Кошка Белого Графа

Кайса уже ждала в общей комнате. Фреда достала волшебный сундучок, и они с фрейлиной расставили посуду. К тому времени как явились графиня Виртен и Магрет с Дайдой, завтрак был уже сервирован, а принцесса мила и весела. Мне достались куриное крылышко и ложка манного пу- динга.

На обед остановились в большом придорожном трактире. Хозяин, наряженный как на свадьбу, встречал гостей у входа и чинно кланялся каждому. Принцессу проводили в зал с камином, затопленным вишневыми дровами. За один с ней стол сели человек пятнадцать, в том числе графиня, фрейлины, граф Скадлик, капитан Карис и стройный пожилой господин – кажется, тот самый, который при нашей встрече в Лейре носил енотовую шубу и которого величали «ваше высочество».

Я уже знала, что это означает: передо мной не кто иной, как герцог Клогг-Скрапп, двоюродный брат короля Бертольда. Сухощавое лицо, короткие волосы с сильной проседью, усы аккуратной щеточкой, приталенный сюртук, похожий на военный мундир. Именно герцог возглавлял вайнорскую свадебную миссию.

«Не верю, что он не осведомлен о делах принцессы с эйланцами, – мрачно рассуждал Даниш. – А ведь я считал его достойным человеком!»

«А я считала достойным человеком вас, граф», – отвечала в мыслях. Считала да просчиталась.

Камелия приветствовала герцога сияющей улыбкой:

– Дядя Вильфред! Вам уже лучше?

Даниш упомянул, что после обильной трапезы в Лейре у герцога случился приступ грудной жабы. Клогг-Скрапп и сейчас был бледен, но ответил бодро, даже игриво:

– Я старый боевой конь, милая. Вот увидите, я еще на свадьбе вашей дочери станцую!

Камелия звонко рассмеялась. Но я успела немного узнать ее и готова была поручиться: чем счастливее кажется принцесса, тем хуже у нее на душе.

– Садитесь, дядя, – она под локоть повлекла герцога к столу и тут же окликнула по-ригонски: – Граф Даниш! Идите к нам. Хочу, чтобы вы сели со мной. Кайса, покажите его высочеству, какую прелесть подарил мне граф.

Приближенные расступились, пропуская к принцессе нас с фрейлиной, и я увидела улыбку в прозрачно-голубых глазах герцога.

– Так это и есть ваша необыкновенная снежная кошка, о которой столько судачат? – обратился он к Данишу. – Хороша, ничего не скажешь.

Принцессино «подарил» насторожило. А граф и не подумал возразить, хотя, вручая меня принцессе, сказал лишь: «Надеюсь, это милое создание скрасит вам тяготы пути». Разве это не означало, что потом он заберет меня назад?

– Распорядитесь, пусть Белке дадут что-нибудь вкусненькое, – велела принцесса трактирщику, который стоял за ее стулом, дабы лично прислуживать будущей королеве.

Тот кинулся выполнять с таким рвением, словно ему обещали баронство.

Мне выкатили низкий столик, повязали салфетку. Подавальщики торжественной вереницей несли блюдца и мисочки с яствами, ставили, кланялись и отходили, выстраиваясь в ряд. Принцесса смеялась, а когда последний слуга, рыжий мальчишка в короткой курточке, занял место с краю, захлопала в ладоши. Вайнорцы подхватили. Я старалась есть деликатно и с достоинством, как истинно королевская кошка, хотя под взглядами десятков глаз кусок в горло не лез, а пища, наверняка очень недурственная, лишилась вкуса.

Только к концу я осознала, что разговор за столом принцессы велся на ригонском. Ее высочество изъяснялась бегло, с милым акцентом, иногда путала слова и окончания, но не думаю, что ей требовались дополнительные уроки – только практика.

Наконец обед кончился. Прежде чем продолжить путь, принцесса выразила желание написать пару писем. Я чуть не подпрыгнула на месте. Вот оно!

Графиня Виртен попыталась отговорить свою госпожу:

– Стоит ли терять время? Мы и так задержались. Отослать письма вы сможете только из Альготы, с дипломатической почтой. Или ваше высочество намерены отправить курьера? По такому морозу?

– Нет, разумеется, – с досадой ответила принцесса.

– Так, может быть, лучше отложить письма на потом?

– Потом, – отрезала Камелия, – мне будет некогда!

Когда половой вел нас по коридору, откуда-то сбоку, из-за деревянной стены донесся голос Даниша. Ему отвечал граф Скадлик. Слишком тихо – человеку точно не услышать. Даже я еле разбирала слова, и то лишь потому, что разговор шел на повышенных тонах.

– Только не говорите, что оказались в Лейре случайно, Даниш! – сипел Скадлик. – Знаю я вас! Думаете втереться в доверие к принцессе… Его величеству будет доложено о вашем самоуправстве!

– Вы полагаете, я тут без его ведома? – отвечал Белый Граф ледяным тоном, каковым и подобает владыке зимы. – Хотели, чтобы невеста короля заплутала в снегах? Поэтому не сумели расчистить железную дорогу?

– Да как вы смеете, мальчишка!

Мы свернули за угол, и ответа Даниша я не услышала.

Ее высочеству предоставили комнату с большими окнами, подали писчие принадлежности. Я крутилась рядом, время от времени с подлинно кошачьей непосредственностью взбираясь на массивный письменный стол и заглядывая в бумаги.

Увы, ни одно из трех писем не начиналось словами: «Ненаглядный Фьюго, любовь моя…» «Милая мама», – писала Камелия, – «Драгоценная моя сестренка», «Дорогой брат». Как видно, у королей не в обычае обращаться к получателю по одному лишь имени.

Я прочла все, что смогла – вдруг настоящее послание спрятано между строк? – но ничего подозрительного не обнаружила. Принцесса описывала, как ее принимают в Ригонии: всюду собирается толпа, люди ликуют, словно у них праздник, выкрикивают имя своей будущей королевы. «А еще, – рассказывала Камелия, – мне подарили чудесную снежную кошку. Уверяю, вы такой никогда не видели, и сейчас она как раз помогает мне писать это письмо…»

Закончив, принцесса свернула свои послания и к каждому приложила маленький неброский перстень. На бумажных прямоугольниках расцвели синие печати. Кит на гребне волны – знак королевского дома Вайнора.

Ее высочество позвонила в колокольчик. Вошли Кайса, за ней графиня Виртен.

Когда Камелия велела позвать кавалера Джеруча, чтобы вручить ему письма, графиня заметила:

– К чему эти хождения туда-сюда? Пусть Кайса отнесет.

– Меня учили, – холодно проговорила Камелия, – что королевская почта не должна оставаться без присмотра. Ее надлежит передавать для хранения и отправки особо уполномоченному лицу в его собственные руки со всей надлежащей предусмотрительностью. А вы предлагаете мне нарушить это правило, доверив письма слабой неопытной девушке, на которую могут напасть, которую могут обмануть или отвлечь…

Щеки Кайсы заалели, она порывисто вздохнула, собираясь возразить. Однако раздумала и, пробормотав: «Бегу за кавалером», вылетела из комнаты.

Момент был серьезный, но я внутренне улыбнулась ее словам. Счастлив кавалер, за которым бегают такие хорошенькие барышни!

– Ваше высочество, – возмутилась графиня. – Вы же не думаете, что кто-то из нас может умышлять против королевского дома?..

Даниш говорил, она в родстве с герцогом Клогг-Скраппом.

– Мне не придется об этом думать, если я буду следовать заведенному порядку, – ответила принцесса. – И очень прошу, графиня, впредь не указывать мне, что делать.