Коррупционер
Шрифт:
— Как будем стричься? — на меня сверху упала серая простынь и затянулась жестким узлом на моей шее.
— Модельную, пожалуйста.
Над ухом защелкали тупые ножницы, больно дергающие волосы, периодически мастер выдирала мою растительность не менее тупой электрической машинкой. Когда, примерно, половина головы была приведена в беспорядок, над ухом раздался писклявый голос:
— Алена Максимовна, можно вас на минутку!
Я оторвался от зеркала, через которое наблюдал, как пожилая гардеробщица передавала цыганке в синей джинсовой куртке упаковки сигареты, доставая их из глубин гардеробной. Моя цирюльница, как хирург, держа на отлете профилировочные ножницы и
— Что ты шумишь? — Алена Максимовна оттерла мощным «фундаментом» практикантку, небрежно смахнула застиранной тряпкой особо густой, черно-красный, кровавый сгусток, с щеки клиента и продолжила незаконченную стрижку. Минут через десять, старательно зачесав волосы с боков и замаскировав лысину мужчины остатками прядей с висков, Алена Максимовна двинулась ко мне.
— Стоп! — я встал и скинул надоевшую простынь на столик «мастерицы»: — вы что, уважаемая, хотите меня стричь инструментом с остатками крови вон того гражданина?
— Какими остатками — Алена вытянула руку с ножницами, повернувшись к свету: — нет тут никаких остатков. Садись, не выпендривайся.
— Олег! Вон того мужчину задержи- я махнул рукой на порезанного клиента, который испуганным кроликом замер возле кассы. Олег, появившийся в сем заведении бытового обслуживания населения в оговоренное заранее время, понятливо кивнул и замер, загородив выход.
— Заведующая где?
— Обедают — Алена ухмыльнулась мне в лицо: — Если нет денег, так и скажи, нечего тут скандал учинять.
— Конечно — я улыбнулся, а потом гаркнул: — Заведующая!!!
В женском зале прекратил гудеть стационарный фен, надеюсь, не перегорел от моего крика, в глубине парикмахерской что-то упало, а затем раздались торопливые шаги, и в помещение мужского зала вплыла почти близнец Алены, только, держащая в руках стакан с какао и надкусанную ватрушку с повидлом, стоимостью семь копеек, очевидно купленную в фирменном магазине «Колосок», в трехстах метрах отсюда.
— Кто скандалит, что случилось? –добродушно спросила заведующая (надеюсь, что она), цапнув крупными белыми зубами новый кусочек мягчайшей сдобы.
— Вот, милиционер платить за «модельную» стрижку не хочет и скандалит — Алена успела первая открыть рот.
— Товарищ милиционер, вы почему не платите? Я сейчас вашему начальнику позвоню и….
— И будет мне ата-та? А, пойдемте вместе звонить? Вы моему начальнику, а я в санэпидстанцию, посмотрим, кто к кому вперед приедет.
— А что в СЭС звонить? Нас на прошлой неделе проверяли, у нас все хорошо.
— Товарищ, подойдите сюда — я махнул рукой мужчине, который уже дважды пытался вырваться из рук Олега на волю.
— А что я? У меня претензий нет. Подумаешь, порезали чуть-чуть.
— Вы, товарищ, женаты, судя по кольцу? — я смотрел в ухмыляющиеся лица Алены и заведующей.
— Ну да. А какое это имеет значение?
— Вы про СПИД слышали? Передается через кровь, через половой акт, через поцелуй, если зубы больные. Эта ученица, за неделю сотню людей постригла, наверное, кого-то тоже оцарапала, потом вас поранила, тем же, грязным, инструментом, а эта тетя вашу кровь грязной тряпкой вытерла, и пошла меня стричь, не обработав инструмент
после вашей крови. Вы, товарищ, можете идти, только когда вы, по незнанию, свою семью или еще кого заразите неизлечимой болезнью, то вас крайним сделают.Как-то мои собеседники побледнели, все трое.
— Мы обрабатываем… — вякнула заведующая.
— Где? Где на рабочем месте каждого мастера емкости с раствором для дезинфекции, где?
— Нам не выделяют спиртосодержащие жидкости!
– Ну, так что, товарищ, идете домой, или заявление, на всякий случай, пишите?
– Пишу.
— Олег, принимай заявление.
— А как?
— Все как обычно, только в конце пиши — прошу направить мое заявление в органы СЭС, для принятия решения, по существу.
— А вы, дамочки, пойдемте со мной.
— Никуда я с вами не пойду, вы не имеете права по этому вопросу меня допрашивать.
— Хорошо, как скажите. Где телефон?
— Телефон не работает.
— Это вам не поможет — я раздвинул сбежавшихся на скандал клиенток, горячо обсуждающих на пороге мужского зала проблемы современной медицины, подошел к гардеробу:
— Телефон, пожалуйста — я протянул руку, но бабка- гардеробщица, уловив отрицательный жест заведующей, смело заявила: — Нет у меня телефона, касатик.
— Ну что ж, я не гордый — я перегнулся через барьер и прихватил телефонный аппарат светло-салатного цвета, спокойно стоящий на полке. Гардеробщица, как орлица, попыталась вырвать у меня казенное имущество, но мою руку, прикрывшую сверху аппарат, она задеть не посмела.
— Сотрудник милиции вправе в любое время и беспрепятственно входить на территорию предприятия, проводить осмотр территории, беспрепятственно пользоваться средствами связи — начал я цитировать приблизительные положения, еще не существующего, Закона о милиции: — Воспрепятствование его законным действиям преследуется, в соответствии с действующим законодательством, в частности, арестом на срок до пятнадцати суток. Поедете на пятнадцать суток, гражданочка?
Гардеробщица отпрянула и достав из тумбочки спицы с какой-то шерстяной заготовкой, стала старательно делать вид, что ни меня, ни заведующую, она не видит и не слышит.
— Алена Максимовна, шаг влево, будьте любезны — тетка, от неожиданности слушается, и я начинаю крутить жужжащий диск, сверяясь с табличкой, где золотыми буквами на черном, наряду с прочими ноль один, ноль два и ноль четыре, выписаны телефон областного СЭС.
— Здравствуйте. Телефонограмму примите! Пишите? Салон красоты «Локон», адрес — Станционный Бродвей, дом пять, полностью отсутствуют средства дезинфекции, инструмент не обрабатывается, человеку порезали ухо до крови, макнули грязной тряпкой по ране, и продолжили стричь, потом попытались этим же инструментом работать с другим клиентом. Материалы собраны Дорожным РОВД, передал Громов. Кто принял? Время? Ага, записал.
В парикмахерской повисла тишина. Заведующая стояла, бледная, как жена Лотта, забыв укусить зависшую у рта ватрушку, с края которой повисла жидкая темно-коричневая капля повидла, готовая упасть на белоснежный лацкан халата.
— Вы хотели моему начальнику звонить? — я отодвинул телефон от себя: — Звоните, только не забудьте сказать, что у вас тут, в салоне, спекуляцией занимаются, и, наверняка, с вашего согласия.
— Ка-к-о-й спекуляцией?
— Ну как же? Вот. — я откинул в сторону прилавок гардероба, перегнулся через старушку –гардеробщицу, которая старательно считала петли на недовязанном шарфике, и стал выставлять на гладкую поверхность из ДСП сумки с сигаретами: — раз, два, четыре, пять! Ну, спекуляция же, в чистом виде.