Корректировка. Гром

Ваньченко достал из кармана миниатюрный приборчик.

– Пожалуй, я ошибся, вы не терапевт, – Макс в упор посмотрел на Симонова. – Вы оба "доктора-мозголомы". Пришли посмотреть, на сколько я буйный.

Медики торопливо переглянулись и снова повернулись к Максиму.

– На чем основаны ваши выводы? – в свою очередь спросил улыбчивый Симонов.

– Посмотрите на меня… Я похож на Ахиллеса в его лучшей форме (имя греческого героя само собой выскочило откуда-то из далеких глубин памяти). Точно поработали высококлассные медики. Чувствую себя замечательно, как и выгляжу, мне даже зубы подправили. Небольшое головокружение прошло, я готов прямо сейчас разгрузить пару машин кирпича, если меня покормят. Отсюда вывод, что терапевт или еще кто-то по профилю не нужен, – скрещивая руки на груди, Макс усмехнулся.

– В логике вам не откажешь, – сдержанно заговорил Ваньченко. – Мы рады, что все хорошо складывается и вы в порядке. Не будете возражать, если мы перейдем к делу и проведем небольшой тест?

– Валяйте, – утвердительно кивая головой, Максим откинулся в кресле.

– Попрошу вас отвечать односложно, максимально быстро и не раздумывая, – попросил Симонов.

Ваньченко несколько раз ткнул в кнопки на приборе и, перекинувшись взглядом с коллегой, начал задавать вопросы.

– Ваше имя?

– Громов Максим Александрович.

– Возраст?

– 35.

– Место рождения?

– Не помню.

– Родственники?

– Не помню.

– Друзья?

– Не помню.

– Вид деятельности, профессия?

– Военный.

– Специализация?

– Не помню.

– Особые навыки?

– Не помню.

– Вы убивали когда-нибудь?

После вопроса Максим нахмурился, сверкая глазами, но сдержался, и ответил.

– Не помню.

– Головные боли?

– Нет.

– Головокружение?

– Нет.

– Расстройства зрения?

– Уже нет.

– Восемь умножить на семь?

– 56.

– Вы шокированы происходящим?

– Я бы сказал удивлен, – Максим напряженно улыбнулся.

– Ваше последнее воспоминание?

– Я умираю от полученных ран, и мне больно, – сосредотачиваясь на воспоминаниях, Макс сдвинул брови. Рассказывать о седом старце он не стал.

– Вы помните где?

– Нет.

– При каких обстоятельствах?

– Нет.

– Вы жалели о чем-то в жизни?

– Не помню.

– Вам хотелось что-то в ней изменить?

– Не знаю.

– Хорошо. Пока закончим.

– Пока? – по интонации голоса стало понятно, что Максиму не понравилось их “пока”.

– Понимаете, Максим, амнезия неполная, вы частично помните многие вещи, – Ваньченко неторопливо положил прибор в карман. – Мы с коллегой уверены, что память постепенно вернется, и поэтому нам придется встретиться еще.

– Даже не знаю, радоваться этому или нет, – потянулся и притворно зевнул Максим.

– Мы пойдем, а вас покормят и…

– Вторая хорошая новость за сегодня, – беспардонно перебил его Макс.

– И вам придется пообщаться с врачами еще, – закончил фразу Ваньченко.

– Вторая плохая новость за сегодня.

Максим встал с кресла, давая понять, что аудиенция завершена.

– До встречи. Отдыхайте, набирайтесь сил, – доктора двинулись к двери.

– Я не устал, – с вызовом в голосе высказался он им вслед.

«Близнецы» ему не понравились. В словах и движениях докторов присутствовало нечто боязливое и притворно-слащавое. Они его опасались.

За ушедшими "мозголомами" закрылась входная дверь, а Макс пошел посмотреть, что скрывается за двумя другими. Ничего выдающегося он не нашел, за одной дверью оказался туалет, а за другой ванная комната.

Решая принять душ, Максим шагнул внутрь. Он неспешно разделся и встал под широкую лейку, ища глазами переключатели воды. Их не оказалось.

"Что за шутки?" – подумал Максим, озадаченно вертя головой.

– Дайте воды! – громко закричал он в пустоту.

В тот же момент отпрыгнул в сторону, так как на него хлынул поток ледяной воды.

– А теплее нельзя? – вопрос прозвучал в воздух, никому.

Но вода пошла теплая, будто за ним внимательно наблюдали.

"Скорее всего голосовое управление", – догадался Макс через пару секунд.

После водных процедур он вернулся в комнату, а его взгляд снова устремился в зеркало.

Изменения впечатляли…

Из зеркала на него смотрел молодой, симпатичный мужчина со странным, тяжелым взглядом. Серебристый отблеск добавлял внутренней силы и агрессивной хищности. Цвет глаз менялся произвольно, сам по себе, что оставалось для Макса загадкой, ответ на которую он решил найти позднее.

Падая на пол, Максим с легкостью отжался пятьдесят раз, дыхание не сбилось, а руки даже не напряглись.

"Мне нравится", – подумал он мельком о своем измененном теле.

Тут его взгляд уперся в неприметную щель рядом с кроватью. Открывая встроенный шкаф-купе, Макс увидел висевшие на крючках белый махровый халат и белую пижаму.

"Здесь у кого-то маниакальная склонность к белому цвету", – с улыбкой подумал он, натягивая мягкий халат на себя.

– Самое время немного подкрепиться, – крикнул Максим в потолок, помня о душе.

Буквально через пару минут дверь открылась, и в комнату вошел мужчина в стерильно белом костюме. Он катил перед собой небольшой сервированный столик на колесах.

– У вас все делается так оперативно? – кинул в него вопросом Макс.

Но мужчина промолчал. Поставил столик у дивана, развернувшись, и спешно вышел.

– Рад познакомиться, – успел крикнуть ему вдогонку Максим.

Садясь на диван, он придвинул к себе столик и визуально оценил содержимое подноса на столе. Салат из овощей, большой кусок тушеного мяса с отварным рисом, два пирожка, стакан сока и маленький чайник с черным чаем.

"На вид вполне съедобно", – пробежала шустрая мысль.

Утолив голод, Максим прилег на кровать и заложил руки за голову. Не прошло и минуты, как раздался вежливый стук.

– Открыто, – нисколько не удивившись, произнес он в закрытую дверь.

В комнату вошла высокая, стройная женщина. Неизменно белый костюм, но под пиджаком выделялась блузка светло-серого цвета.

"Хоть какое-то цветовое новшество", – подумал Макс и сел на кровати, решая, что лежать в присутствии дамы неприлично.