Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет

Слова сестры больно ударили по сердечным ранам, которые и так не переставали кровоточить, и я начала злиться. Надо выяснить причину этой злобы по отношению ко мне. Хватит, я и так уже долго терпела, а каков итог? Люди используют меня как инструмент. Не-е-ет! Пора заставить уважать себя.

– И ты считаешь, что ему больше подошла бы такая злобная пустышка, как ты, да еще и с дурными манерами? Помимо внешней красоты у тебя ничего нет.

Светлана, не ожидавшая от меня отпора, нахмурилась.

– А что есть у тебя? Я слышала разговоры отца и матери. Ты же мутант, ошибка природы. Что будет, если общество узнает об этом?

– Ничего. Это ты никогда не выйдешь замуж из-за того, что распускаешь нелепые слухи, – рассмеялась я.

Это привело сестру в бешенство:

– Ты… Я знаю, что ты затеяла!

Наконец я дала своим чувствам волю. По лицу сестры я поняла, что мои глаза засветились, от тела тоже начало исходить красное сияние.

– Что ты можешь знать о нас? О моей природе, природе Разинского? – наступала я на нее. – Ты так им восхищаешься, а он такой же, как я. Понимаешь? Я самая сильная из трех творцов, и ты представления не имеешь, на что я способна.

Даже мой голос слегка изменился, стал сильным и грозным. Светлана расширившимися глазами смотрела на меня. Отступать ей было некуда, она уже уперлась спиной в книжный шкаф.

– Не смей больше говорить о моей природе или что ты знаешь меня. Я больше тебя беспокоить не буду. Так не давай мне повода продемонстрировать тебе свое… уродство.

Светлана смотрела, как пылают мое тело и одежда, как переливается огнем радужка глаз, и ужас стыл в ее взгляде.

– Прочь! – топнула я ногой, выводя ее из ступора, и сестра вылетела из библиотеки, а я упала на ближайший стул, закрыв лицо руками.

Вот зачем я это сделала, почему не сдержалась? Ведь на самом деле меня не так волнует отношение Светланы, как слова, что она мне сказала.

Сердце ныло, напоминая, что сестра была права…

Разговор с отцом и ссора с сестрой буквально вымотали меня, а вечер предстоял еще напряженнее. Корнейси пригласил меня в клуб, где богатые аристократы смотрят бои и делают ставки. Алексей обещал мне показать его, но времени, видимо, не нашел.

Зачем? Если он добился от меня всего, чего хотел, то сейчас достаточно просто придерживать около себя.

Но не просто так я направилась в этот клуб. Я знала, что там будет Джеймс и решила поговорить с ним, постараться узнать то, что отказался сообщить мне Разинский.

Клуб был оформлен в средневековом стиле: каменные колонны, мраморный пол, ниши, где в металлических чашах, заполненных маслом, горел огонь, расставленные повсюду факелы. И на центральной стене красовался огромный череп мамонта или буйвола: сложно разобрать.

Подняв голову, я увидела балюстраду второго этажа, где тоже сновали люди.

Безусловно, клуб производил совершенно иное впечатление, нежели клуб в бедном районе, однако планировка оказалось одинаковой.

Поднявшись на второй этаж, я затаилась, стараясь рассмотреть получше, что же происходит в зале и есть ли там нужный мне человек.

Взгляд скользил по гостям, сегодня вечером присутствовали не только мужчины, но и дамы, так же, как и я, облаченные в черные платья, черные плащи с красной подкладкой, маски вполлица и шляпы.

Узнать светскую женщину в таком маскараде довольно сложно. И если в бедном районе на боях никто не прятал своего лица, то здесь берегли репутацию.

Как будто у них есть что беречь. Уверена, здесь найдутся и многие из друзей Разинского.

Однако стоило мне подумать о нем, как взгляд наткнулся на знакомую фигуру, что рассекала толпу внизу, явно кого-то высматривая.

Меня за плечи обхватил глава, заставив вздрогнуть. Я во все глаза посмотрела на него, удивленная столь фривольным жестом.

– Смотрите на меня. Алексей видит нас. Почему такое удивление в глазах? Вы же хотели, чтобы я помог ему отомстить, я и помогаю, хотя не считаю, что вы этим добьетесь результата. Вы очень неопытны, и не вам тягаться с Разинским.

Положив ладонь на руку главы, я ответила:

– Мне виднее.

– Ну-ну. Я проверил, Джеймса тут нет, можем уходить. Или вы готовы еще поиграть в этом спектакле?

– Если вы не против, я бы еще задержалась. Есть предчувствие, что нужно остаться. Тем более странно, что Алексей сегодня здесь, мне он говорил, что у него дела.

– Шпионит за вами. Однако, Ольга, вы совершенно не жалеете мое мужское самолюбие.

– Почему? – нахмурилась я.

– Мне еще не доводилось видеть женщину, которая настолько равнодушно реагировала бы на мои знаки внимания.

Я лишь покачала головой в ответ на эти слова. Корнейси развлекается так, будто это игра.

Начались бои, глава творцов продолжал оказывать мне легкие знаки внимания, а я улыбалась, флиртовала и чувствовала пронизывающе-острый взгляд Алексея.

Он рождал в душе непонятные мне эмоции и тепло.

Когда закончился очередной раунд, к нам подошел мужчина в красном плаще и передал Корнейси записку. Тот прочитал, посмотрел на меня, Разинского и кивнул посыльному.

– Что это? – заволновалась я.

– Сейчас пройдут бои между желающими из аристократии.

– И вас кто-то вызвал?

– Да. Знаете, Ольга, раньше я думал, что ваша затея с местью моему брату совершенно ни к чему, но теперь изменил мнение.

– Почему?

Глава творцов лишь улыбнулся мне и поцеловал руку.

Нервничая от этого еще больше, я стала наблюдать за первым боем, но уже через некоторое время разочарованно отвернулась. Нет ничего общего с тем, как дрались профессионалы до этого. Те сражения были завораживающими, словно танец, а это какие-то петушиные бои.

Однако, когда пришло время боя между Алексеем и Корнейси, я немного изменила свое мнение.

Они вышли на ринг в простых черных рубашках и красных масках, закрывающих верх лица. Щеки и подбородок были покрыты алой краской.

Хорошо сидящие простые черные брюки подчеркивали фигуры, свидетельствующие о прекрасной физической подготовке бойцов.

Двое прекрасных мужчин с идеальными телами. Я не знала, что во мне говорит сейчас сильнее – женское восхищение или чувство прекрасного.