тут требовались мегаватты, какие-то чуть ли не звёздные температуры. Короче все очень испугались. Пришлось перевозить исследовательский центр к черту на кулички. Зато безопасность обеспечить проще, да и утечек меньше. Людей Вадиму нашли, денег у ЭнергоТэк теперь было достаточно для чего угодно, да и энтузиастов желающих поучаствовать в новой НТР появилось немало. Но ресурсы, которые он просил — были не самые простые в добыче. 100 кг умного геля если что — это в пересчёте на батарейки, даже старого, 8го или 9го поколения — гигаватты энергии. Но ведь и результаты они выдавали. Последние два поколения батареек, были разработаны именно здесь. И слава богу, а то совет директоров уже начинал меня потихоньку пожирать, так как ресурсы я вытащил огромные. Поэтому несколько месяцев назад, после долгих разговоров, Вадик перенастроил свою сеть с разработки нового прокола на улучшение работы батареек и получил результаты, которыми я и заткнул рот всем сомневающимся. Но ситуация всё ещё была напряжённая, поэтому я и решил слетать сюда сам. Хотя путешествие по результату вышло, конечно, гораздо более затяжным и опасным, нежели планировалось сначала.

Мы вошли в просторную комнату с окном во всю стену, в котором яростно сверкал снег.

— Ого! Вадик, да тут просто президентский люкс! Нифига себе, хорошо живёте!

— Раз уж мы работаем в жопе мира, то нужно чтоб было комфортно, — впервые за день я увидел у математика улыбку, — завтрак с восьми до десяти, обед с двенадцати до двух, ужин с шести до восьми. Сегодня у нас последний день халявы, весь обслуживающий персонал улетает с вашим самолётом на зиму. Впереди примерно месяц самообслуживания, потом прилетит смена.

— А неплохо у вас тут, — Аня уже скинула куртку и ботинки, села на кровать и попрыгала на ней.

— У нас есть бассейн, рекреационная зона со всякими игровыми приставками и всеми фильмами и музыкой мира — спасибо тебе Дэн и твоим бракованным батарейкам, фитнес центр, короче, офис Гугла отдыхает.

— Вот это я понимаю рабочее место, классное вложение денег! А как насчёт покататься на лыжах или сноуборде?

— Из твоего окна не видно, с другой стороны станции в паре километров шикарный склон. У нас есть вездеход с дистанционным управлением, его использовали его как ратрак и как подъемник. Заезжаешь наверх, катаешь, а он спускается за тобой сам. Ну я не любитель, но ребята развлекались.

— А.Фи. Геть. Я пожалуй тут у вас останусь. Нахрен эту прогнившую цивилизацию.

— Когда запустим оранжерею и приедут биологи, мы ещё и на самообеспечение хотим выйти. Когда тут пойдет свежая клубника и помидоры круглый год, я думаю желающих посещать станет больше чем тех кто хочет уже свалить.

— А, ну да, колония на Марсе, точно. Так этот проект уже запускается?

— Только твоих батареек не хватало. Если честно, я и правда перебрал с количеством энергии на лабораторию. Мы бы могли запустить оранжерею ещё полгода назад.

— Вадик, ты же понимаешь, что я твой союзник? Но тебя заносит, сам знаешь. Люди которые здесь собрались это главная ценность, ценнее чем гель и нейросеть. Батареек мы наделаем ещё, а вот людей надо беречь, холить и лелеять.

— Дэн, ты не знаешь всего. Давай ты отдохни, прими душ, поешь. Потом свяжись со мной, по внутреннему терминалу, я покажу тебе всё и расскажу. И пожалуйста, не принимай больше решений так импульсно. Я хотел бы чтобы ты выслушал всё стороны.

— Окей, Вадик. Да будет так. Добро, как говорят у нас на юге.

— Господи, ещё тебе барсетку и туфли с квадратными носами. Добро, бл… Ваши терминалы на столе. Они как телефоны, разберётесь. Активируются отпечатком пальца, все настройки и всё пользовательское в станционном облаке. Это значит что вы можете взять любой терминал, активировать его отпечатком — и он тут же станет вашим личным. Поэтому не бойтесь где-нибудь забыть его или оставить. Как будете готовы — звоните мне, или пишите, звонилка и мессенджер там простые, разберётесь. Ну я пошел.

— Давай, Вадик, до связи.

Когда дверь хлопнула, Аня уже была в душе, а я покатил в комнату чемоданы.

Подошёл к окну. Вид конечно был космический. Нетронутое поле белого снега, на горизонте виделись какие-то горы, всё искрило и резало глаз.

— Хребты безумия. — послышался голос Ани сзади

— Твоё поколение разве умеет читать? — поддел её я.

— Видела комиксы Лавкрафта у тебя на полке, — не повелась она.

Я обернулся. На ней был шелковый белый халатик. Не запахнутый, шелковый белый халатик. Следующие полчаса я пожалуй пропущу, по естественным причинам.