Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

Не выдержав, маменька встала и подошла к мужу. Она положила руку ему на голову и погладила, утешая. Он же перехватил ее ладошку и поцеловал. После чего прижал к своей щеке и, глядя в глаза жене, продолжил.

— Я потому и дальше предпочитал молчать, чтобы не теребить раны. Знал, что поступаю неправильно, и по отношению к тебе, и по отношению к Марье. Но думал, что уже поздно что-то объяснять и менять. Я струсил, впервые в жизни струсил… И если бы не ты, Евдокия, — он посмотрел на меня, — то из-за этой трусости сегодня могло не стать и Марьи. — его лицо совсем потемнело и он замолчал, а маменька высвободила свою руку и обняла его за плечи.

— А Царь? — все же решила узнать я.

— Что Царь? — не понял он.

— Он знает, что Марья его дочь?

— Нет, никто до сегодняшнего дня не знал. Она ведь тогда очень просила. Боялась помешать его счастью. — отец горько усмехнулся. — Я тогда его возненавидел. Хотел сделать что-то такое, чтобы отомстить за сестру. И не нашел ничего лучшего, как сдержать собственное слово и не сказать, что у него есть ребенок от любимой женщины. Он ведь и правда ее любил. Сильно… Я это понял в тот момент, когда после известия о ее смерти он враз поседел. С тех пор Царь начал быстро стареть. А уж после того, как Царица пятыми родами померла, так и вовсе сдал.

"Н-да… Месть, так месть… Но папеньку я в данном случае могу понять, только вот…"

— Но теперь ведь шила в мешке не утаишь. — озвучила я свои опасения.

— Я уже не раз думал об этом. И Царя уже давно не виню в тех событиях. — ответил отец. — Но не думаю, что сейчас время для таких новостей, да и не уверен, что кому-то вообще стоит об этом знать. Никаких привилегий это девочке не добавит. А лишний разговоры ей и вовсе ни к чему.

— Но ведь у нее четыре вида магии, которые она захочет развивать! — не могла смолчать я, решив сразу расставить все точки над и.

Ведь с отца может статься запретить ей пользоваться магией вообще. А я не могла позволить такому случиться! А потому пока он снова не включил режим "Я же глава семьи и знаю, как лучше", нужно поднимать этот вопрос и направлять его решение в нужное русло. Маменька, вон, тоже насторожилась.

Отец оправдал все мои ожидания и насупился, явно готовясь сказать, что лучшим вариантом будет запретить девочке пользоваться магией вообще! Я даже могла просчитать ход его мыслей. Мол, подрастет, он ее замуж выдаст за преданного человека, а там мальчики пойдут, которые скорее всего один вид магии потеряют, но и с тремя они смогут укрепить род и формирующийся клан еще больше.

С кланом здесь все вообще было непросто. Уже многие годы с приходом в этот мир магии в обществе зрели глобальные перемены. Количество магов увеличивалось, только вот никто не собирался пускать их в свободное плавание. Это было бы по меньшей мере глупо! Конечно, государство всячески привлекало таких людей к службе на свое благо, да и постоянные пограничные конфликты не давали им особой воли. Но ведь у магов имелись свои семьи, свои более сильные родоначальники, которые так или иначе имели на них влияние, да и управиться с таким количеством одаренных Императору одному с каждым годом становилось все сложнее. В общем, нюансов очень много. А потому как-то незаметно начала формироваться некая клановая структура общества. При которой наиболее сильные рода подминали под себя и держали в узде более слабые. С одной стороны это, конечно, было угрозой для престола, но вот с другой как раз наоборот снимало с главы государства напряжение и способствовало более гармоничному развитию социума с учетом появившейся в ней магии.

Все это лично для меня было сложно для понимания. Я даже пыталась спорить по этому поводу. Но, подумав, пришла к выводу, что это не худший вариант. По крайней мере, я ничего лучше при всем желании предложить не могла. Все-таки все мои знания об истории моего мира были основаны на том, что магии не существует. Здесь же все повернулось иначе.

Рассуждать об этом можно долго, но сейчас нужно было думать о Марье и ее будущем. А потому, увидев реакцию отца на свой вопрос, тут же заговорила снова, не давая ему вставить и слова:

— Папенька, вы уже однажды умудрились испортить жизнь этой девочке! И не только ей! Поверьте, маменька до сегодняшнего дня мучилась от осознания того, что вы в любой момент способны на измену. А уж сколько пришлось пережить самой Марье! Нелюбимый, всеми презираемый ребенок в семье, в которой остальные ее члены любят друг друга и уважают! Я до сих пор не понимаю, как она умудрилась не озлобиться и сохранила веру в людей! И виной всему этому стала ваша трусость! Вы сами только что в этом признались! Так имейте хоть теперь смелость сделать ее жизнь боле счастливой! Всего-то и нужно, что немного подумать, как решить эту проблему ко всеобщему удовольствию!

На эту тираду папенька дернул кадыком и насупился. Усы его вместе с этим встопорщились, и он нехорошо на меня посмотрел. Маменька же, предвидя грозу, начала гладить его по плечам и сделала мне большие глаза.

"Н-да, что-то я дала лишку. Не нужно было так прямо макать отца в его ошибки. Но если не сейчас, то когда? В следующий раз пробить его броню будет не в пример сложнее! Но за резкие слова все же нужно было извиниться, какими бы правдивыми они не были. Иначе я могу добиться обратного результата."

— Простите меня, папенька. — потупилась я. — Мне не следовало так говорить.

После недолгой паузы он произнес:

— Верно, не следовало. — угрюмо начал он, но потом погладил руку жены, которая так и поглаживала его плечи, и продолжил гораздо более спокойным тоном. — Но глупо обижаться на правду. Я и в самом деле принес своей семье немало горя… Но что же ты тогда предлагаешь?

А я подумала, что не смотря ни на что мой отец очень сильный человек. Как это ни странно, но отнюдь не каждый смог бы признаться в том, что был не прав, более того, смог бы принять критику. Конечно, было видно, что далось ему это нелегко, но ведь далось же!

Ожидая моего ответа, он открыл медальон и погладил находившееся в нем изображение. После чего протянул его мне. Миниатюра была такой искусной, что я поначалу приняла ее за цветную фотографию. Но нет, здесь пока прогресс до такого не дошел. Изображенная там молоденькая девушка была очень красивой: тонкие черты лица, мягкий овал… Пожалуй, Марья сильно была на нее похожа. Только вот от отца ей достался более волевой подбородок, а взгляд никогда не был таким доверчивым. Невольно, я тоже погладила изображение и, наконец, ответила на вопрос:

— Мне трудно что-то предлагать. У меня было слишком мало времени, чтобы все обдумать.

— И все же. — спокойно сказал отец. — ты против того, чтобы она не занималась магией. Значит нам нужно будет все рассказать Императору. Скорее всего он ее признает, и станет Марья признанным бастардом. Что дальше? Сейчас вокруг трона и так столько интриг закручивается, что мы не успеваем разгребать! А тут такой повод очернить наш род! Ведь не зря же мы столько лет прятали бастарда! Точно что-то замыслили! И не докажешь ведь никому, что ни о чем таком даже не думали! Да и Царь, как бы хорошо ко мне ни относился, доверять явно перестанет. А это может больно ударить по нашему роду и по твоей затее с магической гимназией в частности!