Кортик. Бронзовая птица

Миша, Генка и Слава закричали: «Знаем!» — но их голоса потонули в крике остальных ребят: «Нет, не знаем!»

— Тише! — Девушка подняла руку.

Когда все замолчали, она сказала:

— Пионеры — это смена комсомолу.

— Мы тоже скоро будем пионерами! — крикнул Генка.

— Конечно, будете, — сказала девушка. — А пока приходите в Дом пионеров. Приходите. Тогда и кисти принесете.

— Ладно, — сказал Миша, — а вы придите в воскресенье на наш спектакль.

Девушка ушла. Коровин вернул Мише деньги и снова принялся рисовать.

— Почему в магазине не купил? — спросил Миша.

— А чего зря платить! Я ведь не для себя.

— Ему платить непривычно, — ехидно заметил Генка и примирительно добавил:

— Ладно, рисуй… Эх ты, Корова…

40. ОПЫТНЫЕ СЫЩИКИ

— Идет! — прошептал Генка.

Из ворот вышел Филин, свернул в Никольский переулок и направился к Пречистенке.

Генка и Слава двинулись за ним.

— Вразвалку идет, — шептал Генка. — Определенно бывший матрос. Видишь, ноги расставляет, как на палубе.

— Обыкновенная походка, — возразил Слава, — ничего особенного. Потом, он в сапогах, а заправские матросы носят брюки клеш.

— При чем здесь клеш! Вот как он оглянется, ты на лицо посмотри. Увидишь — красное, как морковка. Ясно — обветренное на корабле.

— Лицо у него действительно красное, — согласился Слава, — но не забывай, что Филин алкоголик. Потом, смотри, — руки держит в карманах. Разве настоящий матрос держит руки в карманах? Никогда. Он ими размахивает, потому что привык балансировать во время качки.

— Брось, пожалуйста! «Руки в карманах»… Если хочешь знать, у моряков самый шик во время бури держать руки в карманах и трубку изо рта не выпускать.

Переговариваясь таким образом, мальчики шли за Филиным.

Он пересек Пречистенку, дошел до Остоженки и вошел в магазин филателиста.

— Все, — сказал Слава, — пошли обратно.

Генка минуту колебался, потом сказал:

— Зайдем в магазин.

— Как тебе не стыдно! Ведь Миша сказал: в магазин не заходить… Его старик уже раз прогнал и нас прогонит…

— Не прогонит!

Генка решительно открыл дверь в магазин. Славе пришлось войти вслед за ним.

Старик стоял за прилавком и разговаривал с Филиным.

Когда мальчики вошли, они замолчали.

— Вам что? — спросил старик.

— Марки посмотреть, — сказал Генка.

— Нечего смотреть! — раздраженно крикнул старик. — Каждый день смотрите — ничего не покупаете! Какие марки вам надо?

— Гватемалы, — прошептал растерявшийся Генка.

Старик бросил на прилавок конверт.

— Выбирайте!

Генка начал неуверенно выбирать марки. Все молча смотрели на него. Генка совсем смутился к ткнул в одну марку.

— Вот эту.

— Двадцать копеек, — сказал старик.

У Генки не было денег. У Славы тоже не было ни копейки.

Старик и Филин выжидательно смотрели на мальчиков.

— Двадцать копеек! — повторил старик.

Вместо ответа Генка опрометью бросился из магазина. Слава выскочил за ним.

— Говорил тебе, не надо заходить… — начал Славка.

— А что такого? — беззаботно ответил Генка.

— Как — что? Поняли, что мы за ними следим.

— Так уж я поняли! Мало к нему ребят без денег ходит.

— Попадет тебе от Мишки, — начал Слава.

— А что мне Мишка за начальник!

— Ты своими глупыми шутками все портишь.

— Я сам знаю, что надо делать! — отрезал Генка. — У меня своя голова на плечах.

Они подошли к дому и увидели Мишу.

— Мишка! — как ни в чем не бывало крикнул Генка. — Новости!

— Ну что?

— Все в порядке, — зашептал Генка. — Выследили Филина. Он ходил к старику. Походку проверили. Моряк, определенно моряк, установлено.

— Прекрасно! — сказал Миша. — Теперь надо выяснить, служил ли Филин на линкоре. А потом возьмемся за филателиста. Только придется вам: меня он уже в магазин не пускает.

— Нам тоже не придется, — вмешался Слава. — Нас в магазин тоже больше не пустят.

— В чем дело? — Миша переводил недоуменный взгляд с Генки на Славу и со Славы на Генку. — Почему не пустят?

— Пусть он скажет, — Слава кивнул на Генку.

Генка торопливо заговорил:

— Понимаешь, Миша, мы идем за Филиным. Он в переулок — мы за ним. А в магазине у нас не оказалось денег, чтобы купить марки. Мы спокойно повернулись и ушли. Вот и все.

— Понятно… — протянул Миша. — Попались… Ведь говорил: не ходите в магазин. Ты уже второй раз все срываешь! То Борьке разболтал о ящиках, теперь в магазине все провалил. Хватит. Придется без тебя дело делать. Довольно.

Генка не стал спорить.

Он знал, что Миша посердится и успокоится, а уж без него «дело делать» не будут.

41. СПЕКТАКЛЬ

Уже несколько дней на дверях клуба висела афиша о предстоящем в воскресенье спектакле для детей.

Будет представлена пьеса в трех действиях «Кулак и батрак». Руководитель студии — Александр Огуреев. Режиссер — Александр Огуреев. В главной роли — Александр Огуреев.

И в самом низу маленькими буквами: «Художник Михаил Коровин, под руководством Александра Огуреева».

Коровин очень гордился тем, что его имя упомянуто в афише, посмотреть на которую приходили толпы беспризорных.

Билеты были распроданы задолго до спектакля. Весь сбор отнесли в редакцию газеты «Известия» и сдали в фонд помощи голодающим Поволжья.

В воскресенье клуб с утра заполнился ребятами.

Пришли дети из соседних домов и большая толпа беспризорных из Рукавишниковского приемника; явились акробаты Буш — Игорь и Лена.

Валя Иванова привела с собой комсомольца в кепке и кожаной куртке, из кармана которой торчала пачка газет. Под расстегнутой курткой виднелась синяя косоворотка с комсомольским значком на груди.