Корсиканский гамбит

– Ну, пошли, пошли. Мы опаздываем. Франческе на секунду стало страшно. Чарлз был слишком взбудоражен. Как он собирается расправиться с Максом?

– Чарлз, подожди. Ты должен мне объяснить. Он дернул ее за руку и почти выволок из машины.

– Ты не слышишь меня, Франческа? Мы опаздываем. Я обещал Джерри быть в восемь, а сейчас уже половина девятого.

– Джерри? Какой Джерри?

Теперь, глядя на себя в зеркало, Франческа скривилась. Джерри оказался Джералдом Уотли. Это был женатый мужчина лет шестидесяти, долгое время входивший в совет директоров фирмы “Спенсер Инвестмент”. Он ей никогда не нравился, но особенно Франческа его возненавидела после того, как Джералд Уотли два года назад на рождественском вечере полез к ней своими противными лапами. Чарлз всегда с презрением относился к нему, но сегодня вечером он носился с Уотли как с новоприобретенным братом.

Дверь дамской комнаты распахнулась, впустив звуки музыки, доносящиеся из бальной залы, а заодно и трех болтающих без умолку женщин. Увидев Франческу, все трое внезапно замерли, а потом дружно бросились к девушке.

– Дорогая! Какая радость встретиться с вами! Вас уже сто лет не видно в обществе. Как поживаете?

Франческа с ледяной улыбкой на лице ответила им что-то приличествующее случаю и заспешила к выходу прямо в объятия Джералда Уотли.

Он поймал ее за плечи и добродушно засмеялся, его развеселило, что она так налетела на него.

– Ах, мисс, Чарлз велел мне отыскать вас. Скоро подадут обед, а мы еще даже ни разу не потанцевали.

Франческа стала оглядываться, а он потащил ее в танцевальную залу.

– Где мой брат, мистер Уотли? Уотли обнял ее.

– Пожалуйста, Франческа, называйте меня Джерри. Она напряглась, почувствовав, как он еще крепче прижал ее к себе. Он сильно вспотел – его сияющее лицо лоснилось от пота, а на редких усах висели влажные капли, к тому же от него резко и неприятно пахло дорогим одеколоном.

– Вам Чарлз не говорил, за каким столом мы с ним будем сидеть? Я не взяла свою карточку.

– Вы, конечно, сядете со мной. – Он провел ее за оркестр, поэтому ему приходилось почти кричать, чтобы перекрыть громкую музыку. – Не беспокойтесь и не ищите Чарлза, моя дорогая. Вы в надежных руках.

Да уж, в надежных. Одна из этих рук, холодная и липкая, лежала на ее обнаженной спине. – Мистер Уотли…

– Джерри, дорогая. Зовите меня Джерри.

– Мистер Уотли. – Она улыбнулась сквозь зубы. Где же этст чертов Чарлз? – Вы меня так держите, что я едва дышу.

Уотли захихикал.

– Меня всегда приводила в восторг эта ваша очаровательная манера, Франческа. У вас всегда вид такой недотроги, вы, конечно, понимаете, о чем я говорю? Поэтому мне было особенно приятно, когда позвонил ваш сводный брат и сказал, что вы упоминали мое имя.

Она заморгала.

– Что я упоминала ваше имя?

– Я и представить себе не мог, что мой интерес к вам нашел отклик в вашей душе.

Франческа побледнела.

– Мистер Уотли, мне кажется, вы недопоняли слова моего брата. Я…

У нее перехватило дыхание, когда его рука ненадолго, всего лишь на секунду, скользнула к ее пояснице.

– Моей жены нет, – хрипло произнес он. – Хотя вы в любом случае не должны волноваться. У нас с ней в этих вопросах полное взаимопонимание. Я решил, что мы здесь поужинаем, потом поедем в маленький клуб, который знаю только я, а потом…

Она вскинула руки, чтобы оттолкнуть от себя это обрюзгшее тело, и вдруг застыла. Кто-то смотрел на нее – она чувствовала, всем существом чувствовала на себе пристальный взгляд.

Это был Макс, она узнала его даже прежде, чем увидела через плечо Уотли. Вот он, на другом конце залы. Он держал в объятиях женщину, красивую женщину, которая, приподняв голову, не сводила с него глаз и улыбалась только ему одному. Но Макс не обращал на нее внимания: его взгляд застыл на Франческе, он глядел на нее так, словно планета сузилась до размеров этой бальной залы, а они с Франческой были единственными на ней людьми.

Франческа затаила дыхание. Все было так же, как и в первый вечер, – такое же ошеломляющее чувство неизбежности, острое ощущение предопределенности, и в это мгновение она вдруг поняла, что никогда не сможет разлюбить его.

Губы Франчески зашевелились. Она произнесла его имя или, может, только прошептала его, но в это время Джералд Уотли так крепко прижал ее к себе, что ее руки, до того напряженно застывшие на его груди, скользнули к плечам старика. Последнее, что она увидела перед тем, как толпа скрыла Макса от нее, была его насмешливая улыбка.

Рядом раздался мурлыкающий голос Уотли.

– Мне нравится, как вы сейчас смотрите, дорогая, – глухо произнес он, обдав ее неприятным запахом изо рта. – Ваш взгляд говорит о том, что вы не ожидали моего прикосновения.

Он взвизгнул от неожиданности, поскольку в это время Франческа намеренно наступила ему на ногу, больно вонзив острый каблучок своей туфельки ему в стопу.

– Эй, эй, что вы делаете?

– Советую вам оставить меня в покое, – тихо ответила она. – Иначе в следующий раз я пущу в ход свою коленку.

Уотли убрал свои руки, и Франческа ускользнула от него. Повернувшись, она с высоко поднятой головой стала пробираться сквозь толпу, не обращая внимания на приветствия и удивленные взгляды. К тому времени, когда она добралась до раздевалки, ее уже вовсю трясло, но оказалось, что Чарлз, черт бы его побрал, захватил с собой жетончик от ее бархатной вечерней накидки.

Она шагнула к окошечку.

– У меня нет жетончика, – сказала она гардеробщику, – но мне нужно уйти. Мой…

В это время кто-то схватил ее за руку; развернувшись, она нос к носу столкнулась со сводным братом.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – процедил он сквозь зубы.

– Пусти меня, Чарлз.

– Франческа, я задал тебе вопрос. – Сердито сжав губы, он оглядел гардеробщика, потом еще крепче стиснул ее руку и почти силой потащил к низким скамеечкам, отгороженным от остального фойе складной ширмой в восточном стиле.

– Мне нечего сказать тебе, Чарлз, – прошипела она. – Отпусти меня, и все.

– Как ты смеешь? – Он насильно усадил ее возле себя и обратил к ней побледневшее от ярости лицо. – Как ты смеешь ломать то, что я с таким трудом устроил?

Франческа, скривившись, отвернулась.

– Устроил? – Она сердито потерла руку в том месте, где остались следы его пальцев. – Пристроил меня, ты хочешь сказать? Ради Бога, что ты обещал этому человеку?

Чарлз поджал губы.

– Ты уже не ребенок, Франческа, и должна трезво смотреть на такие вещи. Уотли нужный человек.