Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Сказал? – спросила жена, когда он вошел в гостиную.

– Сказал. Записку он напишет. Я ему предложил объяснить твое пребывание на его даче рисованием портрета, так он на меня посмотрел, как на дурачка. Сказал, что придумает потом что-нибудь более жизненное. Плохо, что я по этому времени почти ничего не знаю. И не узнаю, если постоянно буду сидеть на этой даче. Насколько все было бы проще, если бы нас перенесли лет на двадцать позже.

– Толку об этом сокрушаться! Ты ему фотографию показывал? Тогда возвращай обратно. Когда едете?

– В одиннадцать нужно быть готовым.

– Значит, будешь. Позавтракаем, я тебе поглажу брюки, и поедешь. Паспорт сразу сейчас положу в пиджак. Когда завтра

поедем за одеждой?

– Не терпится натянуть брюки и посмотреть, как на тебя сделает стойку мужская часть населения дачи? Вынужден огорчить: ты завтра никуда не поедешь. Мы будем возвращаться из министерства и все заберем. Это классное ателье: они там шьют без примерок, и никто не жалуется.

На следующий день Старостин подошел чуть раньше.

– Броский костюм, – сказал он, осмотрев Алексея. – Ну да ладно. Раз уже готов, выедем чуть раньше. Заскочим в Кремль кое-что отдать, а потом поедем в министерство.

– И меня туда пустят только по паспорту? – удивился Алексей.

– Конечно, нет. Постоишь на площади, а я обернусь за пять минут. Пошли к машине.

Машиной оказался уже старый ЗИС- 101.

– Что, удивлен? – усмехнулся Старостин. – Это у нас разъездная машина для поездок вроде нашей. Хозяин и «девятка» ездят на бронированных сто пятнадцатых. В гараже их пять штук. «Девятка» – это у нас выездная группа охраны.

– А почему вы его зовете Хозяином? – спросил Алексей, садясь на переднее сидение рядом с подполковником. – Он об этом знает?

– Это для посторонних. Между собой наши ребята зовут его Дедом. Тебе тоже не возбраняется, когда станешь для них своим.

Старостин завел мотор и после проверки выехал за ворота.

– Хочу с тобой поговорить, – сказал он Алексею. – К тебе теперь многие будут присматриваться, а кое-кто попробует сблизиться. В глазах всех ты новый любимчик Сталина. Вынырнул неизвестно откуда, был обласкан и приближен, даже поселен на даче вместе с женой в комнаты для почетных гостей. Ты знаешь, что там жили Мао Дзэдун, Броз Тито и Черчилль? А теперь живете вы. Почти наверняка об этом знают уже и Абакумов, и Берия. У них здесь есть свои люди. Не из телохранителей или «девятки», а их тех, кто сидит на воротах и патрулирует территорию. Буду удивлен, если никто не стучит Маленкову. Про твои геройства в комнате отдыха тоже доложат. Я думаю, что Берия не утерпит и примчится на вас посмотреть.

– Как вы к нему относитесь?

– Нормально я к нему отношусь. И он к нашим парням относится так же. Частенько заходит поиграть в бильярд или сыграть в козла. Что смотришь, не веришь? Ну и зря. Он у нас за проигрыш даже под стол лазил. И знаешь, давай на «ты». А то я тебе тыкаю, а ты мне в ответ показываешь свое воспитание. И по возрасту, и по званию мы не слишком сильно разнимся.

– Ты просто держал дистанцию, поэтому и такое обращение.

– Ладно, с этим закончили. Держи свою бумагу для Абакумова. Сталин ее вчера написал. Думаю, она его удовлетворит. Если со Сталиным из-за тебя что-то случится, погоны он потеряет в любом случае, но может сохранить голову. Войди в его положение и не обижайся, проверять тебя будут в любом случае. И на Власика будут давить, чтобы он тебя держал подальше от Сталина. Николай в данном случае ничего не решает, но Абакумов и здесь прикроется. Он принял меры, а если начальник Главного управления охраны должным образом не отреагировал, его и наказывайте. Так, теперь я остановлю, а ты выйдешь и немного подождешь. Мне только нужно передать пакет Поскребышеву, а он предупрежден и ждет, так что я обернусь быстро.

Через пятнадцать минут Старостин вернулся, забрал Алексея и погнал машину на Лубянку. Приехали они очень вовремя. Пропуск на Самохина был готов, поэтому быстро прошли проверку и поднялись на третий этаж. По коридору, засланному красной

ковровой дорожкой, дошли до приемной министра. Абакумов был у себя и сразу же их принял.

– Здравствуйте, Виктор Семёнович, – поздоровался Алексей. – Я еще пока не в штатах, да и в цивильном, поэтому не буду щелкать каблуками.

– Здравствуй, – отозвался министр, с нескрываемым любопытством осматривая Самохина. – Не обижаешься, что на «ты»? Ну и прекрасно. Ты еще не в штатах, а у меня из-за тебя уже прибавилось седых волос. Отказывать Иосифу Виссарионовичу в его просьбе я не могу, а выполнять ее не имею права! Извини, но ты очень подозрительная личность. У вас с женой ни документов, ни биографии. Вы, случайно, не с неба свалились? И такому человеку я должен присвоить звание майора и ввести в охрану Сталина!

– Я все понимаю, товарищ генерал-лейтенант, но ничем не могу помочь, – сказал Алексей. – Мне просто запрещено говорить о своей семье. Прошу вас взять эту бумагу и ознакомиться.

– Ладно, к этому разговору мы еще вернемся, – сказал Абакумов, прочитав записку Сталина.

Он хорошо собой владел, но Алексей все-таки заметил мелькнувшее на его лице удовлетворение. Они еще перебросились несколькими фразами, и Абакумов их отпустил.

– Завтра придется сюда приехать в отдел кадров, – сказал Алексею Самохин. – А сейчас едем за одеждой.

До ателье от министерства оказалось недалеко, а одежда была готова и оплачена, поэтому много времени не потратили.

– Вообще-то, тебе форма идет, – сказала жена, после того как он по ее просьбе надел на себя один комплект обмундирования. – Но я на эти галифе не могу смотреть без улыбки, хотя пошито качественно. Давай теперь я примерю.

– Начни с офицерской формы, – попросил он. – Ты там, кажется, что-то меняла?

– Просто попросила больше приталить, и не делать такую широкую юбку. Постой здесь, а я переоденусь в спальне.

Она вышла в спальню и отсутствовала минут десять.

– Я только что хотел тебя выругать, – признался Алексей, когда она зашла в гостиную и крутанулась на месте, показывая себя со всех сторон. – Из-за того, что слишком долго одеваешься. Но сейчас не поворачивается язык. Я слышал, что для многих женщин мужчина в военной форме выглядит привлекательней. Так вот, хочу сказать, что эта форма и тебе добавила прелести. Так и хочется ее с тебя...

– Тогда в ней на обед и пойду! – решила Лида. – Заодно посмотрю, один ты такой, падкий на девчонок в форме, или это у вас общий бзик. Эх, жаль в тапочках совсем не тот вид, а надевать туфли на моих каблуках – это будет перебор. И пойдем быстрей, а то уже три часа, и я проголодалась. Костюм потом померю.

Увидевший их Пушкарев на мгновение замер, а потом показал Самохину поднятый вверх большой палец.

– Ты ему понравилась, – сказал Алексей.

– Грише? Да, я заметила. Пошли быстрее, все равно мужчин больше не будет.

Она ошиблась: когда они уже поели, отнесли на кухню подносы с грязной посудой и возвращались к себе, из кабинета в коридор вышел Сталин.

– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович! – поздоровалась Лида.

– Здравствуй, – ответил он. – Постой на месте, посмотрю. Да, так, пожалуй, лучше.

– Ну и что он этим хотел сказать? – спросила жена Алексея, когда Сталин, больше не говоря ни слова, ушел.

– Наверное, понравились твои усовершенствования формы, – предположил он. – Теперь все будут щеголять в такой же, и ты сразу потеряешь половину своей привлекательности.

– Ничего, я вот сейчас надену брючный костюм, в нем привлекательности будет еще побольше!

– Может не надо? Вдруг я не выдержу, а на полный желудок...

– Слушай, Леш, – она остановилась перед лестницей и прижалась к мужу. – Как ты думаешь, может быть, у нас уже может быть ребенок? Ты ведь много успел сделать...

Поделиться с друзьями: