Космическая академия. Любовь без кофе не предлагать

Но сейчас без подсказки разгадать поведение Мийо не удавалось.

— На ней женюсь я, — заявил Жан–Жак, совершенно выбив у меня почву из–под ног.

— Что?

Не стал скромничать и бросать короткие взгляды, развернулся к сразившей Жана девице и внимательно её рассмотрел. Она словно подслушала наш диалог и пришла в совершенно удивительном наряде. Сдержанном, стильном, но при этом обворожительно манящем. Тончайшее мягко мерцающее кружево не скрывало обтянутую оркским шёлком девичью фигурку, оно подчёркивало плавность линий, будоражило воображение, манило…

Вздрогнул, сбрасывая наваждение. Всмотрелся в лицо девушки, лишь затем, с трудом оторвав взгляд от идеальных скул, прямого носика и естественно–красных губ, уделил время её спутникам.

Твою мать!

Адмирал Монро! И смотрит так хмуро, словно готов растерзать меня на миллиард кусков, если подойду к его сокровищу.

А я подойду!

— Это Татьяна Монро, — заметил я нейтрально, словно меня ничуть не тронула её красота.

— Да, она. Платье необычное, но самое главное моё требование она выполнила — оно хоть частично, но прозрачное, — тихонько хохотнул Жан–Жак. — Прелесть.

— Но нарядилась–то она для меня, — без тени сомнения заявил я.

— Не факт, дорогой друг, не факт. Насколько я помню, эту барышню интересует только медицина, — бизнесмен резко замолчал, не желая выдавать информацию конкуренту.

— Медицина? — Я сделал вид, что впервые об этом слышу, хотя, разумеется, дело обстояло иным образом. Своих врагов я держу на виду, их семьи — тоже. Другое дело, что Татьяну сегодня было не узнать, и я очень нелепо вляпался, заинтересовавшись дочерью извечного противника на политической арене.

— Ладно, ты тут стой размышляй, а я пойду поприветствую господина адмирала, надо обсудить кое–что важное, — заторопился Жан–Жак.

— Размечтался! Я с тобой. И давай сразу договоримся… — Я придержал за локоть соперника.

— Да–да, как обычно: всё по–честному, никто никому не мешает, она сама выбирает, — нетерпеливо бросил Мийо, выдвигаясь в сторону девушки.

— Именно.

Татьяна Монро

Я стояла рядом с родителями и краем глаза следила за надвигающийся проблемой в виде двоих не поделивших меня бизнесменов. Красивые, уверенные в себе, богатые, такие одинаковые и, одновременно, столь разные. С

уровый, грубоватый, коренастый Генрих Крауф и весёлый, безумно обаятельный, худой, словно жердь, кудрявый Жан–Жак Мийо. Они притягивали взгляды всех женщин зала.

Я не обманывалась их внешностью. О Генрихе знала много больше, чем сама бы того хотела, а вот Жан–Жак… Этот мужчина успел наследить у нас в Меде достаточно, чтобы любая здравомыслящая девушка держалась от него как можно дальше.

Очевидный интерес сразу двоих мужчин смутил и в какой–то мере испугал, уж больно решительно они выглядели, потому поздоровалась и сразу вернулась к разговору с леди Оливией.

Мне требовалось время, чтобы прийти в себя, а запирать эмоции на замок мама не велела. Пусть Генрих видит правду — я смущена, но умею держать себя в руках.

— … но только не Бобо. Вот негодник! Мне бы твои годы. Кружево изумительно! Никогда не видела ничего подобного — продолжала щебетать леди Гольдштейн, и глазом не моргнув на подошедших мужчин, ещё и отвела меня в сторону, чтобы перейти на тихий и мягкий доверительный тон: — Признаться, сгораю от желания его потрогать, такое интересное, вроде бы и мягкое на вид, и плотное. Разрешишь?

— Конечно.

— Оно не порвётся?

— Нет, это достаточно сложно сделать. Крепкое.

— Приятное! — Тётя Оли бережно погладила складочку партиса и заговорщически прошептала: — Надеюсь, никто не заметил.

— Думаю, никто. А если и заметил, то не поверил своим глазам, — ответила тихонечко и улыбнулась собеседнице.

— Действительно, — озорно подмигнула глава совета. — Эх, чувствую, пришел конец моим любимым платьям! — Она с показной грустью огладила ткань баснословно дорогого наряда. — Завтра с утра почти все здесь присутствующие дамы будут оббивать порог твоего дизайнера.

— Думаете?

— Уверена! — женщина придвинулась вплотную и тихо прошептала, спрятавшись за веером: — Они сделают всё, чтобы отбить у тебя Генриха.

— Что? — удивилась я, метнув взгляд в сторону названного мужчины.

— Любой из гостей подтвердит! Все прекрасно видели, как Крауф и Мийо летели, подняв паруса, и совершенно очевидно, не ко мне, — захихикала почтенная дама.

— Леди Оливия, я совершенно к этому не стремилась. Я пришла помочь Бобо, он мой хороший друг… — начала оправдываться я, изо всех сил краснея.

— Считай, сделала два полезных дела — помогла другу и захомутала звезду моего вечера. Хотя, если на то пошло, звезда у нас сегодня ты. Пусть это и неожиданно, но я не против.

— Я никого не хомутала! — стояла на своём. — Вы ведь знаете, мне куда важнее учёба, чем шашни с мужчинами, а таких, как… ваш коллега, я вообще боюсь, — проговорила, отдавая себе отчёт, что Крауф наверняка отлично слышит каждое слово.

— Ты ещё совсем ребёнок, моя дорогая, и многого не понимаешь, — отвратительно снисходительным тоном произнесла Оливия Гольдштейн. — Давай всё–таки присоединимся к компании, мы достаточно поддразнили джентльменов и пора уделить им капельку нашего драгоценного внимания. И не дури, Таня! — шикнула близкая подруга матери, сурово зыркнув из–под бровей.

— Как скажете, леди Оливия.

События развивались в нужном мне ключе, и я сделала книксен, чтобы выказать и уважение и согласие с окончанием приватной беседы. Расположение хозяйки бала работало на руку. В её присутствии было спокойно, комфортно и безопасно.

— Татьяна, вы просто ослепляете своей красотой, — опереточно прикрыл глаза Мийо и тут же более серьёзно добавил: — Я поражен, очарован, восхищён. Позвольте пригласить вас на первый танец?

— Благодарю вас, Жан–Жак. Честно признаться, я сегодня не настроена танцевать. Надеюсь, вы не станете настаивать.

— Таня! — Отец сурово нахмурил брови.

— Ну что вы, что вы, — тут же засуетился неудачливый кавалер, — ни в коем случае не настаиваю. Если у леди нет настроения, лучше дождаться более располагающего случая. Надеюсь только, вы не откажете мне в компании на сегодня? Леди Оливия, вы ведь посадите нас рядом?

— Подумаю, — царственно ответила дама.

— Буду уповать на ваше доброе сердце, — включил артистизм и обаяние на полную мощность Жан–Жак, вызвав улыбки присутствующих.

— Ну и плут ты, Мийо! — Хозяйка дома закатила глаза. — Всё, дорогие мои, вынуждена вас покинуть. Скоро всех пригласят к столу. Рита, ты не могла бы мне помочь?